Если бы не эта речь и само поведение Андрея, нас, вероятно, попытались бы вежливо выпроводить, не поднимая шума, а так сразу полицию вызвали. Видать, решили, что мы из расположенной неподалёку армейской части.
Повеселились, в общем, отлично. Только вот утром долго не могли понять, откуда в нашем номере (мы перебрались в один из городских отелей), три шоковых пистолета, три пары полицейских погон и полицейская радиостанция, судя по торчавшему из неё пучку проводов, просто вырванная из машины.
Все предметы мы собрали в кучу на столе, там же поставили коньяк, сегодня назначенный на роль антипохмелина, сели кружком и стали ожесточённо думать, вспоминая, что мы натворили.
— Упс. — Сказал я, после пяти минут лечения и мучительных попыток вспомнить.
— Вспомнил? — Разом воскликнули парни.
— Не, башка болит писец…
Мы так и не смогли вспомнить ни зги из вчера. Бросили это гиблое дело. До обеда торчали в номере, поправляя здоровье. Вот примерно в обед Вася и включил телевизор, а спустя минуту немного испуганным голосом позвал нас в комнату с ящиком.
Там передача шла. Городские новости или что-то типа того. Нет, нас там не показывали, но зато показывали шибко перебинтованных сотрудников дорожного патруля полиции. По словам голоса, жившего за кадром сего репортажа, полицейские, вчера вечером, отреагировали на поступивший из ресторана сигнал о солдатах-дебоширах. Явились по указанному адресу и задержали четверых нетрезвых граждан, утверждавших, что они военнослужащие, более того, все в званиях от капитана до полковника. Всё шло прекрасно, кроме того, что солдаты вели себя довольно уверенно и даже немного нагло, но требования сотрудников они охотно выполнили и проследовали в полицейскую машину. У самой машины эти военные напали на офицеров полиции, избили их, обезоружили, зачем-то оборвали с полицейских погоны и, вырвав рацию из машины, скрылись в неизвестном направлении. Кадры хроники исчезли, и появился владелец голоса. Серьёзный молодой человек за конторкой озвучил невероятные факты происшествия.
В тот день, ни один солдат из близлежащей военной части не находился в городе. Полицейские, сильные хорошо обученные сотрудники, понятия не имели, как четверым неизвестным удалось обезоружить их так, что они не успели понять, что происходит. И сорванные погоны — диктор предположил, что это оскорбительный акт, возможно, сотрудников одной из родственных силовых структур местной полиции. Дальше он нёс какую-то ахинею о скрытом противостоянии внутри мусорских групп в городе. Мы почти перестали слушать, и тут диктор озвучил особые приметы преступников, а после показали фотороботы.
Ну а мы, смущённо теребили пальцы и смотрели в пол. События прошлой ночи сейчас вспомнились всем четверым очень ярко. Ещё не успел закончиться репортаж, запиликал видеофон. Мы переглянулись, предчувствуя, что разговор не будет приятным и все вместе глянули на Андрея. Как старшему по званию, мы уступали ему честь ответить на этот звонок. Он против не был, решительно нажал кнопку и на экране появилась бардовая, бешенная физиономия. Все, даже я, автоматически подскочили на ноги и вытянулись по стойке смирно.
— Из города съ…ли живо! Дебилы бл…ь, выполнять уё….и! — Сказало, скорее даже яростно прошипело, лицо генерала Арсеньева.
— Есть! — Гаркнули мы разом, но экран уже потух.
Как нас генерал так быстро нашёл, не ясно, но раз «Кондор» примерно зная, где искать, справился так быстро, значит, полицейские выйдут на нас через пару часов…, эх, я тогда с печалью вспоминал дни, когда только уволился со службы. Произойди всё это тогда, мы могли бы вообще не слишком волноваться и не торопиться. Та полиция не нашла бы нас при всём желании, только если случайно, но в 2072 году, русскую полицию научили работать, точнее заставили научиться. Эти найдут. Мы собрались за пару минут. Пистолеты забрали с собой, рацию и погоны выбросили на улице в мусорный бак. Сели в мой форд и рванули из города.
К сожалению, вернуться в мой дом спокойно, нам не дали. Похоже, о том, что такое этот дом, довольно многие были осведомлены и решили прихватить меня, до того как я успею укрыться за его стенами. Охотились именно за мной, но под раздачу попали все.
На пол пути от города, когда в заднем окне он уже виделся смутной дымкой, над заснеженными полями притаёжной области, в хвост моему форду вышла чёрная, вёрткая машинка, неизвестной нам модели. Прежде чем мы успели оценить угрозу, носовое оперение преследователя разъехалось в стороны и два лёгких пулемёта открыли по нам огонь. Пули застучали по корпусу, игнорируя сопла двигателей.
Попытки маневрировать особого успеха не принесли — всё-таки машины на реактивной тяге, делались не для сложных кульбитов в атмосфере, а для быстрого пути из одной точки в другую. Пулемёты продолжали палить по корпусу. Мысль, что преследователь промахнулся первой очередью, отпала. Он пытался срезать оперение, что бы машина утратила высоту и скорость. Если многочисленные и небольшие крылья реактивного авто, здорово напоминающие встопорщенные перья птицы, разрушить, он быстро потеряет способность удерживаться в воздухе и станет нырять, а то и закрутится вокруг себя. Сбив оперение, преследователь вынудит машину сесть, не причинив никакого вреда пассажирам. К сожалению этого неизвестного, мой форд был бронирован не только по внутренней части корпуса. Внешняя, из которой и выходило всё оперение, так же имела слой брони. Правда, на оперении он был очень тонким и несколько незначительных сегментов оперения, ему удалось повредить.
Из оружия, увы, у нас были только полицейские шоковые парализаторы, бесполезные на таком расстоянии. Но Вася всё же высунулся в окно и пару раз пальнул. Невидимый в дневном свете луч не попал в машину стрелка, а Васе пулями чуть не сбрило причёску вместе с черепом.
— Второй! — Воскликнул Андрей, указывая в окно нашей машины.
Нам наперерез неслась ещё одна машина. Я попытался уйти немного выше, но чёртов стрелок, повредил крылья сильнее, чем показалось сначала. Подняться выше мы не могли. Но, этого и не потребовалось. Вторая машина резко повернула — гораздо резче, чем могли машины на реактивной тяге, и, сделав такой же нереальный нырок, вышла в хвост стрелку. И у этой машины имелось вооружение. Я не увидел деталей, но наш чёрный преследователь клюнул носом, будто запнувшись о нечто не видимое, кувыркнулся в воздухе и, продолжая вертеться, понёсся вниз. Так и не долетев до снега, машина взорвалась.
Мы не знали, кем был наш спаситель, но были ему очень благодарны. Пока он не выстрелил и в нас. Чем и как никто из нас не понял. Машина, просто перестала слушаться. Все электронные системы отказали. Работали только двигатель и рулевая часть. Казалось, ничего страшного, да вот двигатель начал кашлять. Машину кинуло вниз, двигатель заработал, мы вернулись на прежнюю высоту и опять стопак, опять бросает, теперь в бок, потому что вырубился только правый двигатель. Выбора не было, либо сажать тачку, либо ждать пока она сама рухнет. На высоте пяти метров двигатели совсем потухли и мы таки рухнули днищем в снег.
