Меня поразило лицо это парня — каменная маска, а голова рассечена, до кости. Глаза холодные, затягивающие, глаза не воина, не солдата — убийцы, самого настоящего. Не кровожадного, вовсе нет. Просто ему убить, что высморкаться: естественное дело. Зубы почистить и соседа грохнуть, а потом собаку покормить и ребёнка из садика забрать, а на обратном пути прибить другого соседа, который денег должен. И для него ни разу за день не возникнет стрессовой ситуации — откуда там стресс-то? Всё естественно, всё правильно…
Моим спутникам, он запомнился только тем, что было дальше, а я вот почему-то лучше всего запомнил как раз этот момент, когда он стоял, весь в крови, у носа машины и оценивал обстановку. Будто компьютер, просчитывающий оптимальный алгоритм действий.
Парни с винтовками попытались направить на него оружие, а он сорвался с места прыжком и пробежал до первого из них, с такой лёгкостью и быстротой, будто не по снегу бежал, а по твёрдой асфальтовой дороге. И как быстро! Ни один из нас не был способен на такое.
Парень очутился перед первым противником, как раз когда тот поднял оружие. Он вырвал винтовку из его рук, нанёс несколько быстрых ударов — мы все слышали крик боли и хруст костей, хотя на взгляд удары не были столь сильными. Парень сделал это за одну секунду, толи не умея чувствовать боль, толи очень хорошо умеющий её игнорировать — у него башка наверняка разваливалась от боли с такой-то раной!
Изломанному телу противника он не дал осесть наземь, ухватил одной рукой и закрылся им как щитом. Парни с винтовками открыли огонь, а мы щучкой занырнули обратно в машину. Казавшаяся мёртвой, жертва парня с рассечённой головой, едва по её спине застучали пси патроны, завыла на разные голоса. Беднягу начало так крутить и корёжить, что смотреть было страшно. Этот незнакомец знал что делает — пси пуля атаковала ближайшую нервную систему. Все заряды достались его импровизированному щиту. Помню его лицо в тот момент — та же маска, вообще без эмоций. Нас от этих воплей самих чуть гнуть не начало, а он стоял в десяти сантиметрах и никакой реакции — продолжает действовать по своему безумному плану.
Он прикрылся от первого залпа и быстро махнул свободной рукой. Один из парней выронил винтовку и упал на снег с метательным ножом в глазнице. Тонкое лезвие легко могло прошить и его одежду и даже череп, но парень этот бросал нож, в самое уязвимое место, исключая всякую вероятность любой случайности.
Шестеро оставшихся разбежались в разные стороны — теперь прикрыться от пси пуль не выйдет. Один провалился в снег и остановился. Нож воткнулся ему в затылок. Ещё одного такой же нож поймал прямо в прыжке. Остались четверо, рассыпавшихся по территории. Будь это город, на худой конец лес, может, они бы и справились. А так, увы, парни уже были мертвы.
Мы сидели в машине и не высовывались, с жадным интересом наблюдая за происходящим. А он на нас внимания даже не обращал — понимал, что не высунемся наружу, пока его не убьют или он не перебьёт всех своих противников.
Парень ударил кулаком в висок своего дико орущего «щита». Громкий хруст и наступила тишина. Отбросив труп, он подхватил винтовку и, продолжая так же молниеносно двигаться по снегу, зашёл за корму нашей машины. Так что как он расправился с тем, кто там укрылся, мы не увидели. Просто через пару секунд этот невозможный человек мелькнул возле потрёпанного авто противника и там кто-то истошно завопил, а потом опять стало тихо. Через полминуты мы увидели одного из тех, с винтовками — он отошёл от машины в поле и лежал в снегу. Смотрел на всё со стороны и ждал, когда враг появится. Он и появился — мелькнул снова возле нас, выстрелил на бегу и исчез за другой машиной. Тот в снегу не орал, просто резко вскинул голову, на секунду застыл на месте и рухнул лицом в снег. Пси заряд иногда мог убить. При попадании в глаз, сама пуля сильно повреждала глазное яблоко и могла даже ослепить. Убивал импульс. Войдя через глазной нерв в мозг, в трёх случаях из десяти, импульс останавливал нервную деятельность мозга.
— Ни…я себе… — Выдохнули мы в четыре глотки. Парень двигался так быстро, что его видно было с трудом, и при этом умудрился с расстояния метров в пятнадцать, попасть точно в глаз человека из пси винтовки. Кто бы раньше спросил, я бы сказал — это невозможно даже для робота!
Последний противник незнакомца попытался улететь на своей машине. Мы видели, как он заскочил внутрь. Спустя мгновение туда же метнулся этот парень. Кто-то внутри захрипел и парень с рассечённой головой вышел наружу.
— Нам пи…ц. — Заявил наш полковник, когда этот тип встал перед носом машины.
Он просто стоял и так же без эмоций смотрел нам в глаза сквозь стекло. Мы все были с заявлением господина полковника абсолютно согласны. Я никогда таких людей не видел. Такая скорость, сила, он всё делал вразрез с тем, чему нас учили в «Кондоре» и при этом показывал нечеловеческие результаты. Так вампиры в кино умеют, а люди по определению на такое не способны. Однако…
Кивком, парень предложил нам покинуть салон. Мы сомневались, что стоит ему перечить, так что, машину собирались покинуть, но не успели. Грянул выстрел, и парня отбросило в сторону. Он упал на снег, но вторая пуля ударила в пустое место. Он уже переместился за борт форда. Не успели мы оглянуться, как его тень мелькнула у второй машины, кто-то дико закричал и в морозном воздухе явственно пронёсся сочный хруст. Мы переглянулись и высыпались из тачки, с оружием в руках. Теперь, когда этот терминатор ранен, может, сможем его одолеть.
Он вышел из помятой машины (похоже, там, как и впервой оставался водитель) и замер напротив нас. Лицо такое же каменное, но покрыто испариной. От раны на голове, всё ещё кровоточащей, идёт пар. Правая рука висит плетью, в плече кровавая воронка от крупнокалиберной пули. Так и стояли секунд пять, наставив на него парализаторы.
— Вы в это верите? — Спросил он, на удивление вполне нормальным человеческим голосом.
Андрей тут кашлянул, а краской думаю, покрылись все трое. Я не ошибся, сказав трое.
— Нет, парень, не верим. — Сказал это я, показал рукоять меча на своей полураскрытой ладони. Я привлёк его внимание, он посмотрел и я нажал кнопку. Лазерный луч с шипением вышел из рукояти. Я взял рукоять обеими руками, поднимая клинок точно вертикально поверхности. — А ты в себе полностью уверен?
Он смотрел на моё оружие с явным удивлением. И, что самое главное, с сомнением. Он никогда не видел такого оружия, не знал, что оно может, в чём его сила или слабость. Если я не ошибался в своей оценки этой машины убийства, он отступит, не желая связываться с тем, чего не понимает. Я в нём нисколько не ошибся.
