– Вижу, на этот раз жених тебе по душе, – улыбнулся жрец.
– Да, он тот, кого я выбрала сама.
Мы посидели ещё немного, наслаждаясь напитком, а затем вышли в зал под любопытные, грозные и ласковые взоры статуй богов. На миг меня кольнула тревога: а вдруг Кайден сбежит тайным ходом? Но, нет, он вышел в зал со жрицей и светло мне улыбнулся.
Жрец и жрица подвели нас к каменному алтарю и надрезали запястья. Смешали нашу кровь на жертвенном камне, присыпали порошком. От соприкосновения тот вспыхивал и разливал вокруг яркий радостный дым. В этот дым, словно в жидкость, жрец и жрица окунули ленту для брачного связывания судьбы и повязали её наши руки.
– Счастья в вашем совместном пути, – произнесли они одновременно, и ловко сыпанули порошка на ленту.
Та вспыхнула, обжигая кожу и растворяясь в ней. Красно-фиолетово-жёлто-серая полоса останется на её месте ещё примерно месяц, а дальше бесследно исчезнет, ведь супруги должны помнить о том, что их судьбы связаны, не только этот месяц, но и всю жизнь без всяких подсказок.
Кайден улыбнулся, обнимая меня и притягивая к себе. Он склонился к моему уху:
– Я сделаю всё возможное, чтобы тебя защитить, – Кайден поцеловал сначала щёку, начал бесстыдно перебираться к губам.
– Я тоже сделаю всё возможное, чтобы тебя защитить, – ответила я, прежде чем позволить запечатлеть на моих губах поцелуй не любовника, а законного мужа.
Место, где сгорела в алхимическом огне брачная лента, покалывало, напоминая, что это мне точно не снится.
***
Пока Венанция в королевском замке пировала и общалась с потенциальными женихами, из которых ей предстояло выбрать одного, мы с Кайденом наслаждались жизнью в ожидании коронации в день совершеннолетия Венанции, на которой обязаны присутствовать.
Я познакомилась с милашкой Тараном, прятавшимся в конюшне от стражи, которая должна была выдворить его за пределы столицы.
Мы весело с песнями и плясками отпраздновали свадьбу с людьми Кайдена в его – нашей – резиденции.
Занимались делами, правда, моя часть дел сводилась к созданию гардероба и обучению ведению быта большого хозяйства, чтобы я могла контролировать работников родового замка. Ну и исцеление наших людей – я всех проверила и привела в идеальное состояние.
А через пару дней после нашей с Кайденом свадьбы прилетел голубь с запиской от Схенея: тот получил контроль над родовыми землями Апрумов и подтверждал мирные договорённости с Кайденом.
Не обошлось и без шероховатостей: Чигару уехал, не попрощавшись. Он оставил короткое послание, где сообщил, что заскучал по морю и намерен немного поплавать.
– Только бы в пиратство опять не влез, – мрачно заметил Кайден, но он не мог заставить принца Моресы оставаться возле себя.
К тому же трудно было понять, почему Чигару не поздравил нас со свадьбой: то ли он обижен на это, то ли уехал раньше, чем о ней узнал.
Мне непривычно было за столько всего сразу отвечать, странно ощущать душевную близость с собаками – так проявлялось влияние родового духа Канисов. И пернатый Герцог куда-то пропал, что вызывало беспокойство.
Но даже с шероховатостями всё шло слишком хорошо, и это порождало тревогу, некое предчувствие беды. Ну не верилось, что Венанция могла так просто отпустить Кайдена со мной, а коронация была единственным мероприятием, на которое мы не могли не прийти из-за какой-нибудь отговорки, как отговаривались от посещения пиров эту первую неделю наших сладостных брачных дней.
Совершеннолетие Венанции с её коронацией неумолимо приближались.
Глава 58. Опасная коронация
Кайден не собирался вести Эйну в королевский замок без подготовки. Все эти дни он получал отчёты о поведении Венанции: сначала она закатила истерику, перебила все вещи в своих комнатах, избила служанок и даже стражников.
Известие о его браке с Эйной обернулось погромом нескольких залов: Венанция крушила всё, что попадалось на глаза, но потом дошла до тронного зала, где пылал охраняющий трон огонь родового духа, и внезапно успокоилась. С тех пор она не устроила ни одной истерики.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Это спокойствие настораживало Кайдена до невозможности. Венанция больше ни о нём, ни об Эйне не спрашивала. На пирах и при встречах с потенциальными женихами (Чигару на это мероприятие не явился, хотя имел право, как победитель первого дня) Венанция была удивительно безмятежна и любезна.
Кайден встретился с Лесьяром Вульпесом – главным кандидатом на роль будущего теневого правителя королевства – и обозначил свою позицию: претензий на трон не имеет, интересуется только молодой женой и своими землями и всегда будет защищать Унию. А в качестве ответной услуги за уступку на арене просил одно: безопасность для своей семьи и территорий.
В принципе, Лесьяр был достаточно умён, чтобы хотя бы первые годы заглатывать только то, что может переварить: привилегии связи с королевским родом. Возможно, ему хватит благоразумия не связываться с герцогством Канисов, которое защищает королевство от кочевников и потому довольно хлопотно в управлении.
Но также Кайден понимал, что само его существование может рассматриваться Вульпесами как угроза их близости к трону, ведь Венанция может пожелать заполучить его в мужья любой ценой. Но зато в интересах Вульпесов, чтобы Эйна жила как можно дольше.
– Это у вас семейное – жениться на невыгодных партиях, – вроде бы пошутил Лесьяр на их встрече, но Кайден уловил в его словах скрытое презрение к такой недалёкости.
– Так вы на это делали ставку? – полюбопытствовал Кайден.
– Как только ты заявился в королевский замок со своей целительницей – да, – признался Лесьяр с усмешкой. – Твой дедушка тоже выбрал не более выгодную партию, а более любимую. Это не было так скандально, как выбор твоего отца, но всё же имело место. Твой отец переплюнул деда, ну а ты – их двоих вместе взятых. Это было ожидаемо, достаточно было просто не мешать принцессе показывать характер.
– Мы просто воины, наше дело – защищать границу, именно поэтому нам так важно тепло семейного очага, – отозвался Кайден, сам удивляясь своему спокойствию: раньше он бы вспылил.
Но Эйна так гармонично вошла в его жизнь, словно была там всегда, и он понимал: это настолько глубоко внутреннее чувство покоя и удовлетворения, что его невозможно объяснить посторонним.
Как все и ожидали, вскоре Венанция из всех кандидатов выбрала самого родовитого – Лана Вульпеса. Кайден предполагал, что Лесьяр мог пообещать ей месть Канисам как плату за этот брак, но надеялся, тому хватит ума не выполнять глупые капризы полубезумной девицы.
Свадьбу назначили на день совершеннолетия Венанции, коронацию – сразу после этого, примерно через час после момента рождения принцессы, чтобы совершеннолетие к ритуалу принятия силы наступило наверняка.
Единственное, что смог сделать Кайден – это заручиться поддержкой аристократов, заплатить стражникам королевского замка, и избежать посещения бракосочетания, прислав вместо себя Борво.
Но на коронацию нужно было явиться лично и вместе с женой – для принесения вассальной клятвы. В этот день с утра Кайден никак не мог избавиться от мрачного настроения.
Его нервировало всё.
Хотелось схватить Эйну, усадить на Тарана и бежать из столицы, но это было равносильно объявлению войны остальному королевству.
И всё же, вынимая из сейфа копии герцогских корон для выхода на столь торжественное мероприятие, Кайден подумывал о побеге.
Драгоценные символы власти из серебра и чёрных опалов с жемчугом и бриллиантами сверкали на бархате подушек.
Мужскую корону Кайден сразу надел себе, а женскую – тонкий ободок с похожими на перевёрнутые сердца зубцами – взвесил в руках. Настоящие короны Канисов – золотые – хранились в родовом замке и по традиции его не покидали.
«Как там Кунмаэль?» – подумал Кайден с тоской. Он хотел увидеть брата, но ощущал некоторое стеснение от того, что начал готовить того к принятию герцогского титула, а теперь придётся оставить его при себе всего лишь военным или казначеем.
