-А ты уверен, - адмирал присмотрелся к азартному блеску в глазах командира иномирян и по совместительству помощника королевы русалок и резко оборвал незаданный вопрос, - конечно найдутся.
-Васт, - Подойдя к двери, сказал куда-то в коридор командир, - пришли сюда Барри, и приходи сам, можешь захватить с собой Зайла и Тароса. Нужно срочно обсудить новый план... обстоятельства изменились.
-Хорошо, - с незнакомой отстраненной мелодичностью донесся в ответ голос полукровки, и Ярославе неожиданно захотелось посмотреть, действительно он не изменился, или все же стал каким-то другим?
Однако Ливастаэр в гостиную вошел далеко не сразу, а сначала отправился искать замену друзьям и Барри, потом заглянул на кухню, предупредить, что подавать ужин пока не нужно.
И только когда с оглушительной ясностью понял, что специально оттягивает неизбежный момент, стиснул покрепче зубы и шагнул вслед за кстати подвернувшимся Таросом в наполненную людьми комнату. Обновленные способности с непривычной пока яркостью обрушили на него вал чужих эмоций, в которых, при желании, он мог бы теперь различить кроме радости, веселья и влюбленности, еще и доверие, любопытство, и даже настороженность. Неожиданно для анлезийца, преобладающим в чувствах присутствующих оказалось именно любопытство, яркое, детское и немножко опасливое, именно с таким малыши заглядывают в найденный среди лопухов заброшенный колодец.
Упорядоченные силой энергии и собственной воли воспоминания, эмоции и знания сложились в его мозгу в стройную систему, которая позволяла полукровке по-новому, чуть отстраненно и свысока оценивать и осмысливать прошлое. Как свои личные действия, так и поступки окружающих. И теперь Ливастаэр отлично понимал, его вовсе неспроста встречают с таким дружным интересом. Как ни прискорбно было признавать, но факты упрямо твердили очевидную вещь, его поднятие на одну ветку выше к вершине самосовершенства вовсе не секрет для соратников.
Теперь поздно сомневаться в их осведомленности, как и задавать вопрос, откуда они узнали или поняли чужую тайну. Гораздо важнее совершенно другое, сколько лично он потеряет от принятого в непростой борьбе с самим собой решения невидимых, но неповторимых и чрезвычайно дорогих сердцу ценностей. Дружбу, доверительное отношение, уважение или еще что-то, пока не известное, придется обнаружить на алтаре собственного поступка?!
Анлезиец до сих пор жалеет о тех простых, но приятных вещах, которые стали ему недоступны после принятия первого и второго цикла. Поднятие на первую ветвь незаметно и бесповоротно лишило парня милых, беззаботных вечеров, когда он с компанией друзей валялся в мягкой траве на берегу теплого озера и по полпериода заливисто хохотал над незатейливыми шутками и байками сверстников.
Вскоре после обретения первого цикла Васт обнаружил, что шутки повторяются с ужасающей частотой, а байки все в конце концов сводятся к одной теме, какие пустоголовые у них подружки. Он стал все реже приходить на любимое место, и все тише и неохотнее смеяться над знакомыми рассказами. А потом и вовсе перестал туда являться, когда заметил, что его присутствие как-то стесняет друзей. Не бывших, нет, просто немного отдалившихся.
Третий цикл он принял, когда влюбился в Яргелли, узнав, что она уже обогнала его по возрасту и собирается уйти на Сузерд. И тогда это было хоть и вынужденное, но правильное решение. А вот сегодня... он поступил так, не найдя другого выхода из ловушки, в которую сам себя загнал. И теперь ему остается только смиренно ждать, какими потерями и разочарованиями обернется это важное для любого анлезийца событие.
-Васт, - чуть внимательнее, чем обычно глянула моряна и сразу привычно спрятала и глаза и эмоции - посмотри свежим взглядом на наш план, и скажи, где в нем слабые места?
Вот как, с легкой ехидцей отметил про себя анлезиец, друзья пытаются проверить, не стал ли он другим? Более надменным или равнодушным? А может, вообще ждут, что он отстранится от этого дела и отправится на родину? Или начнет вещать стихами?
Ливастаэр неслышно прошагал к столу, и исподтишка наблюдавшая за ним Ярослава невольно отметила, что ходить он стал еще легче, словно изменился не только морально, но и физически. Хотя, а кто его знает? Сведения моряны собраны из рассказов моряков и вездесущих купцов, а не откровений самих полукровок. И вполне вероятно, что и наполовину не соответствуют истине.
- Мы подлетим вот отсюда, - Стан повел пальцем по разложенной на гобелене секретной, лично адмиральской карте замка, - хумили будут ждать сигнала тут. Тхиппы подберутся вот с этой стороны...
- А дождь к тому моменту прекратится или еще будет лить? - На миг обернулся к моряне лучник и с удовольствием поймал легкое изумление, скривившее ее губы, совершенно не ожидала королева, что кому-то известны такие способности морянок, - если прекратится, то на фоне светлеющего неба хотомар станет издали виден охране. Как я слышал, на башнях таким образом стоят зеркала, что можно видеть все, не выходя из караулки. И вряд ли опытные воины побегут во двор смотреть на него, скорее затаятся и будут ждать тех, кто прилетел, в надежных укрытиях стен и галерей. И еще, зелье, это конечно очень хорошо, если есть время. Побрызгал и жди, пока все уснут. Но мы же хотим спасти захваченных офицеров? И значит - должны будем сразу вслед за зельем проникнуть туда сами, поэтому должны принять, что вряд ли многие успеют уснуть. Ну а те кто не уснет, обязательно насторожатся и будут бдительнее вдвое. И это, если считать, что советник не озаботился за многие годы подготовки найти и взять в союзники или помощники хоть одного из тех, у кого есть особые способности. Вот только, судя по его наглости и самоуверенности, я могу сказать, что тут нас ждет большой сюрприз. И не думаю, что очень приятный.
-Да, - хмуро сообщила анлезийцу моряна, - ты прав. Во всем. И дождя к утру уже не будет. Да и другого плана пока у нас тоже нет. А у Инварда нет никакой власти над войсками...
Пока повелительница рассказывала про происки советника, Васт задумчиво рассматривал план и воскрешал в памяти виденные когда-то строгие башни и стены, внушающие каждому новичку невольный трепет высотой и гладкостью. Лучник отлично рассмотрел в тот визит и выступающие наружу перекрытия галерей, не позволяющие воспользоваться ни лестницами, ни крючьями, и открывающиеся в самых неожиданных местах площадки для сброса камней и углей и люки для слива кипятка и смолы. Если охранникам советника удастся заметить хотомары, они немедленно поймут, что под стенами могут быть сообщники и приведут в действие весь свой арсенал.
