Когда вышли из Треполя, был совсем мальчишкой, всего год как получившим доступ к охоте. Бросил всем клич про Рипейские горы и Земли предков и никак не ждал, что самым ярым сторонником станет осторожный, обстоятельный Словен. Именно он до самого конца верил в возможность дойти, он же тяжелее всего переживал, когда поняли, что ни гор, ни Земли больше нет. Дорого дались Родам эти поиски, погибли Илмера, Полисть, еще сколько родовичей не дожили до нынешнего дня.
Рус вдруг принялся считать тех, кто когда-то встал под его руку. Получалось совсем немного, и у Словена чуть больше. Но как отделить тех, кого встретили в веси Первака, кто родился в пути? Большой стал Род, сильный. Если хорошо сядут, построят дома, поставят тын, можно не бояться нападений.
Мысли вернулись к завтрашнему дню. Предстояло решить, где встанут те самые обещанные когда-то брату свои собственные города.
Полоска неба на востоке светлела, вот-вот взойдет солнце. Рус вдруг быстрым шагом направился к ближайшему холму. Пусть невысокий, но с него все равно лучше видно. Взлетев наверх, едва успел перевести дыхание и попросить:
– Солнце светлое, подскажи, куда идти дальше!
Ладони вытянутых рук обратились к восходящему солнышку, как когда-то делал Тимар. Почувствовав, что неведомая светлая сила наполняет его радостью, а ладоням становится тепло, Рус еще раз бросил клич:
– Помоги!
И в этот миг брызнули первые рассветные лучи! Но не во все стороны, как часто бывает, то ли облачко набежало с одной стороны, то ли еще что, лучи осветили сначала ту сторону озера, к которой легла душа у самого Руса.
А с берега на князя, стоявшего с поднятыми к солнцу руками, смотрели сородичи. Мощная фигура Руса на фоне красного солнца запомнилась всем и надолго. Солнечные лучи заиграли на воде, заблестели в каждой капельке росы, солнечными зайчиками проникли в самые темные уголки леса. Нет ничего красивей и радостней первых рассветных лучей.
Обернувшись, Рус увидел сородичей, молча стоявших внизу. На лицах была радость, вот теперь люди поверили, что дошли.
– Словен, солнце подсказало, что нам идти туда, – Рус протянул руку к левому от них берегу озера.
– Волхва из себя кажешь? – почему-то неприязненно спросил Словен.
– Ты что? Я просто солнцу порадовался. А куда ты хочешь идти?
И тут на Словена точно что-то нашло, фыркнул:
– В другую от тебя сторону!
Было слышно, как протянул кто-то из сородичей:
– Да как же это так?
Старший князь и сам не мог бы объяснить, почему вдруг заартачился. Просто стало до боли обидно, что давняя мечта сначала оказалась пустым звуком, а потом обернулась болотистым берегом мелкого озера. Чему Рус радуется?! Возможности поставить свой город на этих топких берегах?
Не выдержав, князь высказал это вслух:
– Как можно жить в болоте?
– Но может, там и нет болота?
– Вот и поищем каждый себе сухое место, ты слева, я справа. Когда найдешь, позови, Рус. А не найдем, придется идти дальше! – Словен со злостью отмахнулся от назойливого комара, впившегося в щеку.
Радость от встречи солнышка и начавшегося дня была безнадежно испорчена, и Рус разозлился:
– Я найду хорошее место, Словен! Мой Род найдет!
Когда-то, когда выяснилось, что Рипейских гор больше нет, Рус своим разумом и спокойствием сумел удержать Роды от развала, почему же теперь он не остановился, не подчинился воле брата? Просто Рус вдруг почувствовал, что все может сам, сам способен быть главным в Роду, сам уже давным-давно князь, как твердил Тимар. И если для этого придется рвать по живому, значит, будет рвать! Пусть родовичи и Первак со своими сородичами выбирают, с кем они!
Как когда-то в Треполе, Рус поднял руку, призывая к вниманию, хотя этого не требовалось, все и так стояли молча.
– Те, кто моего Рода или хотят стать моим Родом, пусть готовятся отправиться со мной. Никого не неволю, но и отказа тоже не будет.
Говорил и не мог понять, почему они не рады? Родовичи тяжело молчали. Они столько лет были единым целым, столько вместе вынесли мук и трудов, столько пережили, как же теперь расставаться?
Не выдержал тяжелого молчания Радок:
– Рус, а надо ли врозь? Мы уже стали единым Родом.
– Мы были вместе, пока была нужда, ныне каждый Род сам по себе.
Порусь тоже стояла, едва не плача: что на Руса нашло, что он говорит? Снова подошел Словен, встал рядом с братом, усмехнулся:
– Мой Род пойдет по правому берегу, Род Руса – по левому. Родовичам Первака выбирать, с кем они или вообще сами по себе.
– Да что на вас нашло, князья?! Полно делиться, столько вместе правили…
Но не было мудрого Тимара, некому остудить горячие головы братьев, уперлись оба хуже тупых баранов. И вдруг раздался веселый голос Чигиря:
– А я так мыслю: пусть делятся и каждый ищет хорошее место для жизни! Чье окажется лучше, там все вместе и жить будем!
Это было так просто, что вокруг довольно рассмеялись. И правда, пусть каждый князь со своим Родом ищет место получше, а какое действительно окажется лучшим, там и жить! Люди согласно галдели.
Словен повернулся к брату:
– Ну что, договорились?
Рус протянул ему руку:
– Мой берег лучше!
– Там увидим…
Теперь делились уже спокойно, казалось, что это на время, потому переживали мало. Скарба особого не было, но кое-кому поплакать все же пришлось. И первой – Поруси. К ней подошел Словен:
– Порусь, отдавай Желотуга, он с отцом пойдет.
– Да ведь у него матери нет, как же?
– Надея справится, обещала.
Возражать было нечего, Порусь со слезами на глазах отдала мальчишечку, к которому за время зимнего перехода так привыкла, что считала своим.
Когда уже расходились каждый в свою сторону, вернее, Словен со своими уплывал, им идти несподручно, больно берег топкий, старший брат вдруг окликнул:
– Рус, а как мы узнаем, кто где сел и чье место лучше?
Рус чуть подумал и прокричал в ответ:
– Как лед крепкий встанет, встретимся здесь или людей пришлем.
– Добро!
У Ильменя
Прошло несколько месяцев.
Рус со своим Родом встал у соленого Студенца, где оказалась на удивление вкусная вода. Неподалеку от озера на мысу, в месте слияния двух небольших рек, они поставили свои дома. Снова спешили, чтобы успеть до холодов. Старательно смотрели во все стороны – нет ли дымов? Дымов не было, люди с солнечными камнями правы, здесь пустые берега. Почему? – ломал голову Рус. Он уже понял, что в хороших местах обязательно кто-то живет.
Озерная вода мутная, слегка зеленоватая, речная чистая и прозрачная. Но особенно хороши оказались некоторые ручьи, что нашлись неподалеку. С высокого пригорка, где встали, хорошо видна округа. Но сначала главной для них была соль в Студенце. Такой подарок… Истосковавшиеся без соленой пищи люди солили без меры, пока Порусь не стала ругаться, твердя, что так можно отравиться.
