сокровище.
— Малыш, мы туда поедем, но нас к ней не пустят сегодня, а потом, только не на долго. В больницах так нельзя. Туда попадают, когда дома нельзя справиться с чем-то, — как же сложно ему это объяснить.
— А почему мне нельзя быть там с ней?
— Такие правила. Ты пока со мной поживешь, ну или я у вас. Не волнуйся. Мама все чувствует. Представляй ее здоровой и как вы с ней гуляете в парке, уточек кормите…
— Это ей поможет? — неужели у меня получилось выиграть небольшую передышку для продумывания дальнейших действий.
— Конечно. Иди одевайся. Я пока твоей бабушке позвоню. Потом маме сумку соберем и поедем, — поцеловав в щеку, отправила в комнату.
Набрала Татьяну Дмитриевну, но она не взяла трубку. Видимо на отдыхе слишком хорошо и у них экскурсии. Может так оно и лучше. Ей она ничем не поможет, а так хоть отдохнет. Вот только если я ей не расскажу все же, мне такое прилетит потом, поэтому, когда она перезвонит, все расскажу.
А пока надо собрать сумку. Хорошо, что нужная вещь оказалась под ногами в прямом смысле этого слова. Чемоданы и сумки стояли в комнате, правда пустые. Закинула в одну из них пару спортивных костюмов, футболки, носки, тапочки, белье, ванные принадлежности. Зарядка. Отлично. А телефон где? Ладно, спрошу у мелкого. Через три минуты выхожу из комнаты и вижу Диню с гаджетом в коридоре.
Он нервно дожидается меня и подхватив его на руки спускаюсь вниз, где нас уже ждет такси. В городе жуткие пробки и мы добираемся до места назначения через три часа. Оказывается, сейчас Варя в реанимации и с ней что-то делают. Пока врач не выходил и ничего неизвестно. Сказали только, что состояние ухудшилось и непонятно почему так резко. Одевшись в халаты, мы пошли к палате в ожидании известий.
Вот только я совсем не ожидала, что следом за нами, буквально через десять минут в коридоре появятся три массивных мужских фигуры. И всех их я знаю. Об голову одного из них так и хочется что-то тяжелое разбить за слезы моей девочки. Дениска немного завозился и слегка обрадовался ему, но я ссадила его с колен и попросила не влезать во взрослый разговор.
— Какого черта я узнаю, что она в больнице совершенно случайно? Так тяжело было позвонить? — первым, без приветствия начинает наезжать на меня отец Дэна.
— Ты тише на поворотах, здесь больница. Это первое. А второе, с чего мне вообще тебе звонить? И последнее, как ты вообще узнал? — у меня была истерика и мне плевать, вежливо ли все это звучит.
— С того, что она мне не безразлична. Я звоню ей, трубку берет Денис, надрывно говорит, что маму забрали в больницу. Что случилось, ты хоть что-то можешь нормально объяснить, вместо того, чтобы шипеть как змея? — голос мужчины срывается на крик буквально через слово, что злит меня еще сильнее. Вы посмотрите каков гусь!
— Я тебя сейчас и укушу еще. Жаль яд не вырабатываю. Не пожалела бы. Весь выплеснула бы. Проваливай отсюда со сворой. Вам здесь не рады, — последнюю фразу процедила сквозь зубы.
— Ты вообще, — он начал резко надвигаться на меня, но пока стою смирно. Не собираюсь страхи показывать. Здесь слабине не место. Вот только его приостанавливает друг.
Имени не знаю, но тогда мне он приглянулся. Возможно, сложись все иначе, я бы попыталась его внимание даже привлечь. Но он явно не лучше, чем дружок.
— Игорь, не горячись. Все сейчас переживают. Давай без резких жестов. Юль, мы все равно не уйдем. Ты можешь все рассказать по-человечески? — ой, голубка мира нашелся.
— Для вас Юлия Сергеевна и на «вы». Хотите знать? Окей. Подозрение на воспаление легких. Температура ужасная, в горле черти что… точных прогнозов нет. Все? Довольны? Я сама не знаю из-за чего все это. Она тысячу лет уже не болела.
— Я кажется знаю, — устало произнес Орлов. — Это из-за меня. Мы вечером поругались на улице. Под дождем, — и нервно взъерошил волосы на голове. — Черт.
— Что блин вчера было? Ты вообще, что ли? Господи. Да что же ты за кара такая? Она тогда из-за тебя страдала, тут… Лучше бы я ей не предлагала эту работу. Дура. Какая же я дура. Сваливай отсюда по-хорошему, пока я охрану не вызвала. Игорь, тебе не рады тут, ка ты не поймешь. Ты только рушишь ее жизнь! Себя не жалеешь, так хоть ее не губи. Она же никого к себе не подпускала все эти годы. Вот только-только я заметила в ней изменения, ты как гром среди ясного неба появился и тащишь ее обратно во мрак.
— Ты палку не перегибай, Юлия Сергеевна, — иронично вмешался Вадим, точно. Не до юрист. Вспомнила голос.
— А ты вообще не вмешивайся. Как компанию еще не разорил, юрист фигов, — попыталась задеть, и, кажется, весьма удачно.
— Уж лучше, чем из тебя риелтор. Поговорим о нашей профпригодности, или ты перестанешь плеваться ядом хотя бы при ребенке и нормально с нами поговоришь? М? — с нажимом начал давить мощной энергетикой и мужской силой этот бугай. Вот только следующего никто не ожидал.
— Не кричите на тетю, Юлю. Она хорошая! — Дениска встал передо мной и начал защищать. Вот из кого вырастет настоящий мужчина!
— Дениска, мы просто волнуемся за твою маму, вот и говорим громко, — Игорь попытался его успокоить, но малыш лишь сильнее подошел ко мне и проигнорировал протянутые ладоши.
— Мама говорила, что на девочек никогда нельзя ругаться. Что их надо защищать. И в сказках так. Рыцари всегда защищают принцесс, а вы кричите, — насупившись смотрит на моих обидчиков. Ай да молодец, так их.
— Признаю, был не прав, погорячился. Простите Юля, — театрально приложил руку к груди клоун и немного поклонился.
Сделала вид, что не заметила. Не гоже так быстро прощать. Но похоже молчание приняли за временно перемирие. Но да ладно. Сейчас не до них. Надо дождаться хоть каких-то результатов. Молча подхватила ребенка на руки и села с ним на маленький диванчик. Сняла сандалики и перевернула его бочком к себе, чтобы мог положить ножки на сиденье.
— У кого будет Денис? — сходу начал спрашивать Игорь.
— Со мной. А что? Ты ему кто
