Страх впивается в грудь, и я уже готова позвать на помощь, когда его рука закрывает мне рот, и он начинает задирать платье мне на бедра. Слезы катятся по моим щекам. Я закрываю глаза, пытаясь отбиться от него, прежде чем он сможет продолжить в своем пьяном оцепенении.
Почему я не послушалась ?
Позади нас происходит внезапная суматоха, а затем внезапно Трент отрывается от меня. Я делаю глубокий вдох, задыхаясь от собственных рыданий. Зрение проясняется, когда я моргаю сквозь слезы, и мои глаза расширяются при виде того, как Баз дергает Трента за воротник. Его кулак врезается в лицо Трента, сбивая его на пол, оглушая. Его убийственные глаза устремляются на меня, и когда он видит меня на полу, мое задранное платье на бедрах, и слезы на лице, он издает звериное рычание. Выкрикивает приказы Дэну и остальной части его охраны, когда они толпятся в небольшом пространстве.
— Уведите ее отсюда. Сейчас же!
Дэн и другие охранники приходят мне на помощь, помогая мне стянуть платье вниз по ногам. Мое тело сильно дрожит.
— Баз, подожди…
— В кои-то веки просто делай, блядь, что тебе говорят! — ревет Баз, заставляя меня замолчать.
Меня выводят из комнаты, оставляя его там с полуобморочным Трентом, который катается по полу от боли. Дэн ведет меня сквозь толпу. Вспышки фотоаппаратов дико вспыхивают вокруг нас, но я держу голову опущенной, не давая им шанса сделать хоть один снимок. Я вздыхаю с облегчением, когда он помогает мне сесть в машину, и я очень благодарна за тонированные окна, потому что, как только дверь захлопывается и Дэн стоит рядом с ней, ожидая База, я срываюсь.
Мэдисон права. Это приведет к моему убийству. Черт, сегодня из-за этого на меня чуть не напали. Я не непобедима. Пришло время отпустить это. Двигаться дальше. Мне нужно верить, что Баз защитит меня. Потому что иначе как бы он узнал, что я в беде?
Неужели кто-то, кому я не могу доверять, нарушит свои рабочие планы и ворвется в комнату, чтобы спасти меня? Нет.
Дверь в машину внезапно распахивается, и Баз проскальзывает внутрь. Его поза напряжена, а лицо искажено гневом. Впервые, вижу, чтобы он так открыто проявлял свои эмоции. Я хочу дотянуться до него. Хочу, чтобы он обнял меня и стер все, что только что произошло, но, судя по исходящему от него гневу, сейчас не вариант. Я смотрю на его руку и задыхаюсь. Костяшки его пальцев окровавлены и распухли.
Мои глаза расширяются, и взгляд возвращается к его лицу. Должно быть, он услышал мой вздох, потому что поворачивается, глядя на меня.
— Что случилось?
Он не отвечает. Вместо этого его взгляд блуждает по мне. Он останавливается у меня на плече, и когда я смотрю вниз, я понимаю, что на нем начинают появляться синяки. Должно быть, я ударилась о мраморный пол гораздо сильнее, чем думала.
— Ты ранена? — спрашивает он, его взгляд все еще путешествует по моей коже, будто он ищет открытую рану или что-то, что показывает, что Трент причинил мне боль.
Кроме синяка на руке, ничего нет.
— Нет, — шепчу я.
Он, наконец, встречается со мной взглядом, и я сглатываю от его взгляда. Он полон гнева, но в нем есть и облегчение. Облегчение от того, что я не ранена и что он вовремя успел.
— Ты в порядке? — спрашивает он через некоторое время, гнев медленно уходит с его лица.
Я качаю головой, не доверяя себе, чтобы ответить. Потому что да, снаружи я в порядке, но внутри? Совсем нет. Мне нужно, чтобы он обнял меня, но это не то, что он делает, и это больно.
Он кивает, словно подтверждая что-то самому себе, а затем рявкает на Дэна, который молча сидит на переднем сиденье, чтобы отвезти нас обратно в пентхаус. Поездка проходит в тишине, Баз смотрит в окно со своей стороны, глубоко задумавшись, а я смотрю на него, надеясь, что он взглянет на меня. Но он не смотрит. И будто знает, что это наказание, в котором я нуждаюсь, чтобы поставить меня на место.
Сегодня я намеренно бросила ему вызов, потому что была зла. Я приревновала к Мии и хотела причинить ему боль. Хотела выйти в свет и бросить вызов на каждом шагу, и вместо того, чтобы сделать это, я просто навредила себе.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я чувствую себя маленькой и незначительной, когда мы вместе поднимаемся на лифте. Ощущаю себя нежеланной, чем дольше он не прикасается ко мне и не разговаривает со мной. Мой желудок сжимается при понимании, что он собирается вернуться домой.
— Прими душ, Маккензи, — приказывает он, как только мы переступаем порог.
Я заламываю руки, играя цепочкой сумочки.
— Баз, мне нужно тебе кое-что сказать…
Он бросает на меня такой уничтожающий взгляд, что я вздрагиваю.
— Прими гребаный душ.
Он уходит в свою спальню, захлопывая за собой дверь. Мои глаза закрываются, представляя, как он осматривает беспорядок в своем шкафу.
Христос.
![]()
Я тру свое тело под обжигающими брызгами, пытаясь избавиться от прикосновений и запаха Трента. Пытаясь забыть, что события сегодняшнего дня когда-либо происходили. Жаль, что я не могу вернуться и послушать Мэдисон, когда она предупредила меня остановиться. Она предупреждала меня, что это произойдет, но я не слушала.
Моя жизнь сплошная путаница ошибок за ошибками.
Собрав все свои силы, я одеваюсь и осторожно выхожу из своей комнаты в коридор. Слышу звон стекла и льда, доносящийся из гостиной. Неуверенными шагами я направляюсь в ту сторону, останавливаясь, когда замечаю База, сидящего на кресле, все еще одетого в свою прежнюю одежду, только теперь он без пиджака и рукава рубашки закатаны до предплечий. Пуговицы рубашки расстегнуты, обнажая загорелую грудь. Во всех смыслах и целях он выглядит хорошо. Слишком хорошо прямо сейчас. Но его настроение заставляет меня задуматься.
Он поднимает взгляд от разложенных перед ним бумаг, замечая мое парящее присутствие. Он ничего не говорит, просто смотрит. Я чувствую, как его интенсивность обжигает мою плоть. Это заставляет меня нервничать, вызывает дискомфорт от пристального внимания.
— Я могу зайти попозже, если ты занят.
Я многозначительно смотрю на его работу.
Он дергает подбородком в сторону кресла рядом с собой.
— Садись. Нам нужно поговорить.
В моем животе образуется яма, понимая, что этот разговор не будет хорошим. Тем не менее, я сажусь и держу губы на замке, ожидая, что он объяснит.
— Подпиши это.
Мои брови сходятся, когда я перевожу взгляд с него на бумаги и ручку, которую он почти тычет мне в лицо.
— Что это?
— Соглашение об издании. Поставь подпись.
Я качаю головой.
— Я не знаю. Мне нужно, чтобы адвокат Кэт просмотрел это...
— Маккензи, ты действительно думаешь, что я заставлю тебя подписать что-то, что тебе не было бы выгодно? Просто, блядь, подпиши это, чтобы мы могли покончить уже с этим.
Я сглатываю от его тона, но киваю, зная, что он прав. Уверена, что он просмотрел документы, и его собственный адвокат тоже. Взяв у него ручку, я подписываю, мое сердце замирает от сделанного, но сейчас у меня на уме более важные вещи. Например, извиниться за то, что было раньше. Я все еще злюсь на Мию, но это не значит, что я не ошиблась. Прежде чем я успеваю что-то сказать, он пододвигает ко мне что-то еще.
Мои брови хмурятся в понимании, что это.
— Документ на дом? Для чего?
— Для тебя.
Я выхватываю его у него, листаю, мои глаза расширяются, когда я понимаю, что это значит.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Подожди, это тот самый дом, который мы смотрели, когда я только прилетела сюда. Тот, о котором ты сказал, что он выгоден для инвестиционных целей. Я не понимаю.
— Он для тебя. Ребята многое у тебя отняли. Я многое отнял у тебя. Это мой способ отплатить.
— Баз... — шепчу я, слезы наполняют мои глаза, эмоции застревают в горле. — Не могу поверить, что ты это сделал.
