…голубые глаза молодого охранника поверх ствола пистолета, сначала растерянные и непонимающие, потом – мертвые и безжизненные, уставившиеся в потолок…
Девочка тряхнула головой. Там, за поворотом, лестница. Это она помнит.
На лестничной клетке стояли четверо в бронежилетах. Они откозыряли Дзинтону и посторонились, пропуская группу. Четыре узких пролета, каменные ступени, настежь распахнутая дверь второго подземного уровня – и белый восклицательный знак в красном круге. "Внимание!" – гласило объявление. – "Зона повышенной опасности. Предъяви идентификационную карту на контроле. Вход посетителей без сопровождающего сотрудника Института запрещен".
В длинный широкий коридор с обеих сторон выходили двери, над которыми мигали разноцветные лампочки. Их оказалось немного, куда меньше, чем Карине помнилось по своему побегу. Впрочем, наверняка за поворотами есть и еще.
В большой караульной комнате возле лестничной клетки стояла еще одна группа военных с офицерскими знаками различия – шесть или семь человек и три тролля. Тролли бронежилетов не носили – на них была обычная матерчатая форма защитного цвета.
– Господа, я Соловей, – обратился Дзинтон к группе. – Поскольку я здесь, принимаю командование на себя. Оой-полковник Тарагор, все по плану?
– По плану, – недовольно буркнул один из людей с четырьмя большими кружками на левой стороне груди и, несмотря на тусклое освещение, в непрозрачных зеркальных очках. – Мы тебя ждали, оой-генерал. Я решил оставить троих местных умников, чтобы помогали управляться с аппаратурой, – он кивнул в сторону двух человек и орка в белых халатах, испуганно сгрудившихся в углу. – Мои ребята за ними присматривают.
– Не возражаю, – кивнул Дзинтон. – Транспорт для эвакуации девиантов прибудет с минуты на минуту, фургоны уже прошли КПП. Так, что у нас здесь…
Он подошел к пульту управления и несколько минут всматривался в экраны.
– Могло быть и хуже… – пробормотал он. – Восемнадцать детей, все спят. У шестнадцати состояние более-менее приличное, а вот его… и ту девочку придется сразу помещать в интенсивную терапию. Только вот чего я не понимаю… Ты, – он ткнул пальцем в орка в халате, – подойди.
Неуверенно оглянувшись на охраняющих солдат, орк приблизился.
– Камера номер восемь. У ребенка нормальные показатели. Почему здесь пометка "лекарственная летаргия"?
– Господин, – орк развел руками, – она все время в таком состоянии. Она… не в себе. Сумасшедшая.
– Сумасшедшая? – голос Дзинтона неожиданно стал вкрадчивым. – Ну-ну. И как же такое случилось?
Орк испуганно отступил на шаг назад, его физиономия мучительно задергалась, уши прижались.
– Она… я не знаю точно, господин. Я работаю здесь меньше трех периодов. При мне она всегда была такой.
– Она сошла с ума примерно четыре периода назад, – спокойно произнес один из двух людей в халатах. – Директор Джой устроил эксперимент с огнем, которого она панически боялась. Девочка успешно сдержала три струи жидкого пламени, но несколько капель все-таки попали на кожу, и ее психика не выдержала.
Тремя широкими шагами Дзинтон пересек комнату и, несмотря на свой невысокий рост, словно навис над говорящим.
– Ты готов повторить свои слова в суде? – сквозь зубы спросил он.
– Да, – человек твердо выдержал его взгляд. – Я, Дэнко Масава, оператор третьей категории, подтверждаю свое согласие дать честные и правдивые показания в суде. Я бы давно так сделал, – добавил он, – если бы хоть одна сволочь захотела меня выслушать. И защитить – ходят нехорошие слухи о судьбе тех, кто пытался открыто выступать против дирекции.
– Ты получишь защиту, – кивнул Дзинтон. – Сейчас ты готов помогать с эвакуацией детей?
– Готов. Знаешь, господин, – поколебавшись, произнес Дэнко, – ты первый, кто на моей памяти назвал девиантов детьми. Спасибо.
Он подошел к пульту, отодвинул все еще стоящего у него орка и сел в операторское кресло.
– Как их станут эвакуировать?
– Стандартные медицинские фургоны. Лучше оставить детей спящими. Поднимать к фургонам будут на каталках, так что разблокируй главный лифт.
– Сейчас… – Дэнко прикоснулся у нескольким сенсорам на пульте. Что-то мелодично прозвенело. "Лифт активен", – произнес приятный женский голос.
– Фургоны у дверей корпуса, – сказал Дзинтон. – Оой-полковник, твои люди наверху предупреждены?
– Разумеется, – проворчал Тарагор. – Пропустят они медиков. И медиков пропустят, и репортеров, и любого хрена ходячего с улицы, которому взбредет в голову сюда забрести…
– Хрена ходячего не надо, – усмехнулся Дзинтон. – А вот медики с репортерами нам пригодятся. Я доволен, оой-полковник. Ты разыграл операцию как по нотам, и твои дополнения к плану мне понравились. Так, господа, план следующий. Начинаем вскрывать камеры начиная с ближайшей. Господин Дэнко с пульта открывает дверь и блокирует систему безопасности. Я вхожу, выношу ребенка, укладываю на каталку и передаю ее медикам, после чего все повторяем.
– Ты входишь? – оой-полковник хмыкнул. – Рискуешь, оой-генерал.
– Как раз я-то и не рискую, – качнул головой тот. – Если ребенок неожиданно очнется, я не растеряюсь. А вот за гражданского медика не поручусь.
– Можно приказать моим бойцам…
– Спасибо за беспокойство, но это не обсуждается, господин оой-полковник. Так, каталки прибыли. Я к первой камере. Господин Дэнко, открываешь двери по моему сигналу. Карина, остаешься здесь. Лейтенант, помни – ты ее защищаешь.
И Дзинтон выскользнул в открытую дверь караулки.
"Камилл, контакт. Джао в канале".
"Здесь Камилл. Слушаю".
"Готов к приему эвакуантов?"
"Спохватился наконец-то? А если бы не приготовился, что бы ты сделал? Ладно-ладно, не надувайся. Готов, разумеется. Все пять лагерей на ушах стоят, народ от нетерпения только что на месте не подпрыгивает. Всем не терпится до новых игрушек дорваться".
"Понял. Надеюсь, они не забудут, что эти игрушки прежде всего дети. Что ты решил насчет переброски? Из фургонов или прямо из камер?"
"Из фургонов. Точнее, вместе с фургонами. Я решил не делать кукол. Если твоим журналистам носилки на глаза попадутся, с ними может выйти конфуз".
"Ты – и конфуз?"
"Мне было лениво делать достоверные имитации", – широкий зевок, нетерпеливый взгляд на часы, постукивание ногой по полу. – "Я, знаешь ли, Стратег, а не Конструктор, чтобы с бирюльками возиться".
"Бездельник ты безответственный, а не Стратег. Это не Игра, забыл? Ладно, как хочешь. Мне все равно".
"Вот и ладушки. Фантомы-медики у меня отлаженные, осечек не случится".
"Надеюсь на то. Отбой".
"Конец связи".
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
