– Он, скорее всего, повстанец, или как-то связан с ними, – начала я, переводя дыхание. Потом коротко пересказала ей события того дня и наши с Кайлой догадки.
– Я так и знала, – Синди покачала головой, усевшись на соседний стул. – Знала, что он такой же как Алекс. Но тот еще совсем мальчишкой был, когда попал ко мне, так что я преуспела в перевоспитании.
– Я тоже преуспела, – я мяла в ладонях хлопковую салфетку во влажных пятнах. – Кит хотел быть со мной, любил меня, а они пришли и забрали его. Он не хотел уходить, я точно знаю.
Синди не стала возражать, понимая, что мне необходима эта надежда. Мы сидели рядом, она смотрела на меня сочувственно, а я продолжала сморкаться и вытирать слезы.
– Прости, я сейчас успокоюсь, я думаю, – я вздохнула.
– Я узнаю по своим каналам, вдруг что-нибудь всплывет, – пообещала подруга, взяв мою руку в свои. – Сама знаешь, я не брезгую никакими связями. А на самом дне нашего общества обычно и можно найти что-то стоящее и интересное высшему свету. Найдем твоего заморыша, не такой уж он и неприметный.
– Я уже Алису из службы безопасности и Дэниз, адвоката, по его следу пустила, но пока ничего, – ответила я. – Еще и нападение это проклятое. Скорее всего, те же самые повстанцы, что сюда влезли. И если Кит был с ними, то он или мертв, или в руках амазонок. И как я его у них отобью?
Я закрыла лицо руками, чувствуя подступавшие новые слезы. Подруга положила руку мне на плечо, желая поддержать и приободрить.
– Это еще неизвестно, так что не надо преждевременно отчаиваться, – сказала она с печальной улыбкой. – Вот сначала убедись, что он у них, а там посмотрим.
– Отдай Алекса Мелани, будь человеком, – попросила я, взглянув на нее покрасневшими от слез глазами.
– Она его не заслуживает, – твердо отрезала Синди, не поддавшись на мои уговоры и жалобные взгляды. – Обойдется. Вот выложит два миллиона, тогда будет ценить.
– Ты так заботишься о нем? Сама неравнодушна? – улыбнулась я сквозь слезы и шмыгнула носом.
– Нет, Наоми, была бы я неравнодушна, не отдала бы никому даже на ночь, – честно ответила подруга. – Он мне нравился первое время, пока сопротивлялся, но потом, когда я сделала из него того, кого хотела, все прошло.
– Тебе не кажется, что это жестоко по отношению к нему? – сделала я последнюю попытку, хотя и понимала, что Синди во многом права. – Он мог бы стать мужем, был бы обеспечен на всю жизнь. Ведь он любит ее. А у тебя, сколько он еще будет востребован? Что ждет его потом?
– Поверь, он будет востребован еще очень-очень долго, – усмехнулась Синди. – Такие мужчины с возрастом становятся только лучше, а я умею находить ценительниц, готовых платить. Потом я продам его какой-нибудь удачливой женщине, которой хватит мозгов по достоинству оценить этот подарок. А не просто разбалованной девчонке, которая поиграет в любовь, а потом бросит, чтоб не мешал играть с новыми игрушками. И он не любит ее, уж поверь мне, я его знаю.
– Я, конечно, не стану утверждать, что знаю его лучше, – начала я недоверчиво. – Но, по-моему, он выглядит счастливым рядом с ней.
– Ох, Наоми, – она покачала головой. – Ты видишь только одну сторону их отношений. Мелани молода привлекательна и очень любвеобильна, и пока что мужчина интересует ее. Но очень скоро это пройдет. Наша подруга по природе своей полигамна, любит разнообразие, и муж – это не для нее. Пусть экспериментирует с кем-то подешевле.
– А мне так хотелось верить, что они будут счастливы, – про себя я добавила: «как мы с Китом», но теперь это уже не было хорошим сравнением. Больше не было «нас», была я – здесь, и он – неизвестно где.
– Они будут счастливы, но каждый по отдельности, – проговорила Синди. Ее слова показались мне пророческими и относящимися ко мне. Возможно, и мы с Китом будем счастливы, но каждый по отдельности? Нет, это вряд ли. Ни он, ни я не будем счастливы. Наше счастье осталось в прошлом, впереди только боль и разочарования.
– И не забивай себе голову чужими проблемами, – продолжала тем временем подруга. – Ни Мелани, ни моими.
Я посмотрела на нее, надеясь, что она все же поделится ими, но она только усмехнулась.
– А чем мне забивать голову? – вздохнула я. – Мыслями о том, что вся моя жизнь катится к черту?
– Никуда она не катится, – возмутилась Синди. – Подумаешь, немного неприятностей на работе и в личной жизни. Зато у тебя есть я.
– Спасибо, Синди, – я поднялась и обняла ее. – Ты и Кайла, вы так помогаете мне. Останешься, позавтракаешь с нами?
– А что на завтрак? – спросила она, озорно улыбнувшись.
Я подошла к компьютерной панели и включила громкую связь с комнатой Кайлы. Она отозвалась.
– Что ты хочешь на завтрак? – спросила я, сообщив предварительно, что пригласила Синди. – Я сама приготовлю, вы только скажите, что.
– Я не голодна, – ответила Кайла. Меня это не удивило.
– Попьешь с нами чаю, – предложила я, хотя вышло скорее повелительно. – Ты тут осталась, чтоб в комнате сидеть? У тебя дома комнаты нет?
– Дома в мою комнату постоянно кто-то вваливается, – отвечала подруга, но уже немного смягчившись. – Ладно, готовь что хочешь. Я с вами посижу, попью чаю.
– Хорошо, – я улыбнулась Синди, слушавшей наш разговор.
Пока я рылась в холодильнике, выбирала овощи и рыбу, она развлекала меня беседой. Я заметила, что Синди опечалена, хотя и пыталась выглядеть веселой.
– Послушай, – начала я, воспользовавшись паузой. – Может, все же расскажешь, что у тебя на душе творится? Обещаю, что не буду лезть с советами и сочувствовать. Просто выслушаю, удовлетворю свое нездоровое любопытство и все, оставлю тебя в покое.
Подруга, вновь занявшая стул с другой стороны барной стойки и наблюдавшая за моей возней с продуктами, задумалась. Я подняла правую руку, развернув ее открытой ладонью к ней.
– Клянусь, – торжественно пообещала я.
Синди рассмеялась. Я поняла, что во второй держу внушительный нож для разделки.
– Намек поняла, – отсмеявшись, проговорила она. – Рассказывать особо нечего.
– Ничего, – я вернулась к готовке.
– Мне уже двадцать восемь, – начала она, глядя перед собой. – Старушка совсем.
– Ага, – я отрицательно покачала головой и закатила глаза, поражаясь такому выводу, но больше не комментировала, помня свою клятву.
– Я всегда думала, что живу именно той жизнью, какую сама выбрала, – продолжала Синди. – Не все же мечтают о детях, уютной квартирке и заботливой второй половинке. У меня всегда было то, чего я хотела. Я умею добиваться поставленной цели. У меня было много мужчин. В этом плане я воплотила все свои фантазии, даже самые смелые. У меня были романы с женщинами. Я влюблялась, ревновала, расставалась, как все. Рамок никаких я не ставила, решив, что если влюблюсь в мужчину, остановлюсь на мужчине, если повезет найти свою единственную, что ж, постараюсь не потерять ее. Но годы идут, а я по-прежнему одна. Да, я окружена тьмой мужчин, лучшими подругами, родней, есть несколько серьезных сердечных привязанностей, но все это не то. Нет важного человека, ради которого я готова была бы на любое безумие, на все. Вспыхивающая страсть так быстро проходит, что я порой впадаю в отчаяние.
