– Я иду? – уточнил Азиз, правя к берегу, где все так же заливалась малышка.
– Нет, ты меня прикрываешь, – передернул я затвор автомата и расстегнул кобуру. – Не стреляй раньше того момента, пока они все не появятся во-о-он из-за тех кустов.
Шагах в сорока от ребенка рос густой кустарник, где, скорее всего, и ждали добросердечных спасателей детей злые и жадные дяди.
– А если у них тоже есть стволы? – Настя задала мне вопрос, который и у меня самого в голове вертелся.
– Тогда мне не повезло, – признал я. – Но ждать наших я не хочу, ни к чему это, а с пулеметом Азиз лучше управится.
– А я? – Девушка была очень серьезна.
– А ты – Настя, – немного косолапо пошутил я и прыгнул за борт, одновременно с этим большим пальцем руки снимая автомат с предохранителя. – И вот еще – смотри не только за мной. Поглядывай и в другие стороны, мало ли что.
Ребенок задирал голову вверх, оглашая окрестности вполне натуральным плачем, был он румян и очарователен. Что примечательно – кулачки у него были сжаты, причем сильно-сильно.
– Что случилось, прелестное дитя? – подошел я к девочке, которая, всхлипывая, смотрела на меня и жалобно моргала длинными ресницами, как бы приглашая сесть рядом с ней и вытереть ей слезы.
Что у тех, кто выставил такую приманку, нет огнестрела, я был уже почти уверен. Если бы он был, они бы уже попытались меня подстрелить, им тоже спешить надо – мы должны послужить приманкой для остальных, уж не знаю – в качестве заложников или еще как. По этой же причине они не стали бы нас убивать, потому я и оставался относительно спокоен. План у злодеев был хоть и примитивный, но при удачном исполнении – действенный.
Ладно, маленькая симпатяшка, твой выход. Забавно будет, если я ошибаюсь.
Но я не ошибся – как только я присел на корточки рядом с девчушкой, она бросила прямо мне в лицо две горсти песка. Такое ослепило бы меня непременно, если бы я чего-то подобного не ждал, этому трюку – сто лет в обед. На самом деле я смело топал по пляжу, не опасаясь другой ловушки, потому что сразу эти сжатые кулачки приметил. Ну и, понятное дело, сразу после того, как она начала двигаться, сам кувыркнулся влево, чтобы песок пролетел мимо, и тут же вскочил на ноги.
– Ах ты! – зло выпалила малышка и выставила вперед руку, растопырив пальцы.
Кусты затрещали, оттуда вывалилось человек десять небритых мужиков и еще пара женщин. Все полуголые, с дрекольем в руках. Впрочем, не только с дрекольем. У того, кто бежал впереди всех, был зажат в руке здоровенный разводной ключ.
Я хотел было нажать курок автомата, чтобы свалить в первую очередь именно владельца этой отличной и полезной штуки, но понял, что не могу пошевелиться, руки-ноги отказывались меня слушаться, все, на что оказалось способно мое тело, – повалиться на песок рядом с мерзким ребенком. Хорошо хоть автомат из рук не выпал.
– Магичка! – пробормотал я, глядя на девочку, которая так и держала руку вытянутой и, не отрываясь, смотрела на меня, прикусив нижнюю губу.
Черт бы вас всех побрал с вашим колдовством! Все было просто и понятно – и на тебе.
Здоровяк с ключом был шагах в пяти от меня, когда хлопнула винтовка Насти, и он покатился по песку, следом загромыхал пулемет Азиза, одним махом проредив несущуюся на меня толпу.
– Ф-фух. – Тут меня и паралич отпустил, я увидел метнувшийся взгляд девочки, она снова подняла ручку, видно собираясь в очередной раз погрузить меня в оцепенение, но это уж дудки! Резко выпрямиться, удар прикладом – и она кубарем катится по песку.
– Анна! – послышался женский крик, и каким-то невероятным прыжком ко мне подскочила молодая и красивая девушка, метя мне в глаза на редкость когтистыми и неестественно длинными пальцами. Мутант какой-то, что ли? Нет, мутантов нам не надо, мы и сами не ахти.
Мутант она была или нет – не знаю, но очередь в упор заставила ее отправиться на точку возрождения.
Перед глазами мелькнуло какое-то сообщение, но мне было не до того.
«Двадцать два», «двадцать два», – еще пара нападавших не добежала до меня. Полуоборот – и еще минус один.
Еще сообщение, и еще. Елки-палки, надеюсь, это не Хлюп на меня за смертоубийства осерчал?
Хлопнул выстрел Насти, правда, никто не упал, видно, промахнулась девочка, стегнула очередь из пулемета Азиза. В кого они палят?
Настырная девчонка подняла голову от песка и снова уставилась на меня. Ну что мне, на самом деле ее убить, что ли? Я пнул ногой песок, отмерив ей гадостей той же мерой, что и она собиралась преподнести мне. Девчушка закашлялась и принялась тереть глаза. Я прикончил очередью еще одного мужичка, невзрачного, дохловатого, всадил несколько пуль в спину другого, который решил от греха свалить обратно под покров безопасных кустов, и тут враги кончились.
– Что у вас? – раздалось с реки. Наши потихоньку доплыли до стрелки, стало быть.
– Уже ничего. – Я поднялся на ноги и, не опуская автомат, сделал несколько шагов назад. – Всем лежать.
Команда относилась к паре нападавших, которые еще были живы, но их бодрость, похоже, была на нуле, как видно, от ранений. Впрочем, уже к одному, главарю. Второй медленно истаял в воздухе, отправившись на встречу с самим собой.
Слова мои относились и к мерзкой девчонке, но она решила забить на мой приказ, поскольку вскочила на ноги и невероятно шустро побежала к кустам.
Я вскинул автомат, привычно поймал в прицел точку между лопаток и… И шут с ней, с маленькой дрянью. Пусть живет. Не хочу я в детей стрелять, по крайней мере пока. Хотя таких, как она, давить надо, конечно.
– Три красавца у нас, – сообщила Настя, перезаряжая винтовку. Молодец какая, и патроны вон у нее, в тубусе припрятаны.
Вот, стало быть, в кого они стреляли, значит, нас не только на земле ждали, но и в воде, в густых камышовых зарослях. Видать, под воду нырнули, когда мы подплыли, и через соломинку дышали или что-то вроде этого. Ну, я что-то такое и предполагал, когда Настюшку предупреждал перед высадкой.
Что же там за сообщения были? Мне не давала покоя эта мысль. Но посмотреть пока некогда.
– И что ты будешь со мной делать? – поинтересовался здоровяк, без движения валяясь на песке.
– Зависит от твоего поведения. – Я подошел к нему. – И разговорчивости. Зачем нападали, спрашивать не буду, жадность вперед людей родилась. Другое скажи: вы только маневренная группа? Есть еще люди в округе, кроме вас?
– Теперь нет, – сплюнул мужик. – У нас тут закон простой – либо с нами живешь, либо отправляешься на подумать.
– Н-да, суровые у вас тут места, – присел я рядом с ним на корточки. Голд, подошедший к нам, сделал то же самое, остальные остались у лодок и плота. – И что, вот с таким снаряжением прямо всех-всех в округе перебил?
– Не всех. – Мужик оживал на глазах, видно, бодрость потихоньку прибавлялась. – Некоторые сбежали. Появился тут один, сбил народ с панталыку, с ним часть людей ушла вверх по течению.
– Не принял он, стало быть, твоих законов. – А врет ведь он, черт кудлатый. Есть еще тут где-то их база, не может быть, чтобы всего полтора десятка народу было с таким оглоедом. И женщин должно быть больше, никак не две. – Устроил раскол. Бывает. Остальные где?
– Возрождаться ушли, – упорно твердил мужик.
Мы с Голдом отошли в сторону, и он мне тихонько сказал:
– Врет. Не все, про бунтаря, сдается мне, что правда, но вот про то, что вы всех перебили, – врет.
– Знаю. – Я глянул на мужика, тот уже двигал конечностями, напоминая майского жука, перевернутого на спину. – Но смысл его сейчас колоть, да и как? И даже если скажет он, где их база, что нам с того? Мы же их с собой не возьмем? А если вернемся, они сто раз место сменят. Ну да, можно было бы пошарить в здешних лесах, но не сейчас.
– Отпускать его не стоит. – Голд цапнул кобуру, но на его руку легла ладонь Насти.
– А можно я? – как-то невинно и застенчиво спросила она. – А то я стреляла много, а так никого и не убила. Надо же когда-то начинать?
– Да ради бога, – как-то удивленно ответил Голд.
Я, если честно, тоже немного удивился. Больно просьба необычная. Хотя она права. Надо же когда-то начинать?
Настя подошла к шевелящемуся главарю нападавших, достала пистолет, передернула затвор, дослав патрон в ствол, и задумчиво глянула мужику в лицо.
– Жадность – это плохо, – назидательно произнесла она. – И еще – это самый короткий путь к перерождению.
После она с видимым усилием толчком ноги перевернула мужика лицом в песок и выстрелила ему в затылок.
– Однако, – тихонько присвистнул Голд. – Валькирия.
– Жесть, – поделился я с ним своими ощущениями, глядя на то, как Настя убирает пистолет в кобуру. – Какая смена растет.
– Главное, чтобы эта смена не решила, что мы с тобой слишком старыми стали, – прошелестел Голд.
