Когда Ши, потеряв терпение, перешел на крик, настырный торговец наконец понял, что его убеждения и уговоры тщетны, и сдался. В результате Ши подписал бумаги, согласно которым он стал временным владельцем пятиместной летательной машины, называвшейся «Бант». Он заплатил большую часть имевшихся у него денег в качестве залога за машину и настоял на том, чтобы эта операция была подтверждена распиской.
— Вы знаете, как работают механизмы машины? — спросил служащий после совершения всех формальностей.
Ши кивнул в сторону Раса Таваса:
— Я должен во всем полагаться на нашего здешнего друга, поскольку он обладает самым высоко развитым интеллектом Барсума.
Когда они подошли к летательному аппарату, Рас Тавас стал объяснять, что и как, начав с того, что, по его мнению, было наиболее важным:
— Подъем машины осуществляется за счет сброса балласта — вот этих мешков с песком, укрепленных вдоль бортов. Этот прибор показывает высоту.
— А как производится снижение? — спросил Ши.
— Это рычаг высвобождает некоторое количество… — Рас Тавас произнес какое-то незнакомое слово, которое прозвучало для Ши примерно как рефуфупицаиди, — что и обеспечивает снижение воздушного судна. Будьте осторожны и не выпускайте слишком много за один раз, не то мы грохнемся или, что, конечно, предпочтительнее, не сможем вновь набрать высоту.
Ши предположил, что таинственный рефуфупицаиди, должно быть, является неким веществом, обладающим подъемной силой наподобие водорода или гелия, которыми наполняют воздушные шары на Земле. Берроуз, не будучи ученым, называл это вещество барсумитским излучением. Рас Тавас между тем продолжал:
— Это рукоятка блока управления двигателем. При повороте ее вправо пропеллер начинает вращаться, и чем больше угол поворота, тем выше скорость вращения пропеллера.
Объяснения, которые давал Рас Тавас, изобиловали техническими терминами, значения которых Ши не знал. У него складывалось впечатление, что источником питания является некое подобие земной аккумуляторной батареи, только намного большей мощности на единицу веса.
— А как изменить направление полета? — спросил Ши. — Я не вижу ни руля управления, ни элеронов.
Рас Тавас и впрямь был знатоком.
— Пропеллер установлен в кормовой части на шарнирах, — ответил он, указав жестом на корму. — Вы вращаете маховик, понятно? А это компас. По приборам вы можете вывести машину в полете на определенный курс и по истечении предварительно вычисленного промежутка времени остановить ее. Спидометр показывает скорость полета. Эти датчики сообщают о текущем уровне зарядки рефуфупицаиди.
— Скажите, — обратился Ши к служащему отдела проката, стоящему рядом. — А тот небольшой летательный аппарат, что сейчас поднялся в воздух, тоже взят у вас напрокат? Он полетел в ту сторону… — Ши указал направление рукой, — и уже исчез из виду.
— Вы имеете в виду этого чужестранца в причудливой одежде, с хохолком на подбородке?
— Да. А он сообщил вам, куда направляется?
— Да, сэр. Он сказал, что повезет свою внучку к родственникам в Тупол.
— А где можно раздобыть карту, на которой обозначен маршрут отсюда до Тупола?
— Такая карта должна быть в боковом кармане кресла пилота. Да вот она, сэр!
Все поднялись на борт и заняли свои места. Ши стал изучать карту, а чиновник зашагал через летное поле по направлению к административному корпусу.
— Все готовы? — спросил Ши. — Хочу предупредить вас, что это самая непрофессионально подготовленная экспедиция в моей многолетней практике.
Ему ответил Рас Тавас:
— Пристегнитесь ремнями к спинкам кресел, а для этого вложите скобы на концах ремней в прорези на боку ваших кресел.
— Совсем как ремни безопасности на Земле, — заметил Ши и одобрительно улыбнулся Бельфебе, которая пристегнулась, не дожидаясь указаний Раса Таваса.
— Следите за мной, — попросил Ши Раса Таваса, — и сразу же говорите, если я буду делать что-то не так. Ну, тронулись!
С этими словами он сбросил один из балластных мешков и повернул маховик, управляющий мотором. «Бант» медленно поднялся над землей, и пропеллер, защищенный сетчатым кожухом, стал вращаться. Когда скорость вращения пропеллера стала такой, что его лопасти, слившись, образовали прозрачный круг, «Бант» поплыл по воздуху.
IV
Пропеллер с урчанием вращался в своей сетчатой клетке на корме позади пассажиров. Потоки воздуха приводили в беспорядок волосы у них на головах. Обращаясь к Расу Тавасу, Бельфеба сказала:
— Что вызвало мое удивление, доктор, так это то, с какой легкостью мы отправились в полет. На Земле пилот должен иметь права на управление самолетом, наподобие тех, что требуются в Гелиуме; кроме того, вы должны согласовать маршрут и время полета с Федеральной авиационной администрацией и еще с какими-то ведомствами. В общем, пропасть писанины и обращений в инстанции.
— Пока до этого здесь не дошло, — ответил Рас Тавас, — но за последнее время зарегистрировано очень много несчастных случаев — люди пропадали и затем их обнаруживали в тех местах, где им никак не надлежало быть; пилоты отправлялись в полет в состоянии сильного опьянения, летательные машины сталкивались в воздухе. Что действительно необходимо сделать, так это ввести полетные правила, общие для всей территории Барсума. Конечно же, это мероприятие встретит яростное сопротивление тех, кто полагает, что для любого свободного барсумита, который может позволить себе удовольствие взять в руки штурвал, естественным правом является летать когда угодно. К тому же в каждом городе и в каждом округе имеются свои представления о том, какими должны быть эти правила, и их жители будут с оружием в руках пресекать любые попытки навязать им правила, сочиненные кем-то на стороне.
Бельфеба взглядом поблагодарила Раса Таваса за объяснение и, обратившись к Гарольду, спросила:
— Дорогой, ты все делаешь так, как надо?
— По сравнению с управлением земного самолета это совсем не трудно, — ответил Ши. — Скорее это напоминает полет на небольшом дирижабле, на котором я когда-то летал и где мне позволили порулить несколько минут, а сейчас, если хочешь, я могу дать порулить тебе.
— Вы контролируете направление полета, доктор Ши? — спросил Рас Тавас.
— Пока что все в порядке, — промычал Ши, вынужденный следить за местностью, над которой они пролетали, не спуская глаз с компаса, и время от времени сверяться с картой, лежащей у него на коленях. — Барсумитский ландшафт по сравнению с земным весьма скуден в смысле ориентиров. Свое местоположение можно определить либо по навигационным счислениям, либо вообще никак. Я могу предположить, что в Птаре, который находится на середине пути от Зоданга до Тупола, мы окажемся примерно через десять цодов и еще один день займет перелет до Тупола.
— Доктор, а посадка в Птаре не будет для нас опасной, сможем мы там перекусить и переночевать? Или в этом городе также ненавидят чужестранцев и убивают тех, кто не похож на местных обитателей?
— Там нам, пожалуй, ничто не угрожает, — ответил Рас Тавас. — Что вам необходимо сделать, так это прикрепить сзади на портупее эмблему Гелиума. Джед Туван Дин — давний союзник Гелиума.
— Гарольд, — обратилась к мужу Бельфеба, — мне холодно! Одно дело нудизм на пляже во Флориде, и совершенно другое — на высоте над планетой Барсум.
Ши обшарил все шкафчики, расположенные по бортам кабины. В одном из них оказалось несколько одеял, и он дал каждому по одеялу. Закутавшись и немного согревшись, Бельфеба спросила:
— А есть у нас какая-либо возможность перехватить Маламброзо до того, как он окажется в Туполе, если, конечно, он направляется именно туда?
— Поскольку мне неизвестны скрытые возможности аппарата, на котором летит Маламброзо, — ответил Ши, — я не могу сказать ничего определенного, кроме того, что наш аппарат летит с максимальной скоростью, какую способен развить установленный на нем мотор.
— Тогда, — задала очередной вопрос Бельфеба, — что это за пятнышко на небе впереди нас? Оно то и дело мерцает, как будто от него отражаются солнечные лучи.
Ши посмотрел туда, куда указала Бельфеба.
— Я ничего не вижу, дорогая, но ведь твои глаза всегда видели лучше моих, особенно на большие расстояния.
— Жаль, что у нас нет хоть какой-нибудь подзорной трубы или бинокля, — вздохнула она.
— А знаете, — вдруг оживился Рас Тавас, — мне кажется, у меня есть что-то, что может оказаться полезным.
С этими словами он извлек из футляра, болтавшегося на его портупее, небольшую подзорную трубу, раздвинул ее на всю длину и приставил к глазу.
— Ну конечно, это летательный аппарат, — сказал он после короткой паузы и протянул трубу Ши.
