— Богдаш, присмотришь за вещами, — Сермен скинул прохудевшую дорожную сумку на землю, тем самым, оставляя ее на попечение своему советнику. Богдаш попытался возразить, но Коршун отказался даже его слушать. — Я возьму меч, надеюсь, мы быстро вернемся?
Абрахам, Бернард и Коршун вооружившись оружием, нащупав глубоко внутри остатки мужества, наконец, решились на вылазку, почему-то на душе у Сермена зарождалось пакостное ощущение необратимой опасности?
Колам, Богдаш и бесчувственный Бартольд остались их дожидаться. На лице Колама застыло выражение тревоги, сочувствия и крайнего облегчения, что выбор Абрахама остановился не на нем. Богдаш в немом переживании боролся с праведными порывами, бросавшими его в бездонную пропасть безудержной храбрости, но приказ начальника действовал на него отрезвляюще.
Чернота бездны приближалась. Когда к ущелью оставалось десять шагов, Абрахам первым зарядил энергией магический пульсар. Ослепительный свет разрезал губительную темноту. Бернард выхватил узкий обоюдоострый клинок. Сермен ощетинился мечом.
Они ступили в холод и мрак, вернулись в необычайно изменившийся мир агрессии и отчуждения. Странно! До ужаса странно и страшно, как изменился сам воздух в тоннеле Молочных Пик, будто невидимая рука могущественного мага в течение получаса преобразила жесткими пассами окружающую атмосферу реальности, наполнив стены ущелья материальным, ощутимым коконом враждебности.
— Чувствуете?! Чувств…
— Заткнись, Бернард!!
Их перепуганные и грозные голоса эхом раздались под сводами скал.
Сермен почувствовал растущее волнение, первозданное и непонятное, он хорошо воспринимал зарождающееся зло, целенаправленное против них, но к собственному, огромному сожалению, никак не мог сообразить, откуда ожидать нападения? Или атаку готовили маги? Тогда, в таком случае, от него мало что зависело.
— Я чувствую смерть! Острую! Жуткую смерть! — Слова давались Абрахаму с невыносимым трудом.
Бернард сделал пару шагов в сторону, заметался на месте, его пульсар в левой руке блуждал бешеным "зайчиком", затем вдруг, неожиданно замер, адепт резко наклонился и осветил утоптанный их ними ногами снег, присмотрелся к следам и… заверещал в диком ужасе!
Графа Сермена продрала нервная судорога. Такого крика ему доводилось слышать, разве что на поле брани!
— Бернард, ты чего спятил?!
— Кровь!! Кровь!! Кро-овь!!!
Абрахам и Сермен уставились на саваны снега и льда, усыпанные мелкими крошевами сосулек, а также сорванными со стен кусками горных пород. Только хорошо всмотревшись и привыкнув к полумраку, два бойца разглядели кровавые борозды, и куски рваной плоти, чуть в стороне, ближе к стене скал, они даже рассмотрели лохмотья мантии, — все то, что осталось от бедняги Томиша.
Ужас парализовал конечности и рот…
Вот тогда они и додумались обратить свое внимания на свод обширного тоннеля!
Тот скрежет и шорох, что они сначала приняли за шум сквозняка, на самом деле издавали живые воплощения смерти, порождения Призрачного мира, как говорил Абрахам, боевые стражи Главенства Ордена! Адские машины убийств!
А как же строгие пункты уговора? — Мелькнуло в голове Сермена, запоздало и панически.
— Верльвы!! О Аллон, верльвы! Как же так?! — последние фразы ужаса Абрахам выдавливал сквозь сжатые зубы.
С тихим хрустом в снег, прямо перед ними приземлился обгрызенный обрубок руки, едва смахивающий на человеческий, изуродованный клыками и клешнями. Маги и Сермен медленно попятились. Свет от пульсаров едва доставал до верхних ярусов свода ущелья и потому глазам беглецов предстала смазанная картина чуть уловимых силуэтов и движений. Гибкие, многосуставчатые тела, невообразимо длинные и чудовищно огромные за размерами туловища кошмарных тварей, принадлежащих к первородным бестиям из разряда опаснейших существ потустороннего мира, облепили стены и карнизы скалы, лениво кружили и перебирали бесчисленными коготками, смыкали и клацали мощными костяными жвалами и клешнями, доедая и размалывая в пастях останки несчастного Томиша. И как только эти тварюги умудрились захватить в оборот аколита? Явно минуты желанной свободы и спасения затмили глаза и разум?
— Бежим! Тихо и незаметно. Только без резких движений! — Абрахам старался командовать слаженно и четко.
Граф Сермен боялся поворачиваться спиной, терять насекомых-монстров из поля зрения, а вдруг одна из тварей кинется им на головы?
Он мельком уловил слабое движение слева, там, где стоял Бернард, спиной к застенкам тоннеля.
— Бер-рнар-рд, — губы непослушно шевелились и имя адепта, не желало звучать.
Маг поймал его безумный взгляд, уловил панику, нервно обернулся. Скользкий взор Бернарда прошелся по стенам ущелья, вернулся к озабоченному лицу Коршуна, в немом вопросе, осуждающе, ведь никто не хотел терять острую опасность, которая исходила от верльвов, терять тварей из виду.
Шок Сермена парализовал, он застыл на ровном месте, неужели Бернард ослеп? Не увидел грозящей ему опасности и смерти?
Распластанное туловище многоножки пришло в движение и кинулось на Бернарда. Сермен с раскрытым ртом, жадно вобрал в себя леденящую порцию воздуха, чтобы заорать бешено и отрезвляюще. Хотя видел, как извилистое гигантское тело чудовища неуловимо быстро отделилось от наледей скалы, в секундном замешательстве зависло за спиной магика и, развесив, хищные усы, ощупало оставшееся до жертвы пространство, сгруппировалось в прыжке и, разинув в хватке мощные щупальца, набросилось на Бернарда.
Пять ударов сердца — и в жвалах монстра очередная жертва!
Сермен, наконец, испустил пронзительный крик.
Абрахам как в замедленном ритме, разворачивал голову, чтобы всего лишь стать невольным свидетелем кошмарной сцены.
Бернард подкошено пошатнулся, изо рта вылетела струя темной крови, обпачкала и разлилась по воротнику мантии, магик опасно стал завалиться лицом вперед, но хватка верльва крепко удерживала его, Бернарда оторвало от земли, как тряпичную куклу, раскачивало в воздухе. Ноги и руки конвульсивно задергались. Рот кривился в жутком предсмертном крике.
— Ааааааааа, — заревел в яростном гневе Абрахам, слова заклятий слетели с губ, а кончики пальцев озарились энергетическими сполохами. Немая картина содрогнулась, обрушившись отчаянной контратакой.
Сермена отбросило далеко назад, протянуло по обледенелым сугробам и вогнало в противоположную стену ущелья. Граф Коршун помотал головой, прогоняя муть и головокружение. Отчаянный выпад Абрахама взрывной волной прошелся по замкнутому пространству тоннеля. Сермен в жутком испуге откатился подальше от смертоносных скал, ожидая наброски со стороны бестий и обвала камней. Гул и грохот стоял сумасшедший. Раскаты молний и грома. Разряды сцепленных энергетических потоков. Сермен на четвереньках зашарил к зияющему провалу выхода. Бледная, запоздалая мысль въелась в шокированный разум — меч при падении улетел в черноту мрака, а искать его, верный путь в клещи монстрам.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
