иначе. И это влекло и пугало одновременно.
Таня зашла в свой номер и собралась закрыть за собой дверь, но Громов не дал этого сделать и зашел следом. Татьяна обернулась, вопросительно посмотрев на партнера. Она чувствовала себя совершенно обессиленной и хотела скорее принять душ и лечь спать.
– Поставь мне любое другое условие, – внезапно произнес Громов.
Голова Татьяны гудела после тяжелого дня и была будто окутана туманом.
– Что? – не поняла она.
– Я хочу тебя касаться, – пояснил Громов, положив ладони на запястья Тани, начиная медленно вести ими вверх по тонким рукам, запуская волну мурашек по её телу.
Таня замерла, кажется, даже переставая дышать, а Женя убедился, что она действительно чувствует то же, что чувствует он.
– И я не могу отказаться от этого, – тише пояснил он, пристально смотря ей в глаза. – Я бы и рад, Таня, правда, но я не могу.
Она чуть нахмурила брови, туго соображая после утомительного дня. Таня не совсем понимала, что значило это «я бы и рад», но то, что он признался в невозможности отказаться от прикосновений, практически лишало дара речи. Таня не знала, хотела ли она с ним отношений. Её девичья легкость кричала «да!», но здравый смысл, который, хоть и не в большом количестве, но всё же присутствовал, строго вопрошал – «кто ты, а кто он?».
– Может, мы всё же… – с трудом начала она, опуская глаза. – Останемся дру…
– Мы не можем ими остаться, – строго ответил Громов, – мы никогда ими не были.
Таня встретилась взглядом с ним, поднимая голову. Она приоткрыла рот, пытаясь сказать хоть что-то, но не нашла в голове ни одной мысли и просто обняла его, устало уткнувшись в твёрдую грудь лицом.
Евгений вздохнул с облегчением, закрыл глаза и обнял в ответ, крепче прижимая к себе.
– Тебе ведь тоже хорошо от этого, – тихо констатировал он и почувствовал, как Таня чуть кивнула. – Значит, твоё условие больше не в силе?
– Будет другое, – с толикой коварства произнесла она.
Перед ужином Татьяна зашла к врачу сборной по фигурному катанию, чтобы он осмотрел плечо, которое неприятно саднило после длительных тренировок. Она обманом выпросила у него медицинскую карту Громова, сказав, что он сам попросил её принести буквально на несколько минут. Антон удивился, но карту всё же взять разрешил, а затем его отвлекли другие фигуристы. Таня, воспользовавшись этим, вместе с картой Громова захватила такие же медицинские документы, принадлежащие другим мужчинам из сборной, которые были моложе Евгения, чтобы сравнить их показатели. Она быстро пролистала карты, находя во всех данные с последнего обследования перед отлетом в Канаду, и пришла к поразившему выводу, что все спортивные показатели вроде объёма легких, коэффициента выносливости, мышечной силы рук и становой силы даже превосходят аналогичные показатели более молодых спортсменов.
– Мы будем участвовать в командном зачете, – произнесла Таня и сильнее прижалась к Жене, боясь его реакции и желая таким образом хоть как-то её смягчить.
Громова услышанное не обрадовало. Он был уверен, что втягиваться в командник – дело неблагодарное, но Татьяна отчего-то всё ещё пыталась затащить его в это болото. И если для неё это было так важно, то Евгению стоило это условие принять.
– Он стартует уже завтра, – напомнил партнер.
– Завтра только короткая программа одиночников, – пояснила Татьяна, всё ещё утыкаясь носом в грудь Жени, – от нас требуется только поддержка и присутствие в зоне оглашения оценок.
– Парники и танцоры послезавтра? – почти смирился со своей судьбой Громов.
– Да, – улыбнулась Таня, чувствуя, что почти победила.
– Будет тебе командник, – обреченно вздохнул Евгений и провел ладонью по спине партнерши, поцеловав после в макушку. – Только придется явиться на утреннюю пресс-конференцию, а ещё мне нужно будет поставить Федерацию и Олимпийский комитет в известность…
– Будем катать обе программы? – запрокинула голову Татьяна, всё ещё не размыкая своих рук, которыми обнимала Женю за поясницу.
– Если уж впряглись, так до конца, – улыбнулся Евгений. – И завтра, после выступлений одиночников, придется не идти на церемонию открытия, а тренироваться. Готова к такому раскладу?
Таня на долю секунды задумалась. Как любому спортсмену ей хотелось побывать на торжественной церемонии открытия Олимпийских игр, но не каждый мог себе это позволить из-за тренировочного графика. Тем более, некоторые соревнования начинались за день или два до открытия, и атлеты были уже втянуты в очередную гонку.
– Готова, – уверенно ответила она.
– И у меня тоже будет условие, – с напускной строгостью произнес Громов. Однако увидев, как это смутило Таню, всё же улыбнулся.
– Узнаешь завтра утром, – пояснил Евгений, а затем крепко обхватил Таню за талию, отрывая от пола. Она обняла его за шею и замерла, восхищаясь цветом глаз, что были теперь так близко.
Тане в руках Жени было комфортно как на льду, так и за его пределами. В такие моменты они чувствовали, что быть рядом и чувствовать друг друга это потрясающе естественное для них двоих состояние.
«Так и должно быть», – подсказывало что-то внутри.
Громов постарался максимально нежно и трепетно поцеловать Таню и сдержаться, чтобы не перевести поцелуй в более чувственный. Он аккуратно, будто впервые, коснулся желанных губ. Таня закрыла глаза, медленно отвечая, и запустила пальцы в его волосы. Это был поцелуй, который должен был быть первым. И это был поцелуй людей, которые уже осознавали, что они делают, и понимали, что виной не эмоции после проката, не эмоции после ссоры. Виной было взаимное притяжение, которое они были не в силах больше сдерживать.
* * *
Татьяна, стоя перед зеркалом в ванной, красила тушью ресницы, собираясь на пресс-конференцию. От макияжа её отвлек стук в дверь. Выглянув в коридор, она обнаружила на полу квадратную коробку. Даже не притрагиваясь к ней, Татьяна была уверена, что это от Громова. Фигуристка подняла сюрприз и забрала в комнату, поставив на небольшой столик, и открыла крышку. Внутри, на красивых фирменных кроссовках фиолетового цвета, лежала небольшая записка, написанная Евгением, который, судя по почерку, мог бы стать отличным врачом.
«Моё условие заключается в том, что ты немедленно выкинешь свои старые кроссовки, которые мозолили мне глаза с нашей первой совместной тренировки
