Парапет, опоясывающий просторную террасу, на которой мы стояли, менял цветовую палитру в зависимости от того, под каким углом его пронизывал свет, напоминая этой особенностью радужный агат. Я рассматривала проплывающее внизу великолепие, старательно избегая смотреть на дракона. Тёплый камень парапета, видимо, тоже был живым, потому что контакт с ним приглушал лёгкое волнение, охватившее меня с той минуты, как мы оказались здесь. Я понимала, что пришла пора расставить все точки над и, но если раньше мне хотелось сделать это, то теперь вдруг появился иррациональный страх.
Когда наша команда, наконец, завершила свою непростую миссию, Одэн предложил перенести народ в королевский замок, но все дружно отказались, сославшись на личные дела. Мира, которую, оказывается, звали Лорэлил и которая была королевой сэддэков, поставила цель поскорее вылечить сестру Сали-Лесанию в живительных водах Толона. При этом она не хотела расставаться с возлюбленным ни на минуту, но Джодок всей душой стремился в Адохар — проверить, ушёл ли огонь обратно в океаны. Тэрмод последовал за своим повелителем. Дэвона и Лэйс поблагодарили за приглашение и отправились устраивать общую судьбу в Лоллэйн, где у эльфа осталась собственная усадьба. Эта пара просто-таки светилась от счастья.
Все пообещали прийти на какой-то местный праздник, который состоится через несколько десятков дней, но сейчас Одэну пришлось вернуться в свой замок одному. Мы даже не смогли нормально попрощаться — дракон торопил, предполагая, что необходимо как можно скорее поддержать Далак. Одэн только успел, чуть улыбнувшись, коснуться губами моей руки. Никогда бы не подумала, что улыбка может быть такой светлой и печальной одновременно.
Сейчас, вспоминая Одэна, я чувствовала прожигающий взгляд дракона и когда услышала его тихий голос, чуть вздрогнула, а, обернувшись, сразу попала в плен удивительных глаз:
— Тебе нужно будет часто приходить сюда, чтобы поддерживать наш мир. Особенно до тех пор, пока каждый дракон на счету. Постепенно те, кто остался в живых, ощутят наступившие перемены и вернутся, но нас всё равно очень мало, — Фрэннор внимательно смотрел на меня, будто взглядом хотел выразить что-то, чего не мог сказать словами, — Чувствуешь — Далак насквозь пропитан собственной магией и магией Источника, здесь мы можем всё. Не только перемещаться порталами, но и летать, видеть значительно больше, чем где бы то ни было, не составит труда распутать малетум любой сложности.
— Значит, здесь ты бы сумел снять тот малетум, что поставил король?
— Да. Но это возможно только в нашем мире. Далак живой, и драконы живут в одном ритме с ним. Существа других рас не могут ни зайти сюда, ни тем более жить здесь — временнЫе и пространственные потоки Далака для них смертельны. Так что Дэргарду я сказал правду.
— Знаешь, — трудно было говорить об этом, но всё же я приняла решение разобраться со всеми событиями, произошедшими за последнее время, — раньше я безоговорочно доверяла тебе, но когда узнала, что это ты подговорил Брайда убить Гран… Всё изменилось. Мне ещё и целоваться с ним пришлось, чтобы выведать твой секрет, — сердито добавила я.
— Ты целовалась с Брайдом? — удивлённо переспросил дракон, — и он сумел остановиться?
— Да, правда, с трудом.
— Удивительно, что вообще смог, — покачал головой Фрэннор, — Ведь ты совсем не умеешь закрываться, и хотя тогда не преобразовалась в дракона до конца, твоя сила уже была слишком велика для него. Жаль парня. Эта зависимость останется с ним до тех пор, пока он не найдёт свою настоящую любовь.
Я потянулась к Брайду, и чуть коснувшись магией, тут же отпрянула — настолько обжигающе сильной оказалась его физическая тяга ко мне. Как это печально…
— Опять переводишь тему?
— Нет. Сегодня я отвечу на любые вопросы. Догадываюсь, что именно тогда ты перестала верить мне.
Я кивнула:
— Конечно, ведь ты даже не стал защищать меня от посягательств мужчин.
На это я обиделась больше всего.
Фрэннор улыбнулся.
— Я защитил тебя, насколько это вообще возможно, передав драконий взгляд.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В сознании сразу всплыла та, первая ситуация с Брайдом, когда он велел мне раздеться, потом вспомнила про Джодока и тихо ахнула, наконец-то прозревая. Так вот что остановило их поползновения! Только почему не получилось защититься от того сумасшедшего эльфа, который избивал меня?
— Драконы закаляются и растут в трудностях, в преодолении самих себя, — спокойно ответил Фрэннор на этот вопрос, — Правда, трудности каждый выбирает сам, даже не осознавая этого — к чему готов, то и произойдёт. Что считаешь необходимым вынести, чтобы стать сильнее — то и получишь. Сексуальное насилие для тебя недопустимо, но по-видимому, ты уверена, что в жизни всё достаётся тяжело: через злоключения, боль и кровь. Никто не может повредить дракону, если на то нет его согласия — в этом и есть наша основная сила. Например, будь я в пустоши без вас — тёмные твари прошли бы мимо меня, не заметив. А если бы я решил избавиться от них в одиночку — они бы даже не поняли, кто их убивает. Теперь, когда ты стала полноценным драконом, сможешь так же, но лишь если захочешь. Если сама примешь решение. Всё в твоём выборе, и никак иначе.
Да-а-а… Похоже, многолетние занятия единоборствами сыграли со мной злую шутку. Ведь именно там я привыкла, что всё достигается через максимальные усилия, длительные тренировки, боль и кровь — Фрэннор попал в точку. С одной стороны, эта привычка помогла не сломаться, с другой — добавила неприятных переделок…
— Но ведь ты мог предупредить об этом? Или нет? — я пошла на попятную, увидев, как по-доброму, но очень выразительно усмехнулся мужчина.
— Конечно, нет. Я не мог рассказать, что я — дракон, и что ты постепенно превращаешься в дракона. Одно слово — и ты навсегда осталась бы человеком без магии. Вернуться в свой мир — невозможно. Хотела бы ты такой судьбы? Виана, ты возненавидела бы меня, лиши я тебя важнейшей составляющей этого мира — магии.
И опять дракон прав. Когда-то он всегда был прав в личине Фаррела, а теперь всегда прав в своём истинном обличии.
— Почему ты называешь меня Вианой?
— Это имя образовалось из слившихся воедино Анна и Вита. Ты стала драконом с именем дарита Виана, и все драконы будут называть тебя только так.
— Драконы? — я чуть не задохнулась от внезапно вспыхнувшей догадки, — Значит, мои мечи…
— Да, твои мечи — это тоже драконы. Иннар и Фэнтос.
— Ты их знаешь? — ещё больше изумилась я.
Хотя, пожалуй, пора перестать удивляться. Пора привыкнуть, что этот дракон знает если не всё, то почти всё.
— Да, мы хорошо знакомы, — невозмутимо ответил дракон, как-то особенно пристально всматриваясь в мои глаза, — и у меня к тебе есть просьба. Даже две.
Синие звёзды в кромешной черноте тревожно вспыхивали, и неотрывно наблюдая за этим удивительным таинством, я задалась вопросом — а как теперь выглядят мои собственные глаза? Ведь до сих пор мне не пришлось посмотреться в зеркало.
А ещё я чувствовала, что Фрэннор рассказал далеко не всё о том, как помогал мне, спасая из мелких и крупных передряг, защищая и направляя в новом мире. Осознание собственной неблагодарности — ведь я умудрилась надумать о нём гадостей, — отозвалось болью, а сердце защемило от смутного, пока непонятного предчувствия.
— Обещаю, что выполню любые твои просьбы. Пожалуй, теперь я доверяю больше тебе, чем себе самой.
Фрэннор мягко улыбнулся и укоризненно покачал головой.
— Неужели ты думаешь, я могу взять обещание выполнить что-то, не сказав, о чём речь? Как-то не слишком честно, не находишь? Хотя и очень соблазнительно, — и дракон проказливо усмехнулся.
В доселе серьёзных глазах заиграли смешинки, словно вернулся старый добрый шутник Фаррел, и это немного разрядило обстановку, которая по моим ощущениям накалилась до предела.
— Иннар и Фэнтос хотят вернуться в мир, они оставались духами мечей по моей просьбе. А мне сейчас нужен перерыв, и моего потенциала хватит, чтобы держать оба клинка. Так что я хочу заменить их. Ты не против?
