— Как долго я ждал… — хрипло проговорил мужчина, пылко осыпая лёгкими поцелуями моё лицо и, наконец, замирая в миллиметре от полураскрытых губ.
— Я люблю тебя, — в унисон прошептали мы, и слова признания, сказанные одновременно, послужили спусковым крючком.
Наш первый поцелуй показался мне сотканным из двух, казалось бы, несовместимых противоположностей: щемящей нежности, соединившей нас своим теплом в единое целое, и необузданной, сокрушительной страсти, срывающей все тормоза. Чернота пылающих жаждой глаз затягивала в омут, а уверенные чувственные губы дарили почти болезненное наслаждение. Целовался мой мужчина божественно, и я растворилась в нём без остатка, потеряв ощущение времени, пространства и даже самой себя.
Остались только его губы на моих губах. И это было так… правильно.
Тогда поцелуй — это не только физическое слияние губ.
Тогда поцелуй — это глоток живительной влаги в знойный день.
Тогда поцелуй — это спасительный луч дневного светила, коснувшийся отчаявшегося путника во мраке глубокой пещеры.
Тогда поцелуй — это первый вдох ловца жемчуга после длительного погружения на морское дно…
Когда мы, наконец, сумели оторваться друг от друга, Одэн тихо сказал:
— Мне всё ещё не верится, что ты выбрала меня. Наверно, я никогда не привыкну к этой мысли.
Я лишь счастливо улыбнулась в ответ, чуть крепче прижавшись к тёплой груди. Одэн нежно провёл кончиками пальцев по моей щеке, насквозь прожигая взглядом ярко сияющих чёрных бриллиантов.
— Как прекрасны твои глаза, — удивительный тембр любимого голоса завораживал, — больше нет синей морской пучины, в которой я пропал, едва увидел тебя, но теперь в твоих глазах появились звёзды, и они сияют тем же светом, что и магия Филлина. Очень нежный и красивый цвет.
Лиловый капучино? Получается, любовь Тритиса останется со мной даже в материальном виде… Это так… трогательно.
— Ты станешь светом моей души, моя королева? — отрывая меня от радужных мыслей, спросил Одэн, нежно целуя кончики пальцев.
Мечтая о магических мирах, я никогда не понимала радостного писка, которым разражаются некоторые дамы при описаниях придворной жизни, балов и прочей шелухи — подобное времяпрепровождение всегда казалось мне ерундой, не стоящей внимания. И вот поди ж ты… приплыли.
Услышав слово «королева», я вспомнила, кем является мой возлюбленный, и чем связь с ним грозит непосредственно мне. Но в то же время стало очевидно — если я люблю этого человека, приму и его судьбу, тем более, он и сам не очень-то стремился к власти. С другой стороны, у руля и должны стоять люди, для которых власть — лишь средство для достижения целей, в идеале — позитивных, — но ни в коем случае не сама цель. Жаль, что Дэргард оказался никчёмным королём, для которого власть была главной и единственной игрушкой, а не возможностью улучшить жизнь в Наосе…
— Предлагаешь руку и сердце? — улыбнулась я.
— Руку и сердце? — озадаченно переспросил Одэн, но тут же в тёмных глазах мелькнула искра понимания, — в твоём мире такими словами делают предложение любимой женщине?
— Да.
— Тогда, я предлагаю тебе руку и сердце, моя королева. И прошу стать светом моей души.
Мужчина говорил очень серьёзно, а напряжённый испытующий взгляд выдавал какие-то скрытые страхи. Пришлось прямо спросить, неужели он думает, что я отвечу отказом любимому человеку?
— Прости, — чуть слышно проговорил мужчина, — мне надо привыкнуть, что ты выбрала меня. Я до сих пор не уверен, что это не сон и не сладкий морок.
— Это не то и не другое. Это реальность, привыкай скорее, — шепнула я.
И глядя в горящие неприкрытой страстью и удивительной нежностью глаза, потянулась к любимым губам…
Эпилоги
Эпилог 1
Всё же мне пришлось стать королевой Наоса.
Череда кошмарных мероприятий прошла как во сне: сначала наша свадьба, на которой присутствовало сумасшедшее количество гостей из всех миров, затем — моя коронация. На корону я согласилась ради будущих детей, для правильной, законной передачи престолонаследия.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Торжества столь высокого уровня не могли мне присниться и в самом страшном сне, так что, если бы не Одэн, который укрывал меня своей любовью, как щитом, я бы не выдержала восхищённых и жадных взоров мужчин (привлекательность дракона я притушила по максимуму, но это почти не помогало), лицемерных, а порой и откровенно враждебных взглядов женщин — стало ясно, скольким из них, мечтающим о моём муже, я перешла дорогу. Что ж… мне достался о-о-очень популярный мужчина.
Днём почти всё наше время уходило на решение массы вопросов — особенно в первые годы правления. В погоне за властью Дэргард очень запустил дела в Наосе, и теперь с помощью тщательно отобранной команды верных помощников первым людям королевства приходилось разгребать завалы накопившихся дел.
А по ночам мы занимались любовью, и тогда наши тела сливались в вечном танце, понятном без слов — превращаясь то в тягучие ветра, переплетающиеся потоками тёплого и прохладного воздуха, то в лепестки жаркого пламени, которые страстно ласкали, но не обжигали друг друга, то предутренний свет Нэди встречался с шёпотом далёких звёзд… Никогда бы не подумала, что можно так растворяться в другом человеке, и при этом не только не терять собственную индивидуальность, а напротив, вновь и вновь обретать нечто удивительно-волшебное… То, чему нет названия ни в одном языке мира…
Мой муж любил меня так, словно каждый день был последним, вкладывая всё тепло души в череду мгновений нашей жизни. И отчаянно ревновал — я чувствовала его терзания, хотя не услышала на этот счёт ни одного слова, потому что страдал он молча. Ревновал даже к маленькому Тритису, которого мы смогли увидеть, когда под личинами посетили Филлин, переместившись туда окольными путями.
Правда, оборотни всё равно поняли, кто перед ними — талисман, созданный любовью Тритиса, как оказалось, не мог скрыть даже дракон. По крайней мере, пока — всё же я была ещё очень неопытной, но старательно училась — Фрэннор оказался потрясающим наставником, умеющим объяснить, что угодно. После наших уроков я всегда просыпалась особенно бодрой и счастливой.
Регулярно посещая Далак, я постепенно перезнакомилась со всеми драконами. Их оказалось не так уж мало, поэтому я приходила в родной Дом не чаще раза в тамошний месяц — уж очень скучал любимый муж, а огорчать его не хотелось. Сутки в Далаке равнялись приблизительно тридцати трём дням в Наосе. Драконы были замечательными — я полюбила их всех, и они встречали меня с не меньшей радостью и любовью.
Мы по-настоящему сдружились с Джодоком и Лорэлил. У Лил родилась двойня: мальчик родился демоном, а девочка — сэддэком. Будущие повелитель Адохара и королева Толона. Лорэлил и Джодок очень тяготились обязанностями правителей своих миров и потому очень ждали, когда вырастут дети, чтобы, наконец, передать давно надоевшую эстафету, а самим переселиться в Наос — наш мир соединил их друг с другом, и влюблённые стремились жить именно здесь. Мы подарили своим друзьям замок в Кралоте, и они часто наведываются в эту тихую гавань, чтобы отдохнуть от бремени государственных забот.
Удивительно, но Лесания, сестра Лорэлил, вышла замуж за демона Тэрмода. Он долго и красиво ухаживал за девушкой, прежде чем в конце концов добился взаимности. Их любовь была волшебной, очень светлой и чистой, я ощущала её как свежий морской бриз, смешанный с жарким пламенем костра. Аромат острых южных пряностей отлично сочетался с нотами терпкой сосновой смолы.
Как король и королева Наоса мы посещали с официальными визитами все миры, с радостью наблюдая, как постепенно меняется к лучшему обстановка в каждом из них.
Сердцу Магии больше не нужно было сопротивляться Тьме, которую надёжно запечатал Одэн, и потому теперь маги всех миров легко строили локальные порталы. Со временем была создана сеть камней перемещения и для простого народа — между населёнными пунктами установилась тесная связь.
