одно мгновение.
— Мы с папой ведь регистрировали ее на тебя при покупке, а теперь, чтобы продать нам нужна твоя подпись. У Толи есть однушка в Химках, ее мы уже продали, плюс продадим нашу и купим одну большую, а в ней выделим тебе долю.
— Вам вдвоем стало мало трехкомнатной квартиры? — осознаю, как грубо звучит мой вопрос, но внутри клокочет настоящий вулкан, и я каким-то чудом не даю ему рвануть.
— Толя чувствует себя неудобно из-за того, что мы забрали твою комнату под его кабинет, поэтому хочет купить четырехкомнатную квартиру. Тогда в ней снова будет твоя личная комната, и когда ты вернешься…
— Я не вернусь! — резко перебиваю я, — пока там будет жить этот Толя!
— Верочка… — устало выдыхает мама, но я не даю ей продолжить.
— На кого будет зарегистрирована новая квартира?
— Понимаешь, — и уже с этой фразой мне все понятно, — я сейчас устроилась на работу в госучреждение, теперь вот сдаю декларацию. Если там увидят дорогую покупку, то у прокуратуры возникнут вопросы, нужно будет доказать на какие средства приобретена новая квартира, а это очень проблематично. Мы решили, что зарегистрируем на Толю, а он выделит тебе долю, соразмерную той, что выделана в этой квартире.
Чтобы хоть немного унять бушующий внутри пожар, делаю несколько резких глотков чая.
— Нет! — твердо отвечаю я.
— Вера, не торопись…
— Я сказала нет! — повторяю грубо, — я не знаю, чем так этот Толя затуманил твой мозг, но то, что ты предлагаешь мне сделать просто не укладывается в моей голове! Околдовал он тебя что ли? Как можешь ты быть такой слепой?
— Хватит! — резко прерывает мама, — мне нужна твоя подпись на документах. Покупателя уже нашли, как и новую квартиру. Все остальное сделаем без твоего участия.
— Я ничего не буду подписывать! — заявляю категорично, — я-то надеялась, что в тебе проснулись материнские чувства, но нет! Этот Толик управляет тобой, как куклой! Я ничего не подпишу и не позволю продать мою квартиру, которую купил папа! Твой Толик не имеет к ней никакого отношения и пусть свои грязные лапы не тянет к имуществу, которое принадлежит мне!
— Вера!
— Он и без того выгнал меня из собственного дома, — твердо продолжаю я, — я оставила вам двоим трехкомнатную квартиру…
— И просто уехала! — пытается прервать мама
— И этого довольно, — холодно прерываю я, — на большее не рассчитывай. А если Толик, — тяжело сглатываю, от волнения, — хочет купить квартиру побольше, то пусть осуществляет свои желания за собственные средства.
— Значит так! — недовольно произносит мама, — я честно пыталась все это время наладить с тобой отношения, но, кажется, вырастила ужасную эгоистку, которая хочет, чтобы поддерживали только ее хотелки!
— Это не так!
— Толя мой муж! — заявляет она, — хочешь ты того или нет. И если ты еще считаешь меня своей матерью, то документы подпишешь! Тебя никто и ни в чем не ущемляет, Вера!
Главное в этой ситуации глубоко дышать и контролировать собственные порывы. Не хотелось бы, чтобы кто-то стал свидетелем грандиозного скандала, который меня так и тянет закатить.
— Мне больше нечего добавить, — как можно тверже говорю я, избегая смотреть матери в глаза, — если ты готова променять дочь на ширинку — это твой выбор! Всего тебе хорошего!
И не давая ей шанса ответить, встаю и ухожу. Забираю в гардеробе куртку, отмечая, что меня никто и не пытается догнать, вызываю такси к торговому центру, что стоит в соседнем квартале, потому что хочу пройтись на свежем воздухе, и ухожу.
Бреду по пустой улице, жмурясь от порывов ледяного ветра, и не могу поверить, что все происходящее не сон. Когда мы с мамой настолько разошлись в своих отношениях? Когда так случилось, что она всецело переметнулась на сторону своего хахаля? Когда мы стали чужими друг другу? Наверное, в тот день, когда я, заливаясь слезами, пыталась рассказать ей о том, что произошло всего за пять минут, до ее неожиданного возвращения домой, а она заявила, что я перешла все дозволенные границы и оклеветала ее мужа.
Подхожу к центру, возле которого уже ожидает мое такси, устало забираюсь в салон, и, хотя водитель довозит меня до дома за считанные минуты, едва не засыпаю прямо на заднем сидении.
Дома все так же — папа дремлет, но телевизор погас от долгого бездействия, а я решаю принять теплый душ. Все мышцы словно свинцом налились, хочется расслабиться и, желательно, забыться, хотя со вторым явные проблемы. Марк за весь день так и не объявился, а на телефоне лишь одинокая Иркина смска с вопросом как я себя чувствую.
Еще вчера я была обычной счастливой девчонкой, наслаждающейся любимым человеком, а сегодня словно все беды разом решили свалиться мне на голову. Разве так может быть? Как беззаботно я жила все это время, ни о чем не тревожилась. Ела… Господи, когда я в последний раз взвешивалась? Совсем забыла об этом, расслабилась, потеряла контроль!
Весы так и манят, я буквально испытываю невероятно тягучее желание взвеситься. Достаю их из-под ванной и немедля встаю, а едва высвечиваются цифры, мне хочется выть от такой несправедливости! Я поправилась на два килограмма! Я знала, я чувствовала это, ведь мне стало тяжело подниматься на этаж, и появилась, кажется, отдышка. И в зеркале я видела отвратительное зрелище — должна была понять в чем дело!
Мне немедленно нужно сделать хоть что-то, как-то запустить процесс снижения веса, но гулять ночью я уже не выйду, заниматься спортом не могу физически, тогда что? Ответ приходит сам собой — мочегонное!
Выпиваю сначала две таблетки, но спустя полчаса проглатываю еще две. Мне необходимо срочно похудеть, пусть даже за счет вывода лишней жидкости!
А ночью просыпаюсь от жуткой судороги ноги. Мышцы скрючивает от пятки до колена, и, как бы я не скакала по комнате, пытаясь растянуть ногу, легче не становится ни на йоту: отпускает в одной точке и сразу же скрючивает в другой, пока я, наконец, не нахожу единственное положение, при котором мышца медленно расслабляется.
Но едва отпускает ногу, появляется головокружение, которое отнюдь не похоже на те многие случаи, происходившие со мной раньше. Сейчас крутилась именно картинка перед глазами, казалось, что комната едет, а я не могу сфокусировать взгляд ни на одной вещи.
Одновременно с этим я чувствую насколько сильно напряжен мой мочевой, поэтому, преодолевая ужасную расфукусировку и отсутствие точки опоры в теле, бреду к туалету, хватаясь за стены. Голова плывет все сильнее, будто я попала в десятибалльный шторм, а закончив свои дела, я принимаю вертикальное положение и
