Как там Винн назвала его — Чейн?
Он игнорировал оружие, направленное на него, как если бы его там и не было. Но выражение его лица, когда он смотрел на Винн и угрожающего ей Вердас…
Рен прочитала это ясно, как мелко написанное письмо. Она увидела даже то, что было между строк. Чейн был не просто охранником. И что она поняла точно, так это боль невозможной любви и недостаточное осознание этого, чтобы уйти, пока не стало слишком поздно.
Опять же, это только осложняло дело.
Рен повернулась к Винн. Хранительница покачала головой, смотря на Чейна, словно предупреждала его. Это не имело значения. При малейшей угрозе, Селн или Тристан убьют его без колебаний.
Но когда массивная фигура Циндера появилась в дверях, волк Винн, рыча, развернулся к нему. Но тот проигнорировал его, требовательно спрашивая:
— Кто открыл ворота в туннель? Где принц?
— Я, — ответил Чиллион. — К нам пришли гости… и необычные.
Мастер Циндер остановил взгляд на Рен, но потом перевёл глаза за неё. Он немного расслабился, увидев Фрея, но выражение его лица снова потемнело, когда его взгляд упал на молодую хранительницу.
— Герцогиня… — начал он, обращая холодный взгляд к ней.
— Ваша Светлость? — спросил Тристан.
Капитан стоял на полпути к Чейну с мечом наготове. Даниель и Селн тоже ждали. Она знала, чего они ждут. Их сдерживало только отсутствие команды от неё. Но вдруг всё, о чём она могла думать, было: Фрей где-то за её спиной.
Никто и никогда не должен узнать, что он жив и где он. Но он никогда не одобрит то, что она должна сделать — ради него и древней семейной тайны, ради мира и надежды — или того, на что намекали проклятые тексты Винн Хигеорт.
Рен посмотрела на Чиллиона, стоящего на заднем выступе бассейна.
Пожилой эльф тяжело дышал. Он опустил глаза, как будто все, что он мог сказать, не имело никакого значения. Никаких следов лукавого юмора не осталось на его старом лице.
— Ваш приказ, миледи, — произнёс Тристан, и это не было вопросом или просьбой. Скорее требованием.
Рен отступила на шаг. Несколько быстрых взмахов мечом — и все будет кончено. Затем она спиной налетела на кого-то и опустила саблю. Когда её остриё погрузилось в бассейн, она что-то прошептала, слишком слабо, чтобы разобрать.
Глаза Тристана округлились:
— Ваша Светлость?..
— Арестовать их! — сказала Рен твёрдо и ясно, гнев, поднимающийся в ней, подавил страх. Она отвернулась, обнимая Фрея, когда голос капитана донёсся до её ушей.
— Миледи, мы не можем…
— Исполнять! — приказала она, утыкаясь лицом в спину Фрея. — Уберите их отсюда!
На фоне плеска, приказов и рычания волка, Рен покрепче обвила руками грудь Фрея. Она почувствовала, что его руки легли поверх её.
— Все будет в порядке, — прошептала она. — Это пройдет… снова.
Но не эти слова заполняли ее голову. Те заставляли ее маленькие пальчики впиваться в его мокрую рубашку, пока ткань не начала рваться.
«Пообещай, что никогда не покинешь меня!»
* * *
Сау'илахк медленно скользнул в шахту лифта, часто останавливаясь, чтобы прислушаться и заглянуть вниз. Он подождал, пока свет внизу погаснет, и продолжил свой спуск.
Герцогиня, ее свита и их сопровождающий из Ходящих-сквозь-Камень ушли, но она уже провела его достаточно далеко. Помощь ему больше не требуется, ведь он уже здесь, в подземелье.
Все неуклюжие усилия Винн найти это место указывали на то, что тексты должны быть здесь. Что будет безопаснее для Гильдии, чем спрятать их в руках Ходящих-сквозь-Камень?
«Вперёд… и смотри!»
По его команде каменный паук защёлкал ножками по потолку каменного коридора.
Подождав, он вызвал червя из стены, убедившись, что тот следует за ним. Паук вернулся, подтверждая, что путь свободен. Он скользнул вперед, но когда наткнулся на разветвление пути на три тропы, остановился, чтобы изучить каждую.
Он не мог ждать, пока его слуги разведают все три. Он не знал, когда кто-то может вернуться. Тела стражников снаружи будут обнаружены задолго до этого.
Прямо впереди, вниз по главному отрезку пути от лифта, он увидел слабое свечение.
Сау'илахк повернулся вокруг своей оси, рассматривая все варианты, и, наконец, поплыл к слабому свету. Единственным способом выяснить нужное направление показался тот одинокий Ходящий-сквозь-Камень. Вскоре, грубо отесанный туннель перешёл в естественную пещеру.
Помимо тусклого блеска фосфоресцирующих минералов, сверкающих в стенах, было несколько дымящихся оранжевых кристаллов, разбросанных по всей пещере. Их свет, врываясь в слияния сталактитов и сталагмитов, разбрасывал тени в разные стороны, создавая лабиринт из темных колонн. Он мог запросто скользить из одного черного пятна в другое.
Подземелье на вид — да и на чувство — так отличалась от поселения над ним.
Кроме раскопанного, была цепь естественных пещер, а уж те — расширены и сформированы в соответствии с волей и необходимостью гномов. Некоторые не могли бы найти себе места здесь, нервничали, но у Сау'илахка они вызвали меланхолию и ощущение постоянства. Как если бы пещеры были всегда, а он всегда был здесь.
Он дрейфовал по прямой линии, скользя через естественные столбы, от одного к другому, и заметил, что некоторые пространства освещены лучше, чем другие. Камеры были меньше, чем пещера, по которой он шёл, и только сталактиты свисали с их низких потолков. Некоторые были соединены между собой проходами, а пол был расчищен и выровнен. В центре каждой такой камеры стоял каменный прямоугольник, идеально гладко отесанный. На его вершине в спокойном состоянии лежало тело воина танаэ в полных боевых доспехах.
Сау'илахк проскользнул внутрь, задержавшись ненадолго у тела Молота-Оленя.
Гном был вымыт и одет в чистую одежду и отполированную кольчугу, но его мертвенно-бледные черты по-прежнему хранили след его последней ярости и страданий. Как ни странно, его веки были открыты. Его большой топор, который доставил Сау'илахку множество неприятностей за время их сражения, был прижат к груди танаэ его большими руками.
Каменные корыта, наполненные мутной водой, упиралась в стороны платформы.
Сау'илахк заметил носилки, прислонённые к дальней стене, сделанные из деревянного каркаса и переплетенных кожаных ремней. Четыре длинных железных прута прислонились рядом с ними. Он был знаком с гномской церемонией погребения, но он понятия не имел, что происходило здесь. Ходящие-сквозь-Камень оставляют своих мёртвых до окончательного захоронения? Будут ли они вообще хоронить тела?
Ему нужен был живой Ходящий-сквозь-Камень, а не мёртвый танаэ. И те, кто готовил тело: куда они ушли? Он вернулся в главную пещеру, но едва достиг центра, как удар грома прокатился по подземелью.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
