Не было видно конца этой повторяющейся пытке, и все же она отказывалась сдаваться. Она неохотно взглянула вправо. Там был еще один проход, в заднюю гостиную.
— Я здесь, — решительно сказала она, но горечь просочилась в её голос, когда она добавила: — Снова.
Она услышала шелест ткани в следующем комнате. В ней не было даже тусклого свечения фосфоресцирующих стен. Неровные шаркающие шаги по каменному полу отразились эхом.
Неясный силуэт возник в дверном проёме.
Опущенная голова, светлые волосы, обрамляющие лицо. Одна рука вцепилась в край дверного проёма.
Рен увидела бледные пальцы с легким оттенком ядовито-зеленого. Или это просто свет гостиной, отраженный от минерально-ажурных стен?
— Это пройдет, — прошептала она, подойдя к нему ближе. — Еще одна ночь…
Она никогда не позволит ему видеть свои слёзы. Не нужно усугублять и без того тяжкое бремя.
— Я здесь, всё будет хорошо… Фрей.
* * *
Морская вода достигала коленей Чейна, и даже стоять стало трудно. Он мог только догадываться, как тяжело приходится Винн.
Стальной обруч давно остыл и лежал в сумке. Чем больше ворот вставало на их пути, тем выше поднимался прилив, натекавший, пока Чейн взламывал ворота. Последние — шестые — потребовали слишком много времени. Они слишком глубоко ушли под холодную воду, чтобы быстро нагреться. Но он должен был заставить их прогнуться.
Тень внезапно с головой ушла под воду.
Винн, вскрикнув, схватила его за руку, и Чейн быстро сунул монтировку за пояс, готовый прыгать за собакой. Но Тень вынырнула на поверхность и поплыла назад, пока ее передние лапы не упёрлись в дно. Она твёрдо встала на ноги, вода была ей по грудь.
Чейн посмотрел за нее, стиснув зубы. Там и обрывалось дно.
Винн прижалась лбом к его руке.
— Проклятые мертвые боги! — прошептала она. — Если они не хотят, чтобы кто-нибудь проник внутрь, почему бы просто не подстроить ловушку, убить нас, вместо того, чтобы всё это продолжалось бесконечно!
Чейн вдруг зажал ей рот рукой.
Он уже задавался тем же вопросом, думая примерно то же самое: что, возможно тоннель был построен с иной целью, нежели просто выход к морю. Но сейчас он смотрел прямо вперед, пока не зная точно, что именно увидел.
Слабый свет мерцал где-то выше по тоннелю.
Взглянув вниз на Винн, он приложил палец к губам и медленно убрал ладонь от ее рта. Он близко наклонился к ее уху и прошептал:
— Смотри.
Винн подняла голову, широко раскрыв глаза.
Чейн глянул на Тень, еще раз приложил палец к губам, а потом снова посмотрел выше по туннелю. Может, двадцать, может, тридцать ярдов впереди. Ему показалось, что свет перерезают вертикальные чёрные линии.
Еще одни ворота.
Он попытался отогнать усталость и резь в глазах, но все еще не мог быть уверен. Проём казался меньше, чем все, что они взломали… или, может быть, просто решётка толще?
Когда же они, наконец, преодолеют этот путь?
Чейн осторожно опустился на пол тоннеля, погружаясь в воду. Его ступня соскользнула с края, и он опустил ногу ниже. Он погрузился до талии, чувствуя, как намокает одежда.
Возможно, этот резервуар был здесь, чтобы сдерживать прилив. Винн вода будет по грудь. Их сумки могут промокнуть, а он не хотел, чтобы отсырели все ценные записи, которые он нес. Но с этим мало что можно было сделать.
— Держи сумку над головой, — прошептал он. — Я постараюсь передвинуть посох, чтобы кристалл был повыше.
Винн передвинула ремни сумки, чтобы защитить посох, но он все еще беспокоился о своих книгах. Те, из монастыря целителей, могли бы выжить, но среди записей Вельстила некоторые были сделаны углём. Он снял сумку с плеча и вытащил Вельстиловы тетради.
Винн сердито посмотрела на них, потом на него.
Она поняла, кому они принадлежали, и ей было неприятно даже смотреть на них. Но она взяла тетради и грубо запихнула их в свою сумку.
Чейн знал, что вместо того, чтобы благодарить, лучше продолжить путь, и закинул свои сумки на плечо.
— Мы пойдём медленно — и тихо, — прошептал он. — А Тень должна позволить мне держать ее на плаву. Мы не должны вызвать плеска.
Винн кивнула и прикоснулась к морде собаки. Что бы ни происходило между ними, смысл того, что нужно было сделать, был очевиден. У Тени только чуть дёрнулась челюсть, когда Чейн одной рукой подхватил её под живот. Винн шагнула через край, и он быстро схватил ее за пояс.
Чейн пробирался вперед медленными шагами, вздрагивая каждый раз, когда раздавался всплеск, даже едва слышный. Как прорваться через последние ворота в тишине? Вместе с его силами ослабевала перспектива достижения успеха, и неизвестно, с чем ещё они могут столкнуться.
Но эти ворота должны быть последними.
* * *
Рен сидела на диване, держа голову принца Фредерика на коленях. Он был худой и бледный, и неважно, сколько раз она видела его в таком состоянии, каждый раз был еще хуже, потому что он выглядел всё сквернее.
По крайней мере, одежда его была сухая, значит, он не пытался утопить себя снова. По-прежнему, все, кто её окружал, — кроме Чиллиона, Циндера и её семьи — говорили, что морская вода приятна на ощупь, и даже смотреть на неё приятно. Это все, что удерживало его от падения в чистое безумие.
Но Рен видела жажду в аквамариновых глазах мужа.
И сейчас она была сильнее, чем в ту первую ночь, когда она встретила его, смотрящим в окно крепости. И тогда, в тихие моменты их жизни, и сейчас в его ослабленных чертах она видела подобные мысли. Его глаза блуждали по комнате, но вдруг он резко взглянул вверх, словно впервые заметил ее.
— Да, это я, — спокойно повторяла она снова и снова. — Всего лишь я, Фрей.
Он щурился, словно только так узнавал ее. Но любой поворот головы показывал его горло.
С обеих сторон были видны тройные еле заметные складки, словно бы зачатки морщин, которые возникнут с возрастом. Но они были слишком совершенны, слишком прямы и параллельны, размещенные так высоко, возле подбородка. Они появлялись только накануне высоких приливов каждый год, снова исчезая, когда вода отступала.
Фрей вдруг повернул голову в сторону открытого бассейна в наружной камере.
Рен почувствовала, как напрягаются его плечи рядом с её коленями. Его глаза не мигали.
— Они идут, — хрипло сказал он.
Это надоело ей до ужаса. Рен не смогла больше скрывать этого, её затрясло. Не из-за того, что они могут придти, а потому, что он к этому стремился.
— Нет… — прошептала она, а затем более резко: — Нет!
Фрей перекатился, чтобы встать, хотя она пыталась обнять его, удерживая. К тому времени, когда он поднялся на ноги, она уже закрыла собой дверной проём. Сколько раз уже она останавливала его почти без сознания у тех ворот?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
