что ее невестка не так проста, как кажется.
– Бабуля, когда мы уже поедем домой? – нетерпеливый Дима задавал ей этот вопрос постоянно. – Я уже повидался с папой – и хватит, я по маме соскучился. Эта Марина так смотрит на меня, как будто я у нее деньги ворую. Я уже прям устал тут гостить. Давай поедем домой.
– Хорошо, зайчик, завтра с утра папа нас отвезет на автовокзал, – сдалась Валентина.
Вернувшись домой, Валентина Тихоновна начала детективную работу – она пыталась выяснить как можно больше о своей невестке. Побывала в доме, где та жила с первым мужем, на ее работе и даже в детском саду, куда ходила ее младшая дочь. Она не разговаривала с молодухами – ровесницами Марины, она находила для бесед женщин своего возраста, менее подозрительных к расспросам и более откровенных в разговорах. Вскоре картинка сложилась, и Валентина поняла, что ее хорошо накололи: не было никакой неземной любви к Андрею, из-за которой рухнул многолетний брак, не было пьяницы и дебошира мужа. Была женщина – красивая, уверенная в себе и желающая жить богато и независимо, но не желающая проходить к этому богатству долгий путь – ей нужно было все сразу, здесь и сейчас. Она не стеснялась ради достижения своих целей лечь в постель с нужным человеком, не брезговала влезть в чужую семью и распоряжалась чужими судьбами, как игральными картами. Значит, как только Андрей выполнит свою миссию – поможет ей пустить пыль в глаза знакомым – она так же безжалостно вышвырнет его прочь с голым задом. Ну уж нет, не на ту напала! Пока она жива, ее сын будет защищен.
План созрел практически сразу. Она скажется больной (сын прекрасно знает, что у нее бывают проблемы с сердцем), переедет пожить к ним под предлогом, что ей некоторое время необходим присмотр, а потом начнет поговаривать, что готова продать свою квартиру ради сыночка. На это алчная сношка, несомненно, должна купиться и даже свекровку под своей крышей будет терпеть. И еще маленький штришок – чтобы Марина чувствовала себя вольготно, надо сделать так, чтобы она поверила, что свекровь не прочь приложиться к бутылке. Вечно поддатая, спящая беспробудным сном бабка, конечно, будет раздражать, но зато никто никогда не догадается, что за ними бдит вездесущее око.
– Молодые мои первое время жили очень дружно, Маринка неплохой женой была, хозяйственной. Гостей только вот не любила сторонних принимать: только мать, сестры, тетки – и все. Даже если к дочерям подруги приходили, то она старалась поскорее их из дома выставить. Да и со своими детьми… Вроде придраться не к чему – одеты, обуты, накормлены, но вот тяготили они ее, как только выходные – к бабке их, к матери своей, спихнет, как каникулы – сразу же к бывшему мужу в Междугорск, причем даже не позвонит ему никогда, не спросит, готов ли он детей принять, какие у них там планы. Ей было наплевать: посадит их в автобус – и привет. А пока девки у отца гостят – даже не позвонит, не справится, как там дела, а ведь всем говорила, что бывший муж запойный, что дебошир. Как так-то?
Валентина делала вид, что не вмешивается в семейные дела сына, но все же не сказать ему об истинном отношении Марины к его детям не могла. Сын привык доверять словам матери, знал, что она не из тех, кто не дослышит, так додумает. Он не стал проводить разъяснительные беседы, он просто решил показать жене, каково будет детям, когда к ним относятся, как к пустому месту. Он взялся немного третировать ее девчонок, иногда грубил им, даже обзывал – как ему казалось, совсем необидно, шутя. Но постепенно дети стали его избегать, недолюбливать. Уже через несколько месяцев это стало нормой. Марина старательно не вмешивалась в воспитательный процесс – казалось, что она вообще не обращала на происходящее никакого внимания. А через какое-то время сын сорвался и начал пить.
– У него всегда были проблемы с алкоголем – точнее, он совсем не умеет пить. Алкоголь делает его замкнутым, злобным и даже агрессивным. В свое время он даже пошел на кодирование, потому что сильно испугался своих действий – он тогда избил бывшую жену. Совсем маленькая доза для него – уже призыв в неадекват.
В тот день он приревновал Марину к какому-то коллеге по работе. Валентина слышала их препирательства на кухне, постепенно переходящие в скандал. Потом резкие звуки пощечин, всхлипы и стук захлопнувшейся двери.
Валентина вышла на кухню. Марина рыдала, сидя за столом, Андрея не было.
– Что случилось? – женщина подошла к невестке.
– Это просто кошмар какой-то! Он посмел ударить меня! – Марина плакала не от боли – она была глубоко возмущена. – Никто и никогда не смел бить меня – я родителями не битая, бывший муж с меня пылинки сдувал, а тут мордобой! Да еще из-за чего? Он решил, что я на работе флиртую! Какой идиотизм! С кем там флиртовать? У нас мужиков – три калеки!
– Это все потому, что у вас нет детей, Мариночка, – назидательно проговорила свекровь. – В понятии моего сына, семья – это прежде всего дети, а ты с этим тянешь, вот ему и кажется, что у тебя все несерьезно. Подумай над моими словами. А мужа прости – он не со зла.
Тем не менее, Валентина решила тихонько проследить за невесткой. Она тоже знала, что сын просто так подобными обвинениями кидаться не будет. Вскоре она вышла на Игоря Устинова. Стало ясно, что у Марины роман на стороне, ни к чему не обязывающий, но все же ставящий под удар семейные устои.
– Я продолжила следить за ней и поймала ее практически с поличным, когда она пробиралась домой через пустырь.
Валентина схватила невестку за руку и прошипела ей в лицо:
– Ну что, натаскалась?
– Господи, нет-нет, – Марина вдруг вся затряслась, и лицо ее залилось слезами, – мама, нет, я не грешна перед мужем. Этот гад меня принудил. Я ведь работаю под его руководством. Он фактически заставил меня, а теперь шантажом вынуждает являться к нему. Умоляю, помогите мне разорвать этот порочный круг, умоляю! – казалось, что она сейчас рухнет в обморок.
– Почему ты ничего не скажешь мужу? Его долг защищать тебя.
– Я не могу. Во-первых, это страшный удар по самолюбию Андрея, а во-вторых, вдруг он пойдет с разборками, да еще долбанет этого чем-нибудь. Вы хотите, чтобы вашего сына посадили? Я – нет. Я хотела его жене пожаловаться, но ведь она обвинит во всем меня, да еще слухи по деревне поползут – это у нас быстро делается.
– Хорошо. Я ничего не скажу Андрею – не хочу
