в моих глазах читалась решимость, горящий огонь.
— Почему?
— Ты знаешь почему! — грозно выпалил он, словно прочитав мои мысли.
Да он издевается? Я фыркнула и легла обратно, положив голову на его колени.
— Да, точно, я забыла. Ты здесь ненадолго.
Он пригладил мои волосы снова.
— Не нужно об этом. Всё может измениться.
Я поднялась, чтобы посмотреть в его глаза. Снова.
— Ты можешь остаться?
Я спрашивала с надеждой и желанием услышать — да. Но внутренний реалист знал — нет. Хранители не остаются. Они приходят и уходят, живут, делают, что хотят. Им отведено время для пребывания здесь. И оно стремительно и неумолимо бежит вперёд. И я не смогу заставить его остановиться. Он уйдет, а вместе с ним и мое сердце. Потому что, кажется, я уже готова была провести с ним весь отмеренный остаток. Я хотела быть счастливой. Как мама, которая позволила себе любовь с Хранителем, а потом родила меня.
— Нет, определенно нет. Но… давай не будем об этом. Не сейчас. У меня есть время здесь и я хочу его провести с пользой.
Я отложила в долгий ящик возможность переспросить. Он не отвертится! Если есть хоть какой-то шанс, а он есть — я это четко поняла — Арриан его знал. Я хочу его услышать. Но не сейчас. Не хочет говорить, не нужно.
Сейчас есть занятие чуточку получше. Хранитель снова привлек меня к себе.
— Сколько тебе осталось? — не унималась я.
— Достаточно, — отозвался Хранитель и с тяжёлым вздохом впился в мои губы.
Снова жадно целовал мои припухшие губы, снова выпивал меня и дарил чувственные ощущения.
Он ушёл в ванную комнату, а я спрыгнула с дивана и забралась на барный стул. Покачивала ногами и раздумывала съесть очередной круассан.
Голод брал своё, а время-то о-го-го! — клонилось к ужину. Желудок был недоволен моим питанием сегодня. Чего уж там — все последние дни. Не помню, когда последний раз ела нормально и полноценно в течение дня.
Я взяла с тарелки румяный сливочный круассан — он уже немного заветрелся, но всё равно было вкусно. Особенно когда ты голоден. Мысли занимала вовсе не выпечка, а мясо.
За окном медленно начинало смеркаться. Это чувствовалось, потому как квартира медленно начала терять краски, а свет становился темнее и начинал давить на глаза серостью. Я разглядывала летающих за окном птиц, покачивающие ветками деревья.
За спиной послышалось бряканье, шаги и шум воды — Арриан мыл посуду. Я задумчиво прокручивала весь сегодняшний день. Каждое сказанное Хранителем слово обо мне. Мне не верилось в происходящее. Вдруг всё это сон? Вдруг я переборщила с порошками и до сих пор крепко сплю? Губы все ещё горели после его поцелуев. Щёки пылали огнём, а в теле поселилась ленивая истома. Слишком реально.
Я так увлеклась собственными мыслями, что не заметила, как рядом со мной поставили стакан из тонкого стекла, наполненный теплой водой.
— Ой! — воскликнула я, поняв, что чуть не столкнула стакан локтем прямо на пол.
Я обернулась. Насколько же я отключилась от реальности, глубоко погрузившись в свои мысли, что не услышала ни шагов, ни его приближения, ни даже звука, как стакан коснулся столешницы?
Неожиданно раздался вопрос, от которого я в очередной раз растерялась:
— Останешься? — спросил Арриан, облокотившись руками на край кухонной стойки. Рядом он кинул полотенце, которым только что вытирал руки.
— Почему нет, — пожала плечами я.
А внутри ничего не дрогнуло. Мне не хотелось уходить так скоро, и внутри я была благодарна за его предложение остаться ещё ненадолго.
— Я приготовлю ужин.
— Ты приготовишь мне ужин? — искренне удивилась я.
— Да.
Я отвела взгляд, чтобы скрыть смущение.
Он приготовит мне ужин. Ужин!
Арриан нахмурился, увидев, как я отвернулась и молчу, прикрывшись ладошкой. Он подошёл ко мне, сидевшей на барном стуле, и заставил посмотреть на него. Остатки дневного света красиво падали на его лицо.
— Что случилось? — серьезно спросил он, будто нам срочно нужно решать какую-то проблему, а я замалчиваю это. Я поджала губы и посмотрела на него, как оленёнок смотрит на маму.
— Ужин мне ещё никто не готовил.
* * *
Весь вечер мы готовили что-то вместе. Я показывала, как нарезать овощи, потому что Арриан явно перестарался с кусками картошки — они не пропекутся. В итоге он взял на себя мясо, заверив, что сделает его очень вкусно — я точно останусь в восторге. Мол, никто не жаловался. Но было ли кого угощать?
Интересно, а Шанар бывал в его квартире? Они явно хорошо общаются. Были ли в этой холостяцкой, скромной по меркам мага, обители посиделки с алкоголем, закусками, разговорами обо всем? Или в своё логово он никого не пускал? А что если так? Получается, я могла быть первой девушкой здесь? Хм. Были ли у него женщины… Здесь?
Я снова застряла в собственных мыслях. Дыхание сбилось. Я бросила взгляд на кровать. Нет, я не должна об этом думать! Меня не касается личная жизнь Арриана, которая была до меня. Да и вообще…
Я вернулась к готовке. Стало немного скучно, поэтому я нашла, как включить музыку — это было куда веселее и приятнее. Я старалась не пританцовывать, но получалось плохо. Арриан стоял и смотрел на это действо, сложив руки на груди, выгнув свою бровь, с веселой усмешкой — мол, ты только отвлекаешь! Не помогаешь.
Время летело незаметно! Мы зажгли свет в квартире, когда стало совсем темно. Перед этим меня зажали в углу и вновь поцеловали. Да так, что я побоялась, что просто не захочу уходить домой и до ужина просто не дойдет. А в мои планы это не входило. Но я не боялась. Несмотря на пылкость, на эту спешку насладиться любым мгновением, между нами ничего не будет. Ни сегодня. Ни завтра. Не так скоро. В итоге я нащупала выключатель, свет озарил пространство, и мы вернулись к готовке, будто не было этой заминки! Только губы горели.
Одна часть цели, с которой я сюда пришла, была выполнена. Осталось удовлетворить любопытство, касательно самого Арриана.
Пока резала овощи, решила спросить:
— Фамилия, кстати, у тебя хоть настоящая? — поинтересовалась я, украв со стола мытую помидоринку.
— Не совсем.
— Выдуманная?
— Практически, — увиливал он, размахивая ножом.
— Расскажи.
— Моего предшественника звали Озран. Первого Хранителя Ветра. Когда я пришёл сюда, оказалось странным иметь лишь одно имя. К тому же фамилия — у вас это знак рода. Пусть у нас всё отличается, но он меня растил и обучал, он тот, кто был до меня.
