токарного станка). Ну еще сепаратор сделать было не самым простым делом (потому что латуни сначала не было), но и с этим Ксения справилась. Михалыч еще долго объяснял Володе как и почему оба генератора сами синхронизизуются («старый», китайский он тоже переделал-перемотал под трехфазную «звезду», причем обмотки новые сделал медные) и каким образом предварительно их вывести на нужный режим чтобы в процессе этой самосинхронизации генераторы не сгорели нафиг, но все это было «временными легко преодолимыми трудностями», а вот электричество в достатке – это уже заметный шаг к достижению счастливой жизни. Очень заметный, ведь теперь можно было и расслабиться, посмотрев кино на огромном телевизоре, музыку послушать…
В полночь с экрана телевизора выступила Лиза – она очень органично смотрелась на фоне Спасской башни (это Маркус постарался, делая клип с «новогодним поздравлением»), народ откушал классический новогодний оливье (кто бы мог представить, что на изготовление обычного майонеза нужно столько времени и сил!) и даже селедку под шубой (оказалось, что каспийская селедка поднимается на нерест аж до Оки и во время экспедиции «за гипсом» Лида с приданными мальчишками её там наловили несколько ведер. То есть засолили шесть ведер, а Марина смогла одно ведро до праздника сохранить).
После застолья, сдобренного, среди всего прочего, и вином (из черноплодки, давшей неплохой урожай), начались разные разговоры, посвященные как «достигнутым успехам», так и «грандиозным планам на будущее» – благо, было что планировать. Среди прочих – обсуждение грядущей экспедиции за солью, ведь в прошедшем году мероприятие как-то пропустили за ворохом прочих забот, а без соли живется не очень-то и сладко.
Но когда есть много соли, жизнь становится гораздо более вкусной, а когда еще есть «развитое сельское хозяйство»… За предыдущее лето было расчищено от леса еще двенадцать гектаров под поля и огороды. Если есть инструмент и люди, которые этим инструментом будут рубить и копать, то даже такие масштабы оказываются достижимыми. Правда если еще есть и воля: в строящейся Дубне Женя Сорокина её в должной мере не проявила и там «под поля» меньше гектара расчистили. В смысле, землю от корней не освободили – но поскольку там трактора все равно нет, то и так сойдет: под сорго лопатами этот гектар вскопают, а под репу – весной лес вырубят. Как флегматично по этому поводу высказалась Марина, «как первая репа созреет и они урожай увидят, то по гектару в день расчищать начнут». Да, пока местное население при текущей урожайности всего сеемого и сажаемого огород считало лишь небольшим дополнением к охоте, рыбалке и сбору желудей с орехами…
Впрочем, и учительницы сбор этих самых желудей просто вынуждены были поставить на промышленные рельсы. И курочкам подкормка, а уж как их жрут свиньи, оставалось лишь поражаться (яблоки-то были сугубо «сезонным» кормом). Оля-маленькая, когда-то удивлявшаяся малой плотности автохроного населения, теперь стала удивляться его повышенной (по отношению к обираемым площадям леса) численности, так как «город» вроде Веты, с населением менее двух сотен взрослых, обирал желуди в радиусе километров десяти – и этого едва хватало на жизнь впроголодь, причем с учетом и охоты, и рыбалки. К этой зиме жители поселка и сами смели ценный плод в радиусе километров семи, но если бы не высокие урожаи на полях – зима точно была бы более чем скудной.
Новые поля, протянувшиеся узкой полосой на север от поселка, были распаханы еще осенью, так что весной их только один раз перепахали и проборонили перед севом. Зато сеяли уже с применением «передовой техники»: прошлогодний опыт в роли «ломовых баб» никому особо не понравился и была изготовлена хотя и деревянная, но вполне себе работающая прицепная сеялка, которая после замены рабочего барабана и нехитрой настройки успешно сеяла и овес с ячменем, и сорго с просом, и горох с кукурузой и чечевицей. До картофелесажалки технологическая мысль учительниц пока еще не добралась (хотя чертежи сразу трех таких агрегатов были найдены и перенесены на бумагу), так что «второй хлеб» сажали по старинке. То есть все же в прорытые специально изготовленным культиватором борозды…
Использование прогрессивной техники позволило закончить посевную всего за неделю, после чего народ вернулся к своим ставшим уже традиционными занятиям. То есть к раскорчевке леса в основном – и с этим стало гораздо проще. Хотя бы потому, что народу с топорами и лопатами изрядно прибавилось: из Веты сюда перебрался Жван с семьей, причем не в одиночку – с ним приехало еще пятеро ветских «экспедиторов». Мирно перебрался: по договоренности с тамошним вождем все они переехали на пять лет «чтобы научиться выращивать много еды», к тому же этот вождь окончательно убедился в невероятном могуществе «волшебниц», а заодно и в том, что они плохого не посоветуют: по каким-то причинам имя свое он им не называл, но Лиза, зная что Жван приходится ему сыном, как-то в разговоре с парнем произнесла «а вот когда твой батя…» – а оказалось, что звали-то его как раз Бата, и сын не преминул сообщить родителю, что от «могучих волшебниц ничего не скроешь, да и не надо, они людям плохо не делают».
Еще с полсотни взрослых приехали из Унды, и с той же целью – разница была лишь в том, что эти приехали по приказу Лизы. Весьма полезному приказу, причем полезному даже не для учительниц.
Когда женщины, поужасавшись высочайшей смертностью детей, начали было выдумывать меры по её сокращению, Марина быстро всем объяснила в чём они в корне не правы:
– Главное что нужно сделать для сокращения этой невероятной смертности – улучшение качества жизни матерей. Если мать голодная и больная, то можно наизнанку вывернуться, но детям её лучше не станет. Можно, конечно, младенцев у неё забрать – но, даже если не считать что хрен их нам кто мирно отдаст, у нас-то кто их будет кормить-обихаживать? Лично мне и наших младенцев хватает, а вы даже со школьниками едва управляетесь. Здесь вам не Москва двадцать первого века, здесь доставку всего нужного не закажешь.
– То есть вы считаете, что положение безвыходное? – расстроилась Лера.
– Глупости не говори! Лиза вон подсчитала уже на примере Веты, что если местных научить хотя бы брюкву выращивать, то младенческая смертность на треть сократится, а детская – вообще наполовину. А чтобы материнскую смертность вдвое сократить, нужно всего лишь каждой бабе обеспечить соли килограмма три на рыло в год.
– Если вспомнить как мы эту соль добывали…
– Ага, ничего не зная об этом мире и все из себя в
