class="p1">— Бывало и лучше, — удрученно ответил Зеленцов.
До Арины, кажется, стало доходить:
— Никит, ты какой-то невеселый, — ему противно от каждого ее слова — понятно, что она не виновата в этом, хотя в полной мере пользуется всеми выгодами отношений с хоккеистом. — Что с тобой случилось?
— Ничего.
— Ты не заболел?
— Говорю же, нет.
— Дорогой, я же чувствую.
— Да что ты можешь чувствовать! — в сердцах выкрикнул он так, что спящий неподалеку Малкин аж подпрыгнул во сне.
— Что, прости? — будто не расслышала Арина. — С тобой все в порядке?
Никита, чувствуя, что вновь невольно обижает слабый пол, попытался дать заднюю:
— Не обращай внимания. Я… просто…
— Знаешь, — вдруг сказала девушка, — я заметила, что в последнее время ты заметно охолодел ко мне.
— Арина, просто я…
— У тебя другая? — решилась спросить в лоб она.
— Арина… Я… я изменил тебе, — Зеленцов отключился, не дождавшись реакции, отбросил телефон куда-то в сторону и ударил кулаком по душке кровати.
Закрыв лицо ладонями, Зеленцов от злости чуть ли не кусал пальцы на руках. От постоянной дрожи те стали касаться спадавших на лицо золотистых волос. Никита принялся хвататься за них и оттягивать в сторону, будто пытаясь содрать с себя зловещую клоунскую маску. Внезапно он придумал первый шаг к преображению: «Хватит с меня!» — парень соскочил с кровати и принялся действовать.
Спустя пять минут Никита стоял у кровати Толика Костицына. В руках он держал ножницы и бритву. Толян, узрев спросонья эту картину, ни на шутку струхнул:
— Зеля, ты чего?!
— Ты, Толик, частенько мою прическу упоминал.
— Блин, Никитос, дружище, — трусливо заелозил на постели Костицын, приготавливаясь отбиваться в случае чего, — я же любя. Это же просто шутки. Ты только… без резких движений, братух!
— Да я спокоен, — пояснил Зеленцов, еще не отошедший от алкоголя.
Он пояснил Толику задачу. Face Костицына сделался задумчиво-серьезным:
— Ты уверен?
— На миллион процентов.
— Мне понадобится помощник, — заявил Толя.
Спящий без задних ног Антон Малкин молчаливо отказался участвовать, поэтому ассистента для Толика удалось обнаружить лишь в соседней комнате.
Вскоре Никита Зеленцов, укрытый по шею белоснежной простыней, сидел на табуретке у умывальника, глядя в зеркало на себя и ошарашенные, но боеспособные лица Костицына и Богатырева.
— Ты где их взял? — парни смотрели на ножницы и станок.
— Где взял, там уже их нет, — заявил Никита. — Приступайте.
— Зеля, а стоит ли это делать? — спросил Сергей. — У меня твои кудряшки в глазах двоятся.
— Потому что их до фига много.
Анатолий хлебнул воды из крана, дабы взбодриться и сосредоточиться:
— Мы же тебя прирежем.
— Много трепитесь. Вы больше всех остальных слали меня к парикмахеру. Давайте, вперед!
Оглянувшись по сторонам, Серега Богатырев вздохнул, взял в охапку несколько локонов Зеленцова и отрезал их ножницами практически под корень.
— Будешь другим человеком, — поражался Толик, наблюдая, как Богатырев орудует ножницами над головой Никиты.
— И не только на словах, но и на деле. Вот увидишь. Брей!
***
Добравшись до первого этажа, шестерка беглецов обнаружила, что дед-вахтер в отключке, причина которой валяется рядом — осушенная бутылка винца. Сам по себе престарелый сторож надежности охране и не прибавлял, однако даже подшофе не забыл запереть входные двери, надежно припрятав ключи.
Все тут же посмотрели на Брадобреева:
— От этой двери у нее ключей не было, — пояснил он.
— Блять, все накрылось, — запричитал Артем Абдуллин.
— Есть варик обшарить деда, — предложил Чибриков.
— А если ты опоздал, тебе, что ли, до утра на морозе помирать? — задался вопросом Кошкарский.
— Не будем сдаваться раньше времени, — заявил Пашка и стал прицеливаться кулаком в дверь, желая одним ударом вынести стекло — парни еле его удержали.
Рассмотрев связку ключей, Арсений объявил:
— Если не через низ, то через верх.
Проникнуть на крышу общежития оказалось легче, чем покинуть здание через основные двери. По протоптанной в снегу тропинке ясно, что дорога пользуется большим спросом среди тех, кто не желает светиться на входе. Сюда с обеих сторон здания ведут две пожарные лестницы: с самой крыши до девятого этажа они отвесные, а ниже дополняются обыкновенными пролетами из прутьев со ступеньками, перилами и площадками, которые размещаются как раз напротив чьих-то окон, напоминая балконы.
Наверху гуляют все ветра и темно, словно на затерянном островке среди черной поверхности бескрайнего океана. Правда, то тут, то там в оконцах виднеются огоньки, а где-то во всю мощь сияют подсвеченные городские достопримечательности вроде бизнес-центра на Кировке, ЮУрГУ, железнодорожного вокзала и торгового центра «Синегорье».
Спуск на южную лестницу нашли практически на ощупь, пару раз чуть не перекинув ноги в бездну. Первый по отвесной лестнице стал спускаться Митяев и вскоре осознал, что холодное железо на морозе при соприкосновении с оголенной кожей сродни жидкому азоту. Некоторое подобие перчаток было только у Абдуллина — следующие претенденты на спуск надевали их, а, оказавшись на первой площадке, пытались кинуть перчатки следующим. В итоге обе безвозвратно утеряны — их обладателю пришлось спускаться с голыми руками. Дальше же парни побежали вниз по скользким пролетам, устроив что-то вроде гонки, позабыв о конспирации и осторожности. Пытались даже бортовать и обгонять друг друга, пока Брадобреев чуть не сорвался вниз, а Кошкарский чуть не плюхнулся в чужую постель прямиком через окно. Знатно раззадорившись, хоккеисты играючи достигли твердой земли. Однако, чтобы вернуться тем же путем, нужно зацепиться за урезанную на уровне первого этажа лестницу и подтянуться: при наличии элементарной физической подготовки — раз плюнуть.
Парни решили напугать Данила Озерова, прыгающего на месте и растирающего ладони от холода, подойдя к нему сзади. Однако ржание и дружеские возгласы испортили внезапность момента.
— Чего, Дэнчик, кокушки замерзли?!
— Могли бы и поскорее шевелиться, — фыркнул Озеров, зажимая за пазухой бутылку «Джека».
— Возникли трудности с имбецилом в очках.
— Я вообще ждал вас с главного входа.
— С этим тоже возникли проблемы.
— Не многовато ли у вас сегодня проблем?
— Не кипишуй. Зато у тебя их не будет, — ответил Бречкин, наличие которого в компании пугало Данила, ибо он помнил, во что превращается подвыпивший Леха.
— Знаешь, Бреча, одно только твое участие уже говорит о…
— Чего ты базарнул?! — стал быковать Алексей.
— Тихо, тихо, — Лешку под руку взяли Артем со Степкой.
— Даня, — обратился к Озерову Митяев, — настоятельно тебе рекомендую не начинать вечер с мордобоя.
— Чего? — напугался Озеров.
— Бреча сегодня слегка расстроен.
— Кто же это посмел его расстроить? И жив ли этот человек?
— Длинная история. Расскажу как-нибудь потом.
— Да, потому что нам уже пора выдвигаться.
— И на чем же мы поедем? — поинтересовался Богдан Чибриков.
— Где твоя машина? — спросил Даню Брадобреев.
