Гэн прошел на запад, пока он не убедился, что поблизости нет вражеских патрулей, потом быстро спустился по склону, заняв позицию, откуда была видна основная тропа. В ходе его вылазки он слышал случайные крики птиц — сорок, фазанов, орла, — и, как ему показалось, вдали раздался тревожный рев оленя. Не было признаков больших животных. Одно из деревьев хранило следы когтей тигра, но царапины были старыми. Не было ничего, что вызывало бы беспокойство, как будто дикая местность притаилась, выжидая.
По сравнению с тайной тропой Билстена обычная тропа выглядела как дорога. Гэн подал сигнал собакам и двинулся от дерева к дереву, припадая к земле, теперь с луком за спиной и клинком в руке. Он пропустил бы человека, если бы не жалобный крик сойки.
Воин Дьяволов, пешком, появился на отмели ручья с другой стороны главной тропы. Он зачерпнул полное ведро воды и скрылся из виду за несколько секунд, но Гэн сразу понял то, что должен был понять. Если человек набирал воду в это время дня, то он, конечно, нес ее к лагерю, скрытому за деревьями. Тропа хорошо охранялась. Гэн поспешил к оставшимся.
Собрав всех в тесный круг, он рассказал об увиденном, и они снялись с места в считанные минуты. Скоро они поняли, почему лагерь Дьяволов располагался именно в этом месте. С чувством, переходившим от подавленности к недоверию, добрались до края расселины, прежде скрытой в глубокой долине в горах. Перед ними по меньшей мере на полмили лежала невыразительная снежная пустыня. Дьяволам, находящимся в долине, нужно было только время от времени поднимать голову, чтобы увидеть, как кто-то перемещается у них на глазах.
Гэна восхитила храбрость Билстена, пересекшего такое место с груженым караваном, но он поставил их в ужасное положение. Падающий снег укрывал торговца, пока тот пересекал Долину, и скрыл его следы позже. Теперь все было совсем по-другому.
Очевидность ситуации первым прокомментировал Клас:
— Придется прорываться через лагерь или проходить здесь ночью.
Гэн увел всех под защиту леса. Снова они построили снежную хижину. Тейт поспешила затащить Джонса внутрь, пока с ним не приключился приступ кашля. Она вышла наружу с выражением вызова на усталом лице, беззвучно предлагавшем каждому воздержаться от критики. Гэн нарушил тяжелую тишину. Потирая раненое плечо, он сказал:
— Пойдем сегодня ночью.
Нила тихо простонала, и Гэн повернулся к ней.
— Даже при везении мы кого-нибудь потеряем, если ввяжемся в схватку. За нами будет погоня, и они схватят нас.
Два человека по очереди наблюдали за тропой. Остальные набились в маленький, построенный на скорую руку шалаш, подкрепляясь холодной копченой олениной. Собаки с разочарованием приняли свою скудную порцию, но в глазах лошадей был невысказанный упрек, который обеспокоил Гэна. Он покормил их вместе с Нилой, деля на части последние порции зерна, которого уже почти не осталось. Она спокойно спросила:
— Ты думаешь, этим бедным созданиям удастся перебраться туда?
— Не знаю.
Она глубоко запустила руку в гриву Подсолнуха. Гэн продолжил:
— Мы не собираемся бросать их здесь. Но я не могу обещать, ты же понимаешь.
Она кивнула и отвернулась, прислонившись к лошади. Гэн добавил:
— Я постараюсь, Нила. — Он протянул руку, но не мог заставить себя прикоснуться к девушке. Рука опустилась. — Я хочу, чтобы ты знала, мне жаль почти… всего, что случилось. Я был не очень умен. Я должен много чему научиться. — У Гэна не хватало храбрости сказать ей: «Я знаю, что выгляжу дураком, и мои слова смешны мне самому».
Медленно повернувшись, она посмотрела на него с непроницаемым выражением, сказав:
— Ты настоящий друг. И я всегда буду тебе другом, пока мы живы.
Это были не те слова, которые ему хотелось бы услышать, особенно мягкая оговорка в конце фразы. В этот момент он решил, что она должна быть частью пророчества, частью будущего, которое ему предстоит создать.
Не говоря больше ни слова, Нила отвернулась, начав выкидывать пустые мешки для провизии. Она кидала их на землю, и какая-то часть Гэна восстала против ее расточительности, но Гэн понимал, что без зерна кожаные мешки были только лишним весом.
Серебряный полумесяц поднимался в безоблачном небе. Гэн и Клас отошли от других и сели рядом. Напряженные нервы Тейт заставили ее поспешить к Ниле.
— Чем они там занимаются? Почему разговаривают?
Нила шикнула на нее и шепотом ответила:
— Мы называем это нара. Когда воин имеет время, чтобы молиться перед борьбой, он просит о храбрости и благодарит Вездесущего за то, что он пошлет ему храброго человека, чтобы проверить его. Он просит, чтобы его ум был силен, чтобы управлять телом и мыслями.
«Ну вот, — подумала Тейт, — у нас уже медитация. И биологическая обратная связь. Да еще способность замедлить поток крови и не обращать внимания на боль. Необязательно, что именно объясняет неправдоподобно малое время заживления; это может быть и физической адаптацией. Если они дошли до этого за пять столетий, то каковы будут их потомки в следующем веке? А через пять веков?
А что будет со мной в следующем году?
Буду я живой завтра?»
Нила хлопнула ее по плечу, и Тейт взволнованно вскочила на ноги, проверяя оружие и вглядываясь в ночь. Она быстро подошла к Джонсу, разбудила его, подняла на ноги, оберегая от холода.
— Как только почувствуете, что согрелись, — сказала она, — расстегните некоторые кнопки. Для вентиляции. Не перегревайтесь, понятно?
Он пробормотал что-то, и Тейт заставила его повторить ответ, пока не убедилась, что он понял.
Когда она вернулась, воины и Сайла осенили себя Тройным Знаком и жестом пригласили ее вперед.
Сначала яркость лунного света была пугающей. Отдаленные пики вырисовывались холодно и ясно, и, казалось, даже темная долина готова открыть все свои тайны. Ледяные кристаллы мерцали, подражая звездам.
Они прошли меньше трети пути, а Гэну уже казалось, что страшные проповеди Церкви о Преисподней не так уж и преувеличены. Никакое понукание не могло заставить лошадей двигаться быстрее по этой ненадежной массе снега. Даже снегоступы скользили. Их путь состоял из последовательности падений и подъемов, и каждое было более изнуряющим, чем предыдущее. Одежда промокла, от нее валил пар, который смешивался с облаками от дыхания людей, собак и лошадей. Джонса уже завернули в шкуру; женщины присматривали за ним — одна тянула, а вторая следила, чтобы он находился лицом вверх. Гэн надеялся, что он не будет шуметь в своем полубессознательном состоянии.
Первый луч рассвета упал на их спины, когда, пошатываясь, они ушли под защиту леса. Две из украденных лошадей Дьяволов лежали на снегу со сломанными ногами — их прикончили, чтобы прекратить страдания. Гэн быстро отправил всех дальше, а сам устроился позади пня, что позволяло ему видеть тропу и лагерь Дьяволов в долине. Шара и Чо устало улеглись напротив. Раггар устроился под ветвями молодой ели, заваленной снегом. Несмотря на все усилия, Гэн клевал носом, пока глубокий, жалобный звук военной трубы Людей Гор не выдернул его из дремы. Эхо дико повторило звук. Он оглянулся и увидел, что остальные зашевелились там, где рухнули на снег. Все еще привязанные к деревьям, где их оставил Клас, лошади поднимались на ноги.
Подойдя и встав рядом, Клас сделал ленивый жест поперек долины.
— Должно быть, хорошая эта штука, их труба.
— Они салютуют, — сказала Нила. Она стояла, выпрямившись, гордая и уверенная. — Клас на Бейл — наш самый лучший боец. Гэн и я — дети Вождей Войны.
Лагерь в долине возвращался к жизни. Сквозь деревья им были видны люди и лошади, суетившиеся, как муравьи в разрушенном муравейнике. Тейт присоединилась к Гэну и Класу. Они слышали крики. Погоня достигла другой стороны утеса. Доннаси сказала:
— Пожалуй, я смогу остановить их.
Гэн покачал головой.
— У нас нет времени для схватки. Если мы замешкаемся, подойдут те из долины и с запада отрежут нас от тропы.
— Они догонят нас, если мы их не остановим, — сказал Клас. — Смотри, они ведут запасных лошадей. И у всех есть лыжи.
Тейт показала рукой, сказав:
— Быть может, я смогу устроить снежную лавину.
Гэн был настроен скептически:
— Она должна была сорваться, когда мы там карабкались.
— Я хочу попробовать, — заявила Тейт. — Все должны отойти отсюда.
Гэн задумался. Она была другом. И пророчество оставалось в силе. Он полагал, что она повлияет на его будущее. Была ли она той, кто спасет их? Ценой собственной жизни?
Предания и мечты могли быть правдой, а могли и не быть.
— Делай, что можешь, — сказал Гэн и отошел.
Тейт заложила заряд и нацелилась в основание снежной массы. Звук выстрела не испугал воинов Дьяволов, а когда заряд безвредно разорвался вдалеке, они стали выкрикивать оскорбления и угрозы. Под дрожащее завывание военной трубы они вывалились на открытое пространство — некоторые вели лошадей, остальные быстро скользили по снегу. Их было по крайней мере тридцать человек.
