тоже часть твоей собственности? – спрашиваю я.
Торбен кивает и входит в рощу. Один из фейри приземляется ему на плечо, и я вижу, что у него пухлое, светящееся тело, как у пчелы, и два розовых крыла, точно такие же, как лепестки вишневых деревьев. За все время, что я жила в Весеннем королевстве, я никогда раньше не видела подобных существ.
Торбен протягивает руку над головой и срывает что-то с ближайшего дерева. Из-за этого движения маленький фейри отлетает в сторону. В это время Охотник протягивает мне вишенку. Он срывает еще одну и кладет себе в рот.
– Это были наши фирменные вишни. Кажется, они продолжают цвести даже без особой заботы. Вероятно, благодаря эльфам Сераписа[8].
– Эльфы Сераписа? Фейри из светящихся лепестков?
– Их можно увидеть только рядом с вишневыми деревьями фейри. Они опыляют их. Тем не менее я удивлен, что никто не вырубил эту рощу или не пересадил ее. Несколько ягодных урожаев были украдены.
Я смотрю на вишенку, которую он мне дал. Эльфы Сераписа продолжают порхать и жужжать над нами, освещая уникальный бледно-розовый плод, испещренный маленькими золотыми пятнышками, которые сверкают, как звездный свет.
– Я никогда не видела ничего подобного.
– Попробуй, – говорит Торбен и срывает еще одну для себя.
Есть что-то настолько красивое кажется едва ли не постыдным, но я подчиняюсь и подношу ягодку к губам. От ее вкуса я едва сдерживаю стон. Сладкий, насыщенный, мякоть напоминает классическую вишню, но с послевкусием цветков розы. Я вытаскиваю косточку и съедаю остальное.
– Удивительно, что тебе нравится, учитывая твое презрение к цветочным ароматам. На самом деле, даже странно, что ты можешь оставаться в этой роще так долго.
Посмотрев на Торбена, я обнаруживаю, что его взгляд прикован к моим губам. В выражении его лица присутствует что-то, напоминающее голод. Это заставляет замереть каждый мускул в моем теле.
Усиленно моргая, он отводит глаза и прислоняется к стволу дерева.
– Я же говорил, запах ягодных деревьев меня не беспокоит и не ухудшает обоняния. И вкус… – Его взгляд медленно скользит обратно к моим губам, словно ведомый какой-то магнетической силой.
– Тебе нравится их вкус?
– Да, – отвечает он глубоким и хриплым голосом, и я не могу избавиться от ощущения, что мы обсуждаем что-то другое. Я чувствую покалывание на коже, напоминающее о том, что я испытала прошлой ночью. Словно глубоко внутри меня, в самой сердцевине, зажегся огонь. Это чувство становится таким сильным, что почти придает мне смелости сказать что-нибудь дерзкое, как и прошлой ночью.
Тебе нравится мой вкус?
Попробуешь меня снова?
Хочешь попробовать другую часть меня?
Я плотно сжимаю губы, прежде чем успеваю произнести что-то настолько смелое и нелепое. Что, если я ошибаюсь? Как сегодня утром.
Словно в ответ, Торбен прочищает горло и отталкивается от дерева, чтобы продолжить свой путь через рощу.
– Я не чувствую посторонних запахов, – сообщает он. – Мы можем возвращаться в поместье.
Разочарование тяжелым грузом давит мне на живот, пока я следую за Торбеном. И все же я наслаждаюсь этой опустошающей болью. Кажется, я заслуживаю ее, после того как сегодня застала Дэниэль в таком состоянии. Словно я заслуживаю всю ту боль, которую испытала. Словно не имею права на что-то хорошее, теплое или…
Торбен останавливается так внезапно, что я едва не сталкиваюсь с ним. Сначала я думаю, что его насторожил посторонний запах, но, когда поднимаю взгляд, обнаруживаю, что все его внимание приковано ко мне. В его голосе слышится раздражение, когда он спрашивает:
– О чем ты только что думала?
Сбитая с толку его внезапным гневом, я хмурюсь.
– Я не… Я не…
– О чем ты думала? – переспрашивает он еще резче.
Меня охватывает волна гнева. Я отступаю от Торбена на шаг.
– Какое ты имеешь право спрашивать?
Он следует за мной, и, когда я снова отступаю, он сокращает расстояние между нами. После следующего шага я упираюсь спиной в одно из вишневых деревьев. Голос Торбена становится глубже.
– Если ты думала, что виновата в том, что произошло сегодня, то не стоит.
Эти слова только еще больше озадачивают меня. С чего бы ему злиться на то, что я чувствую себя виноватой?
Я отказываюсь успокаиваться. Не тогда, когда на другой стороне меня ждет горе. Я еще не готова вернуться к печали. Я откидываю голову назад и бросаю на Торбена вызывающий взгляд.
– Ты видел, что я сделала с этой девушкой. Что с ней сделала моя магия.
– Ты не виновата, Астрид. Она сама довела себя до такого состояния.
Я качаю головой.
– Нет. Это я. Я больше не могу убегать от ответственности. И знаешь почему?
Торбен вопросительно сдвигает брови.
Я бросаюсь вперед и ударяю его кулаком в грудь. Торбен не двигается с места и даже не вздрагивает, но ощущение моей руки, натыкающейся на что-то твердое, помогает направить мою растущую ярость в нужное русло.
– Потому что ты был прав, Торбен. Ты был прав.
– В чем?
– В том… – В одно мгновение мой гнев дает трещину, и меня захлестывает печаль. – В том, что сказал о моей магии, – продолжаю я срывающимся голосом. – Я могу ее контролировать. И могла. Все это время.
Торбен подходит ближе и кладет свою руку поверх моей – той, что все еще сжата в кулак у него на груди. Другой рукой он дотрагивается до моей щеки.
– То, что сегодня ты научилась контролировать свою магию, еще не значит, что ты всегда могла это делать. Это не значит, что случившееся в прошлом – твоя вина.
– Но это так. – Слезы застилают мои глаза, скрывая черты лица Торбена. На его месте я представляю кое-что другое – пару ужасающих глаз. Те же глаза, что всплыли в моей памяти в спальне Даниэль. Я не вижу их ясно, но могу чувствовать страх, который эти глаза разжигают во мне, потребность спрятаться, оказаться под защитой. Не знаю, являются ли эти глаза воспоминанием или просто плодом моего воображения. Однако одно я знаю наверняка…
– Все это время я могла контролировать свою магию, просто не осознавала этого. Но теперь я понимаю, что сама поощряла свои чары. Я постоянно создавала их вокруг себя. Это я… я… не хочу, чтобы меня видели.
Я опускаю голову, когда наружу вырывается еще один приступ рыданий.
– Ты был прав. Ненавижу то, что ты был прав.
– Если я прав, тогда ты ни в чем не виновата. От тебя ничего не зависело.
– Нет, в этом ты ошибаешься. Это моя вина. Все, что когда-либо случалось из-за моей магии, моя
