Я пошатнулся вперед, замахиваясь шпагой. Лерц торопливо заслонился щитом. Его лезвие провернулось в моем плече, накатила жуткая боль. Я выбросил вперед руку со шпагой и выключил «просветку». Лерц захрипел, и в следующую секунду лезвие, разворотившее мое плечо, превратилось в пушистый хвост. Я рухнул на пол, так и не сумев разлепить глаза. Липкая кровь брызнула из раны в плече мне на щеку.
Стараясь не делать резких движений, я попытался подняться. С третьей попытки у меня получилось подтянуть под себя правую ногу и перевалиться на нее, опереться на одно колено. Я разлепил глаза. Моя шпага торчала у Лерца из живота – совсем рядом с раной, нанесенной Ти-Монсором. Потянувшись к карману адмирала, я достал инъектор и прижал его к безвольно повисшей левой руке. Меня шатало, в легкие натекла кровь. После инъекции туман из глаз почти ушел. Поднявшись, я зажал рану рукой и пошел в рубку.
Нужно отключить все поля этого дрянного кораблика, дать Яано и Герберту доступ сюда – пусть пользуются высшим приоритетом, пусть останавливают атаку на флагман… Теперь им никто не посмеет возразить. Мы победили.
На секунду замерев у металлического шара, я провел рукой по рваным чешуйкам. Слышишь, Мон, мы победили. Победили.
Влажный, теплый вечер Ци-Шимы. Вершина одного из «прощальных» вулканов. Раскаленный воздух возносится снизу к простому решетчатому балкону, идущему вокруг жерла. Вот мы и дома, Мон.
Служитель бросает вниз немногочисленные вещи Брока, привезенные Роджером с Хиттари. Черный техноид стоит рядом с Эммади, в их руках – ребристый металлический шар. Он упадет последним.
Тихий шепот в дрожащем мареве. Слова тонут в кипящей лаве, их уносит ветром…
Принцесса стоит рядом со мной, сжимает мою ладонь. Для нее умер всего лишь один из солдат… Нелюдимый незнакомец по имени Брок, который гордился всем, чем можно и чем нельзя, и всегда допивал коктейли. Оми шепчет что-то этому незнакомому парню, свернутому в металлический шар, перебирает мои взмокшие пальцы и думает, что все закончилось хорошо… Ты так себе это представлял, Мон?
Это была твоя жизнь, и теперь она перемешана с землей и цветами, с телом Брока и нашей ложью, она свернута в двухтонный металлический шар, тебя хоронят под чужим именем, а принцесса спокойно стоит и держит за руку подлеца. Ты этого хотел?
Вещи Брока летят вниз, лава взрывается короткими вспышками. Резкие, бьющие по ушам хлопки. Шаги долиной смертной тени…
Шкатулка отправляется вслед за изящным кортиком. За ней летит синяя повязка, потом бутыль какого-то напитка. Голос служителя сухой, как треск поленьев в камине…
Вы все просчитали, Мон, так ведь? Все до последней детали, от внезапного коллапса вселенной до пролитого на пульт нуара… Значит, ты понимал, что, не дав нам должным образом проводить тебя, ты похоронишь нас всех?
Я отпускаю ладонь принцессы, подхожу к краю, вцепляюсь в раскаленные перила. Ни черта не изменить, да? Актеры плачут за кулисами…
– Прощай, Ти-Монсор.
Вынимаю из кармана твои побрякушки. Швыряю вниз. Счастливые монетки, браслеты, лазурные кольца… Шарю по груди, срываю цепочку. Вниз…
И еще – твой удавшийся план, торжество, которое ты пропустил. Все это тоже – вниз, это все твое… Я убил дракона, поцеловал принцессу, Яано и Герберт перехватили управление Сердцем Орла, отдали приказ эскадре прекратить огонь по флагману, объявили, что бунт подавлен, все предатели схвачены или убиты, адмирал флота Нейл Льюис Лерц, к прискорбию, героически погиб в схватке с врагом. Не знаю, ничего героического – мы были как пара сопящих баранов, столкнувшихся на мосту, вялые, с красными вспотевшими рожами. Уверен, если они снимут очередной героический фильм про отражение великой угрозы, мы с Лерцем будем скакать резвыми зайцами, улыбаться и остроумно шутить после каждого невнятного выпада. В крайнем случае – хрипеть и осыпать друг друга проклятиями… Принцесса долетела до Иолы и выступила на Объединенном Совете. Новоиспеченный адмирал флота Герберт, послы Натхеллы и элонского союза, зачитывающие императору новую доктрину, кислая рожа императора, его восхождение на трон уже новой, Третьей Империи Свободы, наша победа, горькая, как ветер костров из палой листвы, – все это валится вниз, в лаву. Прах к праху, Мон.
Техноиды швыряют вниз металлический шар. Тот падает, врезается в лаву, вспыхивает… Через секунду его уже нет, только мутные пузыри…
Завтра коронация нашей сестренки. Фейерверки, музыка, песнопения, танцеплясания… Я обещал, что досмотрю этот спектакль со сцены – доиграю за тебя, путаясь в непривычном реквизите, в чужих репликах, останусь до занавеса… Обещал.
Только вот что, братишка: если мы и впрямь один и тот же человек, значит, рано или поздно я тоже ошибусь – как и ты. Все, чего я прошу – пусть это будут мои собственные ошибки. А твои я брошу в лаву, вместе со всем остальным.
Что до моего обещания, Мон… ты ведь тогда не подумал, что я решусь скрестить пальцы и на второй руке?
Прости…
«Ты не Ти-Монсор…»Это принцесса. Я ей сказал.
ЯнеТи-Монсор.
он погиб. Все спуталось.
берег кипящего моря. Принцесса
наклоняется ко мне,
заглядывает в глаза и видит меня.
Ее стальной голос перекрывает шум волн.
– Оставьте нас вдвоем!
рокот прибоя…
остаемся вдвоем. Лучше бы она приказала меня убить. Я боюсь даже открывать глаза.
открываю глаза и смотрю на нее.
нервно дергает застежки платья. Пальцы пляшут, не справляясь с бесхитростным замком. Но они поддаются, подчиняются ее власти.
Платье падает на землю.
смотрит на меня, ее шатает, на губах – издерганная улыбка
в синих глазах – красное небо.
лава… мутные пузыри.
и ужас.
бросается в кипящие волны, в беснующееся море,
плывет все дальше от берега
Ее крик…
– Мы любили купаться в Шторм…
я пытаюсь кричать, глотаю воду, хочу дотянуться до нее,
бью ладонями по кипятку.
волна накрывает меня с головой.
и сразу…
сидим на берегу бурлящего моря. Мысли спутались,
тошнит от соленой воды, она даже в легких, кашляю.
не утонули. Выбрались. В голове вспыхивают картины и факты, я смотрю в одну точку и в ней – всё.
Лежали рядом голые и измученные.
Потом зачем-то натянули одежду, мокрую от брызг,
молчит и старается не смотреть на меня.
Шон Яано Сара Ромеро Чили Ледышка Аарх
все ушли,
разлетелись, как перья от выстрела Это
ничего не значит.
Просто у меня больше нет друзей.
молчу, чувствую себя чужим. Надо будет зайти в бар к Роджеру, там я чувствовал себя… иначе. Когда?
солдаты Ти-Монсора улетели молча, как никому не нужные.
Неужели нельзя просто…
вода какая-то мутная, наверное, всё из-за лавы.
Оми, все развалилось. Не смотри назад.
пятно рассвета или заката.
Ветер. Чертовски холодно, с волос
капает. Хочется прыгнуть обратно в кипяток.
наверное, мне сейчас нужно просто ее обнять…
Ки-Саоми коронуют завтра на рассвете. Думал, мне уже никогда не будет страшно, я ошибался. Здесь
везде пахнет зеленью, и я все время оборачиваюсь.
думал, никогда не буду оборачиваться…
истоптанные белые туфли, одна сваливается в воду.
На бурлящей воде не видно кругов,
все бесследно.
рыбы здесь почти не водится – она ищет прохладу.
наверное, я вообще не был готов жить. Зябко.
Плюю в кипящее море.
– Не плюйся.
Принцесса, не нужно меня ненавидеть. Я сам.
во рту скользко и горько. Плюю.
набрасывается, сшибает на землю, молотит меня мокрыми кулачками. Смотрю в красное небо.
обмякает, вздрагивает на мне, на мое лицосрываются холодные капли с ее волос.
Отворачиваюсь. Принцесса плачет, сжимает в горсти еще одну Ти-Монсоровскую рубашку, пытается сорвать
с меня, воет, сдается. Во рту вязко
и хочется вывернуться наизнанку. Говорят,
есть планеты, где это возможно.
Но я все еще здесь.
Принцесса, завтра – твой день рождения,
тебе сто лет, но тебе только тридцать.
Я совсем не знаю тебя.
смеркается, скоро станет темно и холодно,
но вечер тут ни при чем. Ки-Саоми сползает с меня,
кутается в траву и серую землю. Шея затекла,
верчу головой. Медленно, будто наслаждаясь
ощущением. Ловя последнее,
что осталось.
скуфы подружились, сейчас спят в питомнике на втором этаже дворца, третья дверь налево. Ки-Саоми
сжимает мою ладонь, целую её, сгребаю в охапку.
Не отпущу больше, так и знай.
она не зовет меня Ти-Монсором, она не зовет меня Тимом, она целует меня до завтра…
я должен был умереть в космосе, не встретив лайнер, погибнуть от рук пиратов, от ударов Лесса, от пси-излучения, имперских солдат… Я жив.
