приподнимает край моей майки, чтобы поцеловать мне живот.
– Сексуальная.
Поцелуй.
– Красивая.
Я краснею. Все еще краснею после стольких месяцев.
– Моя соседка по комнате.
Я поднимаю руки над головой, потягиваясь, чем Даллас пользуется в полной мере.
– Теперь, когда я захочу тебя, мне достаточно будет перекатиться на твою сторону кровати и спросить разрешения.
Я киваю. Его руки скользят под мою майку и нащупывают застежку на лифчике. Она спереди, так что он быстро справляется с задачей, довольно вздыхая, когда ему удается расстегнуть ее с первой попытки.
– Возможно, в таком случае мне захочется сперва полизать тебя.
– Да кто я такой, чтобы отказывать тебе в этом?
На самом деле он ни в чем мне не отказывает, если не считать того, что он всякий раз отказывается покупать оливки, когда я добавляю их в список покупок. Даллас ненавидит оливки. Сколько бы я ни умоляла, он не соглашается есть их даже в пицце. Что-то кроме этого? Не, все остальное идеально. Иначе я бы не переехала к нему. Кончиком указательного пальца он водит вокруг моего соска, пока тот не твердеет.
– Я говорил тебе сегодня, как сильно я тебя люблю?
Говорил.
– Дважды.
Мы говорим это каждый день, по несколько раз, с тех пор как признались друг другу в чувствах. Любовь. Даллас никогда не думал, что найдет ее, а когда Тиффани выкинула тот трюк, решил, что потерял навсегда. Дурачок. Ему было бы непросто потерять меня сейчас.
– Я так сильно люблю тебя, малыш.
Бонусный эпилог
Дрейк
У моего брата полная лажа с девчонками. Нет, не у Далласа, и уж точно не у Дюка. Я о Дрю. Я качаю головой, наблюдая, как он болтает с одной из университетских гребчих в кафетерии для спортсменов, как прислоняется, скрестив руки и лодыжки, к столу, за которым она стоит. Прямо кусок в горло не идет, честное слово. Эта сцена из реальной жизни лучше любых киношных драм, а я еще и сижу в первом ряду.
По какой-то причине мой брат-близнец решил, что сейчас самое время для того, чтобы начать с кем-то встречаться. Самое время искать любовь. Что творится? Мои братья падают как подкошенные! Сначала Дюк приковал себя к Поузи, затем Далласу пришлось его копировать. Не то чтобы я его виню – Райан Уинтерс, блин, круче всех.
Очевидно, многое изменилось с тех пор, как Даллас завел себе девушку. Я больше не могу устраивать ночные вечеринки с соседскими девчонками, особенно после того, как Тиффани взяла и все испортила, в том числе и мне, – теперь никакой сексодружбы с Шеннон и брюнеткой. Да, с ними обеими.
Я с сочувствием наблюдаю, как Дрю пытается пошутить, но девушка явно не находит шутку смешной. Он начинает рассказывать ее снова.
– Не делай этого, – бормочу я сквозь зубы. – Не повторяй шутку.
Он повторяет шутку. Что за кринжатина! Не, слушайте, я люблю своего брата. Он мой гребаный близнец и мое зеркальное отражение, но на этом сходство заканчивается. Он добрый и умный, а я… задира и принимаю глупые решения. Ему приходится играть в футбол, потому что мы все играем в футбол, а я люблю эту игру так сильно, что она уже течет в моих венах. Течет по… Погодите. Течет, как кровь, по моим венам? Заменила кровь в моих венах? Как это правильно сказать-то? Черт, не знаю. Не силен в метафорах.
Я жую хлеб, разрываясь между желанием подойти и спасти Дрю от того, что наверняка обернется трагическим разочарованием, и оставить все как есть. В конце концов, путь к совершенству – это практика, а он старается изо всех сил, и это главное.
Почему эта рыбонька не клюет на приманку? Мой близнец чертовски очарователен! Настоящий мистер Хороший Парень. Принц! Но у нее раздраженный вид. Дрю, благослови его господь, не улавливает ее невербальных знаков, что не удивляет меня, но, несомненно, чертовски раздражает ее.
– Дай парню шанс, – бормочу я себе под нос.
Он, может, и неловок, когда дело касается женщин, но по крайней мере он старается. И почему девушки не ценят ранимость? Господи Иисусе. Кажется, я уже не доем свой ланч, на вкус он стал как бумага… Да что не так с этими телками? Они скорее предпочтут встречаться с каким-нибудь козлом, чем с приятным челом, который, может, и немного неловок при подкате.
Конечно, никто из козлов и не пытается поболтать с ними в кафетерии, во время их самого большого приема пищи за день, но не суть. Сделайте малому поблажку. Я могу называть его малым, потому что он на три минуты младше меня. Да, для близнецов это важно.
Вздохнув, я беру свой поднос. Аппетит испорчен.
