III. Режим хунты маневрировать: пытается использовать миротворческую миссию Алексия II в своих злодеяниях и интриганских целях: навязывает искусственную проблему «оружия», которой не существует. Никаких переговоров на деле нет, есть всего лишь их имитация.
IV. Руководители региональных властей Федерации приступили к организационному осуществлению заявленных политических намерений: блокированию решений Кремля и в целом федеральных исполнительных органов — через временный переход всей власти в регионах Советам и законопослушным структурам административной власти. К сожалению — медлят. Назначили свое Совещание на 9 октября — за это время нас трижды могут перебить. Региональным властям надо действовать сегодня, а не завтра. И действовать чрезвычайно энергично. Прошу депутатов связываться с избирателями, своим активом — возможности есть; надо подтолкнуть их к более активным действиям в поддержку законных властей. Депутатам-военным выехать в Московский округ, в штабы, подразделения, работать с армией. Возможно, сегодня — решающий день.
V. Сегодня нам надо помочь нашим коллегам-депутатам, действующим за пределами «внешнего кольца», организовать мощные манифестации и митинги москвичей. Избитые и окровавленные депутаты России, Моссовета, райсоветов на баррикадах — им надо помочь. Нашим депутатам следует работать с ними еще более энергично, активно. Военным депутатам связаться с войсковыми частями и потребовать их прибытия сюда — дальше их стремление скрыться за словом «нейтралитет» недостойно, когда речь идет о неприкрытом насилии над народом, над Законом. Все мы обречены историей быть стойкими, мужественными и защищать дело свободы всеми имеющимися у нас ресурсами и прежде всего — обеспечить торжество закона. Не дать себя спровоцировать — исключительно важная задача. Она будет усложняться по мере роста численности демонстрантов, прибывающих к нам на помощь. Возрастает нерегулируемость улицы.
VI. Мы своим поведением свидетельствуем органическое неприятие грубой силы и произвола. Мы защищаем Честь нашего народа, моральность государства и свою личную честь. Государство оказалось заложником в руках бессовестной и продажной хунты Ельцина и его приспешников. Кто развяжет ситуацию, сложившуюся в результате антиконституционного государственного переворота? Разве есть иная сила, чем избранные всем народом депутаты — парламентарии, коллегиально принимающие решения? Нас, законодателей, интересует главная проблема — это возвращение страны в конституционное поле. Как спасти государство и с его помощью спасти народ от насилия и произвола? — вот главный вопрос сегодняшнего дня.
Митинг 3 октября: «Судить Ельцина!»
Еще 2 октября силы мятежников получили приказы ужесточить действия против парламента. Соответственно, насилие и избиение людей осуществлялось немедленно при контактах с вооруженными группами МВД — отрядами Внутренних войск, ОМОН, милиция, ГАИ и т.д. Демонстрантов с утра 3 октября было огромное число. Они вели себя более динамично, наступательно, требовали суда над Ельциным, снятия блокады с Белого дома. К 14.00 скопление людей на Октябрьской площади превышало 100 тыс. человек. Здесь было много женщин, пожилых, некоторые с детьми, а омоновцев и милиции огромное количество — более 3 тыс. человек! Демонстрация носила мирный характер, ораторы сменяли друг друга, никаких призывов к более активным действиям зафиксировано не было.
Демонстрантам вдруг сообщили, что их митинг запрещен, а вооруженные до зубов бойцы ОМОНа попытались их разогнать. При этом часть всей этой массы людей поначалу оттеснили в сторону Крымского моста. Но началось противодействие людей. И вот, возглавляемый Виталием Уражцевым огромный массив людей в десятки тысяч человек с необыкновенной легкостью прорвал заслон ОМОНа, разоружил его бойцов и накатился на следующий заслон уже на Крымском мосту. Кордон ОМОНа на Крымском мосту прорвали так же легко, как и на Октябрьской площади. Отряд ОМОНа побежал.
Разоружив омоновцев, демонстранты быстро пошли по Садовому кольцу. Демонстранты миновали метро «Парк культуры», дошли до Зубовской и далее — к Смоленской площади, где стоял очередной заслон отряда ОМОН. Корреспондент Би-би-си Григорий Нехорошее описывал то бегство так, словно рассказывал о разгроме фашистов под Москвой: «Омоновцы бегут, бросая вооружение и технику, демонстранты догоняют их, избивая и отбирая все, что можно отобрать». Демонстранты захватили брошенные омоновские грузовики и автобусы, на которых они подъехали уже к Белому дому. Это тогда, в 16.00, как записано в моих записках, Уражцев буквально ворвался ко мне в кабинет со слезами и словами: «Прорвались!» Уже после прорыва блокады демонстранты захватили «попутно» мэрию, буквально за 3—4 минуты в ответ на обстрел демонстрантов из этого здания.
...Я ежедневно с 15.00 до 16.00 проводил брифинги с журналистами. Помимо того чтобы довести определенную информацию до людей, я хотел, чтобы меня видели журналисты. Разъяснял нашу позицию, отвечал на вопросы, что-то узнавал от них. 3 октября, как обычно, за мной зашли Мареченков, руководитель пресс-службы председателя, и Злобин, пресс-секретарь, присоединились Агафонов и Сыроватко. Начали пресс-конференцию, как всегда, в 15.00. В 15.30 под окнами раздался шум. Я пошутил: «Что, начался штурм?» Журналисты бросились к окнам. Оказалось, что это демонстранты, прорвав блокаду, двигались к Белому дому, вместе с ними накатывался победный грохот. Казалось, мы побеждаем.
Вскоре, примерно через час, когда я был у себя в кабинете, бледный Баранников буквально врывается, не доходя до стола, громко говорит: «Руслан Имранович, плохо дело, демонстранты захватили мэрию!*
Я: Виктор Павлович, надо немедленно и жестко пресечь такого рода действия. Предписать всем лидерам митингов, чтобы не растекались по центру Москвы. Как мы планировали с самого начала сопротивления, плотным кольцом расположить людей по периметру Белого дома. Иначе не победим. А по поводу мэрии — это плохой «сигнал». Теперь будем ждать шквала обвинений, дезинформации и клеветы. Этот «эпизод» должен быть последним.
В это время входит Виталий Уражцев. Слезы радости на глазах. Бросается ко мне: «Прорвались! Привел к Белому дому более 100 тысяч человек». Я сразу понял — это качественно новая ситуация, мы — побеждаем!
Я: Надо всех расположить по периметру вокруг Белого дома. Организовать людей. Выделить каких-то старших, установить мало-мальский порядок. Обеспечить питанием. Пусть люди не расходятся сегодня ночью. Если здесь будет 150—200 тысяч и более людей, не осмелятся напасть...»
Входят Агафонов, Ачалов, Сыроватко.
Агафонов: Надо бы выступить, Руслан Имранович, на балконе, люди просят.
Я: Не хочу, не время. Обеспокоен сложившимся положением в результате захвата мэрии.
Агафонов: Почему? У депутатов приподнятое настроение. У демонстрантов — тоже. Люди скандируют — вызывают вас. Все приятно возбуждены. Дело идет к победному концу.
Я: Давайте подождем немного. Меня беспокоит эпизод с захватом мэрии — нет ли в этом «деле» провокации? Мы держались 12 дней на исключительно миротворческих позициях. Нам для победы надо 1—2 дня. И все. По нашей вине не был убит и избит ни один человек. Давайте сосредоточим силы на организации людей по примеру Белого дома. А выступления — позже. С чем выступать? Если бы военные установили контроль над Кремлем — это другое дело. Изгнали бы узурпатора. Зачем понадобилась мэрия? Где был штаб Воронина?
Ачалов: Воронин, как вы знаете, в Свято-Даниловом монастыре. Ведет переговоры с Филатовым и Лужковым.
Я: Ну вот и конец всем переговорам. А скажут — мы сорвали. Плохо. Продержись бы еще чуть-чуть, они бы сами *отдали» Ельцина — уже для этого были все предпосылки...
Но выступить все-таки пришлось. Слишком сильно уговаривали. Я поблагодарил москвичей за мужество и честность, сказал, что этот путч, как и в августе 1991 года, мы подавили. Но важно нейтрализовать гнездо мятежника, клятвопреступника — и военные должны установить контроль над мятежным Кремлем, где засел узурпатор... (позже меня обвиняли, что я призвал к «штурму» Кремля. Но разве это не было логичным? Законно устраненный от власти бывший президент продолжал контролировать Кремль — этот символ власти в России. Конечно, надо было его арестовать и установить контроль над Кремлем. Какие здесь могут быть иные суждения? Все соответствовало Закону. К сожалению, наши «новые силовики» во главе с и.о. президента, оказались слабыми и нерешительными).
Это было мое последнее выступление на балконе здания Парламентского дворца.
