— У меня есть план. Я не решаюсь его озвучить, но я уверен, что он сработает. Я просто не знаю, стоит ли мне пытаться.
— В конце концов, это кража.
— Верно, но… непохоже, что эта книга принадлежит этим студентам. Она находится в библиотеке, так что её может взять любой желающий.
Церия медленно выдохнула. Что-то щекотало её нутро, то самое чувство, которое она испытывала в молодости.
— Любой, у кого хватит смелости. И ума, чтобы взять её, не умерев.
— Именно. Это может быть небезопасно. И если нас поймают… ну, я сомневаюсь, что у нас будут такие уж большие проблемы. Но опасность есть, особенно если нас найдут другие студенты, когда мы будем доставать книгу.
— Что нам ещё нужно будет умудриться сделать.
— Да.
Фишес ждал. Церия обдумала их варианты, а затем покачала головой. Но не для того, чтобы сказать «нет».
— Как я это вижу… у нас всего месяц… три недели. Мы можем либо играть в хороших учеников, либо рискнуть.
Глаза юноши заблестели от предвкушения, когда полуэльфийка улыбнулся ему, оскалив зубы. Он протянул руку, и Церия взяла её.
— Сегодня вечером?
— Думаю, да. Если мы будем ждать, другие ученики могут попытаться забрать её раньше. А я могу осуществить свой план быстро. Нам просто нужно время и подходящий момент, когда никого не будет рядом.
— Хорошо. А что, если мы…
Церия повернула голову и замерла, зацепившись за что-то краем глаза.
Что-то двигалось в углу комнаты Фишеса, возле комода. Церия мгновенно выпрямилась. Она успела увидеть лишь серый мех, прежде чем существо скрылось из виду.
— Здесь крысы повсюду!
Она встала, раздражённая больше, чем расстроенная. Она, бывало, ела крыс, но ей не нравились эти отвратительные твари. Она направилась к комоду, но Фишес остановил её.
— Не нужно.
— Да ладно. Там, где есть одна, может быть дюжина. Нам нужно уничтожить гнездо, пока…
— Я уже позаботился об этом. Не волнуйся, Церия. У нас есть более важные дела.
Она моргнула.
— О. Позаботился?
— Ах, да. У меня в комнате было небольшое нашествие мышей. Эта, должно быть, просто бродяжка.
— Было?
Фишес моргнул.
— Было. Прошу прощения. Должно быть, я не достал всех паразитов во время последней уборки. Это не должно иметь никакого значения.
Церия помедлила. Она указала на комод.
— Ты уверен? Одна [Пламенная Струя], и они готовы. Какое-то время будет немного вонять, но…
— Я уверен. У меня есть свои методы избавления от таких существ, и мы не должны терять время. Пойдём ужинать, а потом приступим к плану.
Юноша направил её к двери. Церия неохотно кивнула, но остановила Фишеса, когда тот закрывал дверь, чтобы собраться.
— Только убедись, что это не крыса. Мыши безобидны, но некоторые из самых мерзких видов крыс могут отгрызть тебе нос, пока ты спишь.
— У меня всё под контролем.
Фишес закрыл дверь, когда Церия вернулась в свою комнату, чтобы привести себя в порядок, до того как они пойдут есть. Юноша вздохнул с облегчением, а затем нахмурился, когда маленькая фигурка медленно взобралась на его комод.
Он уставился на неё. «Крыса» смотрела на него немигающим взглядом. Это была не крыса. Это была мышь. И она была мертва.
Фишес поднял палец, и мышь подбежала к нему. Он осторожно поднял её и спрятал в карман своей мантии. Затем он открыл дверь и вышел в коридор.
— Церия? Ты готова?
— Иду… только набью перья обратно.
Церия вышла из своей комнаты, сдувая с себя ещё несколько перьев. Она улыбнулась Фишесу, и его сердце заколотилось.
— Готов?
— Тогда на ужин. А после…
— Достанем книгу заклинаний.
Примечания:
[1] – Изначально каламбур заключался в изменении фразы «change you an arm and leg» на «change you an arm and a horse’s leg».
3.17 Т
Это история о скелете по имени Торен. Он лежал на спине, уставившись в серое небо. Он был скелетом. Этот факт был очевиден и для него, и для всех, кто его видел. Он был скелетом.
И он был свободен.
Это было всё, что знал Торен. Всё, что он понимал, на самом деле. Было время, когда он не был свободен, и его заставляли непрерывно трудиться. По сути, он не возражал против большинства своих обязанностей. Таскать воду, убирать пролитую еду и напитки… для скелета это было несложно. И Торену даже нравились некоторые из его обязанностей, вроде командования одной надоедливой человеческой девушкой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Но так или иначе, даже теоретически безграничное терпение скелета было переполнено некоторыми его заданиями. Например, сбором мёда, когда пчёлы подбрасывали его на сотни футов в воздух, чтобы он разбился о землю. Или тянуть…
Дилинь.
Торен дёрнулся, лёжа на земле, но, не считая этого момента, он лежал неподвижно. Он должен был быть неподвижен. Он продолжал думать. Вспоминать, на самом деле.
Да, он был в плену приказов. Но потом наступил славный, чудесный момент, когда он нашёл способ сбежать от них! Он оставил свою хозяйку и владелицу Эрин Солстис в снегах, где она, как он надеялся, потеряется навсегда или умрёт от голода, и тем самым он себя освободил.
Он был свободен. Если бы у Торена были губы, он мог бы попытаться улыбнуться. Поскольку его лицо и так представляло собой ухмыляющийся череп, ему не нужно было напрягаться. Но его улыбка быстро исчезла бы, опять же, будь у Торена хоть какая-то плоть, способная двигаться.
Да, Торен был свободен. Но что с того? Что это означает? Торен понятия не имел. Теперь, когда он был свободен, что ему делать? Какова его цель?
С тех пор как Торен повысил уровень и стал [Скелетом-Рыцарем], в его голове стали появляться всё новые и новые мысли. Некоторые из них были полезны: например, идея бросить Эрин, чтобы она не могла ему приказывать. Но другие – просто приводили его в замешательство. Раньше ему никогда не приходилось задумываться о своём предназначении.
Торен был скелетом. Он был создан, чтобы сражаться… по крайней мере, сражаться, чтобы защищать. Но Торену нравилось просто сражаться. Ему нравилось повышать уровень, поэтому он старался убивать всё, что мог. И это было хорошо, но, возможно, ему следует делать что-то ещё?
Он не знал. Если бы у Торена были лёгкие, он мог бы вздохнуть. Но у него их не было, поэтому фиолетовое пламя в его глазницах на мгновение замерцало, уменьшившись. Что ему делать дальше? Он не может просто лежать здесь вечно. Точнее, может, но…
— Что это?
Торен услышал голос, но не двинулся с места. Он услышал хрустящие шаги: двое кого-то шли к нему по снегу. Но он не двигался.
— Мёртвые боги. Тут было нападение! Кто-то убил этих двух!
— Разбойники? Как ты думаешь, они ещё рядом? — раздался другой голос.
Торену было совершенно безразлично, какого пола были говорящие… если бы на него надавили, он мог бы признать, что один из голосов был мужского пола, а другой – женского. Скелет просто молча слушал, как эти двое совещались.
— Может быть… но посмотри! Они даже не забрали кошель! Вот…
— Что ты делаешь? Ты не можешь просто его взять!
— А почему нет? Этим беднягам он больше не понадобится, а для нас это удачная находка. Мы сообщим о телах, когда доберёмся до Целума: это вернёт долг.
— Это воровство!
— У мёртвых? Если им не всё равно, то пусть они меня остановят.
Поскольку Торен не обладал чувством иронии, то поднялся он только после того, как мужчина немного порылся и собрал монеты. Скелет небрежно смахнул снег со своих костей и подошёл к мужчине и женщине, чьё внимание было полностью поглощенным двумя трупами.
— Хм?
Мужчина что-то заметил и обернулся. Он повернулся, увидел Торена и закричал:
— Скеле…
Торен одним ударом обезглавил мужчину, а затем повернулся к женщине. Та закричала:
— Хемлет!
Торен сделал паузу. Она имела в виду мужчину? Он теперь обезглавлен. Если только он не может сражаться без головы, как Торен, то скелет сомневался, что выкрикивание его имени принесёт какую-то пользу.
