Позволяю себе легкую улыбку:
— О, новые откровения перед смертью, — достаю из кармана особое зелье главы клана Исталов, выпиваю. — Похоже, я себя опять недооценивал. Что поделать. Учения Храма всегда учили скромности.
— Не сомневаюсь, — Монтано тоже достает еще один флакон неизвестного мне зелья, опустошает залпом. — Как еще сдержать такое чудовище. Знаете, что я думаю? Его недооценили. Думали, что избавятся от него в другом мире, лишив всех сил, но… Не учли одного. Его сила тут, — тычет окровавленным пальцем себе в висок. — Скажи мне, паук. Ты что, видишь будущее? Такая сила бывает?
Достаю еще два флакона, выпиваю. Теперь три особых зелья Исталов разливаются по организму раскаленной лавой, выжигая ВСЁ до предела. Искореженный сосуд суммы внутри меня стонет, страдает, предупреждает…
Заткнись, чертово мясо! Я несколько месяцев качал тебя, пользуясь техниками Альвов. Ты впитаешь в себя все! Ради этого дня я пережил столько тошнотворных позывов от первой ласточки!
Мотано не отступает от меня. Он заглатывает очередную зеленую бурду, трясет головой. Видимо, зелья у него тоже непростые. Осматривает меня с ног до головы, кривит губы:
— Разбавленные и протухшие зелья тебе ничем не помогут, паук. Тут ты просчитался.
Хмыкаю, молча выпиваю последний флакон. Мышцы начинают болезненно сокращаться, вены на руках проступают, темнеют. Сердце бьется с огромной скоростью. Монтано это, конечно же, замечает, улыбается шире. Переводит взгляд на Элеонору:
— Твой защитник уже не жилец, Элли. Посмотри на него — он понимает в каком положении и ставит на кон свою жизнь и сейчас гниет изнутри от передозировки. Он ни с чем и ни с кем не считается. Даже с собственной жизнью. Для него фанатичное служение своей ведьме — важнее всего. Важнее всех наших жизней. Что уж говорить про тебя. Сама подумай — нам нужно, чтобы пазлы никому не достались. Для этого тебя убивать не обязательно. Пауку же надо их соединить. Ты же не дура и понимаешь, что это значит? Последний пазл внутри тебя и извлечь его без последствий не получится. Последний шанс, Элли. Скажи, где пазлы и помоги мне избавиться от него. Трижды я не предлагаю. Ты меня знаешь.
Акане за спиной вздрагивает, когда звучит мой неестественно хриплый и болезненный голос:
— Хватит…
Говорить тяжело. Я подхожу к побледневшей и обессиленной Элеоноре, встаю на колено рядом с ней. Выдавливаю из себя искреннюю улыбку, достаю из-за пазухи три флакона, беру одну ее руку, вкладываю в нее пазлы. Беру вторую теплую ладошку, закрываю сверху. Смотрю ей в глаза, еле выговаривая слова:
— Береги… их… и себя… не вмешивайтесь… Бери… Акане… встретимся… позже…
Элеонора несколько раз быстро моргает, открывает рот, чтобы что-то сказать, но передумывает, закрывает обратно, отводит взгляд.
Монтано на этот раз делает шаг в нашу сторону:
— О, вы их не спрятали? Это упрощает дело. Элли, ну что ты решила? Поможешь мне? Мое предложение еще в силе. Паука нельзя недооценивать даже полумертвым.
Элеонора встает на ноги, пошатывается:
— А что она? — кивает на Акане. — Она тоже пазл.
Монтано пожимает плечами:
— Если она тебе так важна, мы защитим и ее. Мы не животные и не дикари — умеем ценить жизни. Что бы тебе ни говорило про нас это чудовище.
Голос Акане дрожит:
— Сенсей? Что вы?..
— Помолчи, моя дорогая, когда взрослые разговаривают, — переводит взгляд на Монтано. — Знаешь, это хорошее предложение…
Я тоже встаю. Усталость в моем организме борется с возрастающей с каждой секундой силой. Четыре выпитых особых зелья не останутся без последствия. На ближайшие пять минут крепость моего тела и физические способности увеличены. Сумма возвращается в сосуд, как от лучшей банки с маной. На такое способны только особые зелья главы Исталов. Каждая из них стоит как квартира, а побочка по силе не уступает преимуществам.
Разворачиваюсь спиной к женщинам, лицом к врагу. Монтано растягивает губы в мерзкой улыбке:
— Парочка протухших зелий из школьного автомата не помогут тебе, паук. Сдайся и я обещаю… хотя… ничего я тебе не обещаю.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Элеонора хмыкает:
— Константин, не страшно подставлять мне спину? Он предложил мне неплохую сделку.
— Мне… давно… не… страшно….
— Странный ты. Эй, говнюк белобрысый!
Монтано морщится. Элеонора шуршит одеждой:
— Вот мой ответ!
Черный смартфон, который мы нашли в крузаке, падает в кучу лошадиного навоза между мной и Монтано. Сначала мы с ним ничего не понимаем, а потом…
Из смартфона звучит до боли знакомая мелодия:
Right here! Right now!
Right here! Right now!
Right here! Right now!
Right here! Right now!
Right here! Right now!
Я ухмыляюсь, кидаю инквизитору в ноги пустой флакон из-под зелья. Он лениво опускает голову и… становится белее мела. Личная подпись главы Исталов на бирке тонко намекает насколько он недооценил… монстра.
— ТЫ!!! ТВАРЬ!!!
Right here! Right now!
Right here! Right now!
Right here! Right now!
Вот и всё. Уверенность в его голосе полностью исчезла. Уступая место настоящему первобытному страху.
Становлюсь в особую стойку «Разящий Тени». Короткий клинок в обе руки у лица, острие лезвие направлено на врага. Левая нога впереди, правая позади. Стойка создана Альвами и используется, когда приходится биться с врагами коротким клинком лицом к лицу.
Луну закрывают облака. Тусклые лучи, проникающие в амбар, исчезают. Тени сгущаются, надвигаются на нас.
Тени ничего не забывают.
Right here! Right now!
Right here! Right now!
Right here! Right now!
Right here! Right now!
Лицо Монтано Эдвайса прекрасно. Он верит, что в тенях я не вижу эту гримасу отчаянья.
Right here! Right now!
Right here! Right now!
Right here! Right now!
Right here! Right now!
Right here! Right now!
«В ночь, когда ужас станет нестерпимым, молчаливые тени зашевелятся…»
Глава 21. Бумеранг
Все месяцы, что я провел в этом мире…
Каждый день испытания, изнурительные тренировки, зельетерапия…
Всё ради этого дня?
Организм работает на износ. Кости скрипят, связки стонут, мышцы гудят…
Навершие трости Монтано проходит по касательной, задевая плечо. Но я уже не обращаю внимания на боль. Если начну, то потеряю всё… Нужно обмануть организм. Внушить ему, что он полон сил. Что он еще на многое способен…
В ушах ритм: Киба, right now!
Это помогает. Придает сил. Немного.
Я обещал, что верну Кибе Рио его настоящего сына, но не сказал в каком состоянии будет его тело…
Возможно, в инвалидном кресле…
Или парализованное.
Состарившееся.
С раком последней стадии из-за передозировки зельями…
Но… все же верну.
Еще не знаю как, не знаю возможно ли это, но я постараюсь…
Странно. Когда я перестал считаться с собственными обещаниями?
Отскакиваю в сторону, уворачиваясь от очередного удара. Монтано боится, совершает ошибки, тяжело дышит, делает лишние движения. Он не может проникнуть нам в головы, скопировать наши умения… Только физическая сила и выносливость. Но он тоже старается сберечь силы и вымотать меня. Весь наш поединок сводится на том, кто первый устанет. Чье сердце не выдержит. Кто упадет на землю в конвульсиях.
Акане и Элеонора спрятались за декоративным колодцем неподалеку. Я велел им не вмешиваться. Будут только мешать…
Четыре моих шелковых щупальца оживают, врезаются в морозную землю, приподнимают меня в воздух на несколько метров…
Монтано одним прыжком отскакивает назад. Он старается держаться на расстоянии, когда я их использую. Зелья, которые он выпил, позволяют ему заимствовать силу скоростников. И, судя по всему, у него они собственного производства.
Быстрым движением он поправляет намокшие от пота и снега волосы:
— Вот теперь ты выглядишь, как настоящий паук. Слушай, даже если ты убьешь меня — ничего не изменится. Я вижу в каком ты состоянии. Кэр закончит дело. Эти зелья — были твоим тузом в рукаве, да? И ты использовал их против меня? Какая честь.
