— Откуда вы знаете, что меня там чего-то лишили?
— Ну-ну… Мы не дети.
— Гм-м-м. Можно я подумаю?
— Подумай. Что касается твоего будущего переезда… я бы не советовал тебе выбирать планету Олимпия. Больше никаких особых советов давать не буду. Когда я был помоложе, я думал, что смогу изменить мир. Теперь я так не думаю. Но есть причины, скорее эмоциональные, чем какие-нибудь другие, по которым я обязан продолжать бороться — путем осуществления тактики сдерживания. Но ты молода и эмоционально привязана к этой планете и этой части человечества не так уж сильно. Я не стал бы с тобой так разговаривать, пока ты не выкинула из головы эту сентиментальную историю с Новой Зеландией.
— Это не я ее выкинула, это меня оттуда выкинули пинком под зад!
— Итак. Пока будешь решать, не поленись, прочитай притчу Бенджамина Франклина про свисток, а потом скажешь мне — а впрочем, мне не надо, самой себе: дорого ли ты заплатила, чтобы дунуть в свой свисток. Хватит об этом. Тебе два задания: во-первых, изучить деятельность комплекса «Шипстоун», включая все его связи за пределами собственного комплекса. Во-вторых, когда мы встретимся в следующий раз, ты должна сообщить мне о том, каковы, на твой взгляд, признаки упадка цивилизации.
Босс устремил взгляд на экран терминала. Я встала. Но прежде чем уйти, мне хотелось еще кое о чем спросить у него.
— Больше никаких обязанностей, Босс? Опять этот треклятый свободный поиск, который ни к чему не приводит?
— Приводит кое-куда, не сомневайся. Да, у тебя есть обязанности. Во-первых, учиться. Во-вторых, быть готовой, что тебя остановят в коридоре или разбудят среди ночи и зададут очередной идиотский вопрос!
— И все?
— А ты чего бы хотела? Ангелов, трубящих в фанфары?
— Ну… хотя бы узнать, какая у меня должность. Кто я есть? Раньше я была курьером. А теперь кто? Шут придворный?
— Фрайди, у тебя начали развиваться бюрократические замашки. Должность! Скажите на милость! Ладно. Ты — штатный интуитивный аналитик, подчиненный исключительно мне. Твоя должность имеет одно важное ограничение: тебе строго-настрого запрещается обсуждать что-либо более серьезное, чем карточная игра, с любым из сотрудников аналитического отдела. Спи с ними, если хочешь, — мне известно, что дважды такое бывало, — но ограничивай разговоры самой тривиальной чепухой.
— Босс, по-моему, вы слишком много времени проводите у меня под кроватью!
— Ровно столько, сколько необходимо для обеспечения безопасности организации. Фрайди, уж тебе-то не надо объяснять, что на сегодняшний день отсутствие «жучков» может означать только одно: они слишком хорошо спрятаны. Будь уверена, я не страдаю избытком порядочности там, где речь идет о безопасности организации.
— Избытком? Да вы просто хам! Ладно, Босс, ответьте мне еще на один вопрос: кто стоит за «Красным четвергом»? Третья волна, похоже, схлынула. Будет ли четвертая? И вообще, что все это значит?
— Изучи эту проблему сама. Если я скажу тебе об этом, нельзя будет утверждать, что это твое достижение. Самым тщательным образом изучи, и однажды ночью, когда ты будешь спать одна, я спрошу у тебя об этом. Ответишь — и узнаешь.
— О боже! И вы всегда знаете, когда я сплю одна?
— Всегда. Ты свободна, — холодно закончил он, повернувшись к терминалу.
ГЛАВА 23
В дверях «святая святых» я нос к носу столкнулась с Голди. Настроение у меня было настолько паршивое, что я только кивнула ей. Голди тут была ни при чем, конечно. Это все Босс! У-у-у, надменный старый сноб! Придя к себе, я сразу принялась за работу, чтобы поскорее сбросить раздражение.
Для начала я запросила названия и адреса всех корпораций, входящих в комплекс «Шипстоун». Пока принтер, мягко жужжа, делал распечатку, я запросила историю создания комплекса. Компьютер вежливо сообщил, что таких историй существует две: первая — официальная версия, дополненная биографией Даниэля Шипстоуна, и вторая — неофициальная, с подзаголовком «апокриф». Компьютер предложил мне еще массу других источников.
Дав компьютеру команду распечатать на принтере две основные книжки и сделать обзор остальных источников объемом не более четырех тысяч слов, я принялась за изучение списка корпораций.
«Усадьба Даниэля Шипстоуна, Инк.»
Мемориальные научно-исследовательские лаборатории Мюриэль Шипстоун
«Шипстоун Темп»[37]
«Шипстоун Гоби»
«Шипстоун Сахара»
«Шипстоун Долина смерти»
«Шипстоун Квинсленд»
«Шипстоун Эль-Четвертый»
«Шипстоун Эль-Пятый»
«Шипстоун стационарная станция»
«Шипстоун Тихо»
«Шипстоун Марс»
«Сирс-Монтгомери, Инк.»
Фонд «Прометей»
Холдинг-компания «Кока-кола»
«Всемирная транспортная компания»
«Джек и «Бобовый стебель» — частная фирма, владеющая космической канатной дорогой «Морган ассошиэйтс»
«Корпорация по освоению новых планетных систем» Школа Билли Шипстоуна для детей-инвалидов Национальный природный резерват «Волчий ручей» Национальный парк «Аньо нуэво»
Музей изобразительных искусств и школа живописи «Шипстоун»
Я просматривала список не без удивления. То есть я понимала, что комплекс «Шипстоун» должен быть очень велик — у кого сейчас нет в ближайшем окружении как минимум дюжины «Шипстоунов» прямо под рукой, не считая здоровенного, который установлен в подвале или под фундаментом? Теперь мне казалось, что на изучение этого монстра уйдет вся моя жизнь. Неужели мне больше потратить ее не на что?
Я уже была близка к концу списка, когда появилась Голди и заявила, что мне уже пора надевать респиратор — от компьютера, того гляди, дым пойдет.
— А мне велено проследить, — добавила она, — чтобы ты не проводила у терминала больше восьми часов в день и чтобы раз в неделю у тебя был полный выходной день.
— Вот как? Какая трогательная забота! Старый тиран, будь он проклят!
Мы отправились в столовую.
— Фрайди…
— Да, Голди?
— Тебе, конечно, кажется, что хозяин груб и с ним трудно работать порой?
— Маленькая поправочка. С ним трудно всегда.
— М-м-м… Да, но… Ты, наверное, не знаешь, как он мучается. Он уже даже лекарства перестал принимать — такие боли, что все бесполезно.
Я проглотила и пережевала эту новость.
— А что с ним, Голди?
— В общем, ничего такого, кроме инвалидности. Я бы сказала, что для своих лет он в неплохом состоянии.
— А сколько ему лет?
— Точно не знаю. Думаю, не больше ста. А может, и больше.
— О нет! Голди, когда я поступила к нему на работу, ему было никак не больше семидесяти. Он и тогда ходил на костылях, но был такой бодрый. Он и на костылях ходил быстро.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
