— Я снял колпачок и предохранитель, — сказал Гас, — но не думаю, что нажал на кнопку. Капсулу раскачивало, но внутри не было никаких незакрепленных предметов. Я не понимаю, как я мог задеть за кнопку, но, возможно, все-таки задел.
К концу отчета Гас уже напрочь отвергал возможность того, что нажал кнопку.
— Я лежал на спине, а оно само взорвалось.
Никто не собирался в чем-либо обвинять Гаса, но инженеры многозначительно переглядывались. Взрывной люк в капсуле «Меркурия» был новшеством, но на реактивных самолетах они применялись с начала пятидесятых годов. Когда пилот тянул за аварийное кольцо, чтобы катапультироваться, люк взрывался, и заряд толуола выбрасывал летчика с парашютом через образовавшееся отверстие. Пилот и тот, кто летел на заднем сиденье, обычно приводили в готовность люки и толуоловые заряды еще на взлетно-посадочной полосе, до взлета. Это было то же самое, как если бы Гас снял колпачок детонатора и предохранитель.
Конечно, любой аппарат, приводимый в действие взрывчаткой, мог, в принципе, взорваться в неподходящее время. Позже в НАСА подвергли взрывной люк всевозможным испытаниям, чтобы понять, можно ли взорвать его без нажатия на кнопку детонатора. Его испытывали водой, нагреванием, трясли, колотили, роняли на бетонный пол с высоты сто футов, но он не взрывался просто так.
В узком кругу высказывалось множество предположений по этому поводу.
А истинные братья в Эдвардсе, как можно было догадаться… Господи, да ведь они смеялись! Естественно, они ничего не говорили. Но теперь все было очевидно! Гриссом просто облажался!
Во время летных испытаний, если вы губили серьезный прототип по глупости — например нажав не на ту кнопку, — вас тут же выгоняли! И хорошо, если в конце концов вам удавалось пристроиться в авиационной инженерии. Да, все в Эдвардсе понимали, что Гриссом просто облажался, нажал на кнопку. Вряд ли он запустил детонатор умышленно, потому что, хотя он и разнервничался в воде (ты, должно быть, боялся вплоть до паники, старина!), ему вряд ли нужны были лишние хлопоты — взрывать люк до того, как над капсулой появится вертолет с хомутом. Но если человек начинает паниковать, то о логике можно забыть. Может быть, несчастный ублюдок просто хотел выбраться наружу и — бац! — нажал на кнопку. А как насчет этой истории с ножом? Он говорил, что хотел взять с собою нож как сувенир. Следовательно, он мог попытаться выудить нож из сумки. Капсула покачивается на волнах… он задевает детонатор — вот и все. Не было никаких сомнений в том, что он так или иначе нажал на проклятую кнопку. Единственное, что им понравилось в поведении Гаса, — это его фраза «Я просто лежал, а оно само взорвалось» и то, как он за нее цеплялся. Тут, старина Гас, ты показал себя настоящим летучим жокеем! Ты отлично усвоил многие уроки! Ведь когда вы проделывали в небе какие-нибудь запрещенные трюки, самолет загорался, вы катапультировались, a F-100 падал посреди пустыни… Естественно, вы возвращались на базу и говорили: «Я не знаю, что произошло, сэр! Оно само загорелось!» То есть вы делали свое дело, а во всем были виноваты какие-то демоны. И надо было постараться обойтись без подробностей. Полная неопределенность — вот самое главное.
«Я просто лежал, а оно само взорвалось». Да, это было превосходно. И братья ждали, что астронавт «Меркурия» получит свое — как получали свое они сами, если подобная лажа случалась в Эдвардсе.
Но… ничего не произошло. В заявлениях НАСА и Белого дома говорилось лишь о том, как досадно было для храброго малыша Гаса потерять капсулу из-за неисправной аппаратуры после столь успешного полета. Теперь он стал малышом Гасом. Все испытывали к нему жуткую симпатию. Круглолицый парень ростом всего сто шестьдесят пять сантиметров. Но сколько в нем отваги! А мы чуть не потеряли его, ведь он мог утонуть.
Истинные братья недоумевали… Астронавты «Меркурия» были официально защищены от 3/4 неприятностей, за которые тест-пилотов обычно судили. Их теперь окружала непроницаемая аура героев поединка. Они были героями политического реванша Кеннеди, пересмотренной концепции «новой границы», символом которой стало путешествие на Луну. Заявить, что второй астронавт, Гас Гриссом, молился Богу: «Господи, не дай мне облажаться», но молитве не вняли, и Господь позволил ему облажаться — это было немыслимо, этого следовало избежать любой ценой. Люди из НАСА больше не собирались вызывать Гриссома на ковер, как и Кеннеди. Ведь НАСА только что выдали карт-бланш на лунный проект. А всего шесть месяцев назад организации грозила потеря всей космической программы. Так что полет Гриссома никто не считал неудачей. Оставалось спорным лишь то, можно ли считать этот полет большим успехом… Именно тут заключалась небольшая проблема. Для общественности потеря капсулы много не значила. А то, что капсула была нужна инженерам для изучения последствий перегревания, стрессов и получения различных автоматически записывающихся данных, явно не заслуживало национального траура. Отправить человека в космос и опустить его на землю живым — именно это, а не инженерные задумки, было сутью поединка. Так что вопрос о возможной грубой ошибке Гриссома больше не поднимался. О запятнанной репутации и речи не шло — он был героем. Он вынес и преодолел так много. Он снова окунулся в сферу великих полетов и того, что они могут принести в будущем… словно по волшебству.
После полета Гас казался гораздо мрачнее и раздражительнее, чем обычно. Он мог заставить себя выдавить официальную улыбку, если это было нужно, и помахать рукой, как подобает герою. Но черная туча не сходила с его лица. Точно так же выглядела Бетти Гриссом после того, как она с сыновьями, Марком и Скоттом, присоединилась к Гасу во Флориде на торжестве. Торжество… Оно было отравлено маленькой мрачной тайной Гаса. Бетти тоже не покидало подозрение, что все говорят друг другу на ухо: «Гас взорвал ее». Но ее досада была сильнее, чем у Гаса. НАСА, Белый дом, военно-воздушные силы, другие парни, сам Гас — они не выполняли свою сторону соглашения! Никто, глядя в это время на Бетти — симпатичную, проницательную, молчаливую, Почтенную Миссис Астронавт, — не догадывался об ее гневе.
Они нарушали соглашение с женой военного!
Бетти редко видела Гаса. Из трехсот шестидесяти пяти дней в году он был дома лишь шестьдесят. Примерно полгода назад Бетти прошла профилактический осмотр в больнице недалеко от Лэнгли. И выяснилось, что ей требуется операция по удалению матки.
В больнице Бетти попала в настоящую осаду. Она пробыла там двадцать один день. Пришлось вызвать родственников из Индианы присмотреть за детьми. Гас навестил ее лишь однажды, причем не задержался на весь отведенный на посещение час. Ему позвонили прямо в больницу, попросили вернуться на базу, и он уехал.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
