любви, как ни одна другая империя раньше… – заявляла она. – Когда-то существовала огромная Римская империя, но сплачивали ее эгоизм, римский мир и римское могущество… Но что, как не любовь, объединяет эту империю? Англия, эта маленькая метрополия, не желает никого принуждать». Объединенная тиранией любви, эта империя в первую очередь представляла собой семью – в рамках теории, которая, вероятно, демонстрировала историю принадлежности самой миссис Безант к семьям особенно уродливым и недееспособным. «В силу своей гениальности Империя должна дать почувствовать каждой завоеванной ею нации, что ее включили в имперскую семью и что с этого момента вы все братья».
Аналогичным образом Безант выступала против военного мятежа как средства обеспечения самоуправления, считая, что члены одной семьи не должны жестоко нападать друг на друга. Она твердо выступала с позиций «содружества наций», единства Запада и Востока под эгидой британской короны, теософического по своей природе, и воспитывала Кришнамурти, чтобы сделать его воплощением этой идеи. Хотя Безант переняла индусские привычки – ходила в сари, совершала пуджи и даже выучила санскрит вполне достаточно для перевода «Бхагаватгиты», под ее присмотром индусский мальчик-мессия приобретал все больше английских черт, намекая, что «маленькая метрополия» лучше знает, как поступать.
В истории права битва, больше года тянувшаяся в зале заседаний суда и на первых полосах газет, приобрела печальную известность. «Обоготворенный и обесчещенный. Два мальчика и изверг» (34) – гласили заголовки лондонской газеты «Джон Булль». Даже Алистер Кроули, сам по себе совсем «не ханжа», назвал неприемлемым, «когда престарелый сексуальный маньяк наподобие Ледбитера называет своих каламитов воплощениями Христа во время Его Второго Пришествия». Выступая в роли истца, Нараянья заявил, что его сын стал жертвой «ненадлежащих и опасных действий» со стороны известного педофила, который возвел его в ранг бога, заявив, что малограмотный мальчишка сочинил священное писание «У ног Учителя». Апофеоз его сына представлял собой не только обман, совершенный со злым умыслом, но и оказывал самое «пагубное» влияние на все его будущее, лишая любой возможности жить когда-либо обычной жизнью. Протокол судебного заседания гласил:
Истец (35) утверждает, что с учетом вышеописанного поведения обвиняемая неспособна нести за мальчиков ответственность. Кроме того, по утверждениям истца, обвиняемая заявляет, что первый из них, которого она называет Алкионом, может, стал, а может, только готовится стать Господом Христом, а в другие разы – что он стал или готовится стать Майтреей. После того как ей удалось убедить в истинности этой теории некоторое количество человек, мальчика возвели в ранг бога, в результате чего некоторые весьма достойные лица простираются перед ним ниц и демонстрируют иные признаки поклонения.
Впрочем, по словам истца, стрелу обоготворения не просто выпустили в каком-то одном направлении. Нараянья и сам в течение долгого времени считал, что Анни Безант, она же Шри Васанта, наделена божественным началом. «Видя в обвиняемой сверхчеловека, истец находился полностью под ее влиянием и контролем», – говорилось в протоколе. Передать сыновей Безант Наяранья согласился под воздействием духовной власти Безант, а судебный процесс инициировал, только когда потерял в нее веру. В ответ на его требования вернуть мальчиков женщина ответила угрозами: «Я готова доказать, что на тот момент, когда у вас забрали этих детей, они были грязные и полуголодные, их постоянно били (36), а жизнь каждого из них в страхе перед вами превратилась в настоящий ад». В этом же письме она беспощадно напомнила своему бывшему секретарю, теперь оставшемуся без гроша, что из тринадцати его детей выжили только пятеро, что является «красноречивым свидетельством их домашнего окружения». Потом Нараянья говорил, что по прочтении этой бумаги лишился дара речи.
На суде миссис Безант опять энергично выступала в качестве собственного защитника, подчеркивая тот факт, что благодаря ее заботам ребятам представилась возможность получить образование. Ее стараниями в зале суда разгорелся эзотерический, теологический спор о том, какова истинная природа роли Кришны как «проводника», в ходе которого она старательно избегала в открытую говорить о его божественности. И при этом предостерегала, что, если суд поддержит голословные обвинения Нараяньи в сексуальных домогательствах, в империи, где содомия по-прежнему считалась уголовным преступлением, позор, который обрушится на голову Кришнамурти, разрушит всю его дальнейшую жизнь – в этом ее предупреждении явственно звучали отголоски обвинений, выдвинутых когда-то ее собственным мужем Фрэнком, настаивавшим на том, что их дочь Мейбл станет «изгоем в этой жизни и будет проклята в следующей».
Хотя Ледбитера в совершении преступлений * * * характера признали невиновным за недостатком прямых улик, судья Джеймс Герберт Бейкуэлл вынес свое решение в пользу Нараяньи (37). Он постановил, что, подписывая документ об опеке, истец не знал, что воспитатели отведут его сыну роль «проводника… сверхъестественных сил», а раз так, то у него есть полное право расторгнуть вышеозначенный документ. Далее, с учетом того, что миссис Безант не сдержала данного ею обещания оградить мальчиков от влияния Ледбитера, Бейкуэлл установил над ними опеку суда, приказал вернуть их из Англии и отдать Нараянье, в противном случае пригрозив заключить Безант под стражу. Та в гневе подала апелляцию, однако суд, состоявшийся несколько месяцев спустя, поддержал вынесенное ранее решение.
«Рассвирепев от негодования», как писал потом один из ее биографов, Безант решила обратиться в высшую апелляционную инстанцию Британской империи, известную как Судебный комитет Тайного совета. С несколькими его влиятельными членами, включая лорда-канцлера, в прошлой жизни ее связывали довольно тесные отношения, поэтому она надеялась, что на Даунинг-стрит ее прошение рассмотрят по дружбе, хотя и не без некоторого смущения. В мае 1914 года судьи пришли к мнению, что вынесенный вердикт не учитывал собственной воли мальчиков, желавших остаться с миссис Безант, – хотя, если по правде, им никто не дал даже рта раскрыть. Судебный иск Нараяньи выбросили в мусорную корзину, а женщина, в свое время потерявшая собственных детей, теперь опекала чужих. Это был триумф одного варианта над другим; победа идеи, представлявшей Империю в виде семьи (38).
В ходе судебного разбирательства, впоследствии описанного в книге «Миссис Безант и дело Алкиона», в зал заседаний приглашалось невероятное количество свидетелей из астрального плана. По словам обвиняемой, таким образом к судьям напрямую обращались махатмы, оправдывающие решение вывести Кришну из-под нечестивого влияния его отца. Учителей тревожил тот факт, что «формального отца, в силу его злобной зависти», «темные силы» использовали в качестве своего инструмента. Как утверждалось, Кут Хуми по поводу мальчиков написал Ледбитеру такие слова: «Я хочу, чтобы вы приобщили их к цивилизации (39), научили пользоваться ложкой, вилкой, зубной щеткой и пилочкой для ногтей, чтобы каждый из них, сидя на стуле, чувствовал себя свободно и непринужденно». Эти сообщения, поступавшие в виде писем на
