Он вообще не любил смотреть в глаза людям, зная наверняка, что его нелепый вид не вызовет ничего кроме отвращения. Но не взглянуть ещё раз на дивной красоты танцовщицу, которая была здесь, среди прочих, он не мог.
Девушка выглядела измождённой. Она не противилась действиям солдата, зато тот обращался с ней как-то очень уж грубо. Фро хотел сделать ему замечание, но вместо этого промычал что-то себе под нос и вновь отвернулся.
В тенях заметно похолодало. Воздух становился всё гуще. Чем больше враждебной магии наполняло его, тем сложнее было дышать. Наёмнице приходилось прикладывать усилия, чтобы держать под контролем сердцебиение.
Дыхание — мост между разумом и телом, как говорили зери-учителя…
Вдох — на четыре удара сердца, выдох — на восемь. Чёткий ритм. Вдох — жизнь, выдох — смерть, вдох — жизнь… Пульс замедляется. Вдох — на шесть, выдох — на двенадцать…
Бег — спокойствие и сосредоточение. Концентрация на задании — ни мыслей, ни эмоций. Она — вся слух, зрение, осязание и обоняние.
Среди сумеречных лис магов не водилось, и в тоже время все они были по-своему магами. То, что люди могли бы посчитать волшебством, сумеречные лисы называли силами природы — витали.
Они пользовались этой силой, умели ходить особыми тропами, пролегающими где-то на изнанке, «под кожей» плотного мира. Они могли общаться с животными, черпать витали в земле, воде и в воздухе, даже в чужой смерти. Однако сейчас им противостояла сила совершенно иного рода.
Судя по запаху, это волшебство не имело ничего общего с естественными токами жизни или смерти. Оно вызывало панический страх, и потому в округе не было слышно ни шороха зверя, ни крика ночной птицы. Все они убежали, улетели и уползли как можно дальше от средоточия враждебной магии.
По лисьей тропе Джиа преодолевала милю за милей буквально в десять шагов, как если бы она бежала по лесу от одного дерева и до другого. По сути, так оно и было. Чем ближе она подбиралась к тому месту, откуда разносился неестественный запах, тем удушливее становился воздух даже на лисьей тропе.
Добравшись до каменных стен, которые, судя по невзрачному виду строений, принадлежали монастырю, Джиа остановилась и прислушалась. Кроны деревьев зловеще шелестели, скрипели ветви… и больше ничего. Но девушка чувствовала, что её безымянные братья и сёстры находились где-то рядом.
Они шли тайными тропами, невидимые, но ощутимые друг для друга. Разумеется, ведь их общие жертвы ускользнули прямо из-под носа и собрались вместе. Но для чего? После первых покушений они решили обороняться или же напасть?
Джиа прислонилась спиной к дереву, позволив себе последний отдых перед тем, как всё начнётся. Ей показалось, что теперь она слышит запах крови и ещё один едва уловимый, давно позабытый аромат с привкусом её детского восторга и одновременно страха, соснового леса и моря. Она улыбнулась:
— Ну, здравствуй, Мат Яти`Миэ Мертэза…
— Здравствуй, Лисёнок…
Наёмница обернулась на голос. Эльф совсем не изменился за эти годы. Он был всё так же загадочен, надменен и красив, словно бы сошёл со страниц сказок. Зато изменилась она.
Теперь она ярче и тоньше ощущала своего бывшего наставника. Она слышала, как тяжело эльфу давался каждый вдох и как ему сейчас было страшно.
— Не думал, что снова увижу тебя, Леи, — Мат приблизился к девушке.
— Знаю, — с равнодушием произнесла она. — Я помню.
— …Я рад тебе, — проговорил он и кивнул на её оружие. — Красивый и наверняка безукоризненно наточенный меч — как ты и мечтала, верно?
— Как я и мечтала, — подтвердила наёмница с лёгкой улыбкой. — Я тоже рада, что с тобой всё в порядке, Мат, — она внимательно посмотрела ему в глаза. — Или…
Мужчина ухмыльнулся и перевёл взгляд на озарённые светом костров башни монастыря.
— Увы, эльфы в большинстве своём тяжело переносят всякую силу, которая касается… не-жизни.
— Думаешь, там…
— Чувствую, — болезненно поморщился Мат. — Они выворачивают наизнанку саму природу.
— Это значит, что бо̀льшая часть лис сейчас бесполезна, — констатировала девушка. — Я чую кровь, Мат… И я догадываюсь, что происходит там, за стенами. Наше время на исходе. Жрецов нужно уничтожить до того, как они завершат ритуал…
— Ты же понимаешь, что это может быть ловушка? — эльф бросил на неё тяжелый взгляд.
— Но есть ли у нас выбор?
— Когда-то у Леилэ был выбор, — напомнил Мат Миэ. — И она сделала его… Она встала на путь, с которого уже не сойти.
— Я встала на этот путь гораздо раньше, — прошептала Джиа. — И ты знал это, когда встретил меня. Потому ты и взял меня в ученицы…
Эльф промолчал.
— Вот что мы сделаем, — проговорила наёмница. — Я проникну за стены и попробую перерубить нити волшебства, как тогда… в лесу. Ты помнишь?
Мат вновь промолчал, лишь тяжело вздохнув.
— Мне придётся действовать в открытую, — продолжила девушка. — И хорошо, если кто-то меня прикроет…
— Я передам остальным, — кивнул Мат. — В команде есть люди — бывшие мракоборцы.
— Отлично, — с воодушевлением произнесла наёмница. — Пожелаешь мне удачи?
— Леи, — прошептал эльф.
— М? — она почему-то медлила, в который раз «последний раз» проверяя оружие.
— Мне жаль, что мы так… распрощались с тобой, — вдруг произнёс он.
Девушка замерла. Она подняла глаза на бывшего наставника и кивнула:
— Пустое, Мат. Всё в прошлом.
— И я… горжусь тобой, Лисёнок, — тихо добавил эльф. — Да хранят тебя боги.
Джиа шмыгнула носом и, отвернувшись, растворилась в тенях.
Он закончил работу и, спеша убраться подальше, проковылял на задний двор монастыря. Здесь Фро развёл собственный костерок, чтобы немного согреться. После невыносимо жаркого дня ночью сделалось как-то неестественно морозно.
В носу свербило, и Фро громко чихнул. Высморкавшись сквозь пальцы, он вдруг ощутил, как страшно у него разболелась голова. Глянув на руки, он обнаружил на пальцах следы крови. Фро вытер кровь о штанину, протянул дрожащие руки к огню и принялся молиться.
Он молился сбивчиво, путаясь в словах и повторяя одно и то же. Он молился искренне и страстно, вспоминая белое платье, чёрные кудри, улыбку и глаза. Он просил у Единого лишь одного — защиты для прекрасной танцовщицы. Он молился мучительно и горько, осознавая собственную беспомощность и трусость…
И тут он услышал странный звук, словно бы стоящих неподалёку стражников стошнило. Оба они вдруг упали на землю, да так и замерли. На мгновение Фро даже обрадовался, решив, что его молитва была услышана. Затем он увидел, как на месте солдат возник мужчина. В руках он сжимал окровавленный меч.
Горбун отшатнулся. Он хотел было бежать, но его ноги словно вросли в землю, а язык
