Но Сема Рабинович пережил четырех украинских президентов. И он благоразумно решил, что переживет и пятого. Надо только затаиться до времени, исчезнуть с экранов радаров СМИ и выждать. Он снова стал частным лицом. И на основании этого мог позволить себе роскошь бездействия. Барченко – президент, он обязан действовать. Иначе его осмеют как «человека-Бурака», который под прицелом телекамер лежал на бетонке индийского аэропорта[80]. В современной Украине кто действует – тот всегда проиграет. Потому что всегда найдется недовольный, который раскроет в Твиттере свое хлебало. Чтобы все были довольны, надо быть Иисусом Христосом, который накормил народ пятью хлебами и двумя рыбами. А он подождет и останется чистым. Тихо, без лишнего шума станет подгребать к себе остатки украинской армии. Добровольческие батальоны. Тех, кто помнит, каким надежным тылом был Днепропетровск. Как там лечили раненых, как выхаживали самых безнадежных. Как создавали тренировочные базы. Как покупали все, от наколенников до автомобилей. Военному человеку ведь не много надо. Он готов отдать жизнь по приказу – понимаете, по приказу. Если надо будет, он пойдет и умрет. И надо ему совсем немного – видеть, что это кому-то нужно, что он кому-то нужен. Если он видит, что государству на него плевать и обществу на него плевать, но в то же время есть кто-то, кому не плевать, кто примет и оценит его жертвенный подвиг[81]…
Надо сказать, что Украина держалась долго, миллионами рук латая и перелатывая расползающуюся ткань государства. Но после того как окончательно стало понятно, что нет, ничего не поменялось и нет шанса, что поменяется, что осталось неизменным главное – суть государства, его антинародная сущность, тотально криминальный характер украинской элиты, когда стало понятно, что, кого ни поставь, все равно будет воровать, – вот тогда страна взорвалась. Накопленные противоречия и конфликты сдетонировали сразу, и Украина рванула, как атомная бомба. Как Империя в 1917 году. Правда, на дворе был не 1917 год. Парадокс, но остатки украинской государственности спас еврейский магнат Семен Рабинович. И российские танки. Колонны бронетехники под трехцветными флагами заняли крупные города Востока и Центра и не дали свершиться самому страшному – молекулярной войне. Это когда воюют все и со всеми. Потому что все – преступники и потерпевшие, преступники по одним делам и потерпевшие по другим. Когда ненавидишь ближнего своего до блевоты. Когда знаешь, что, если представится возможность, он ограбит тебя, а ты ограбишь его. Эта война была неизбежной, но русские танки сделали ее невозможной. Они по-прежнему были все вместе – грабители и ограбленные. И надо было учиться как-то жить друг рядом с другом. Как в Чечне двадцать лет назад. Там ведь тоже была вооруженная оппозиция режиму Дудаева[82].
Получив в ленное владение не самый худший кусок Украины, Рабинович начал строить «Иерусалим-на-Днепре». Он подгреб под себя часть атрибутов рухнувшей Украины для обеспечения правопреемства, лелея мысль если и не собрать все государство заново, то отхватить самые лакомые его куски, типа Киева, Одессы и Харькова. Какие-то отношения наладились и с ЕС, и с США. Но Семен Рабинович совершил ошибку, которую так и не осознал. Он не стал ничьим человеком. Ни человеком России. Ни человеком США. Ни человеком Евросоюза. Он не понял, что до сих пор выживал только потому, что был евреем-бизнером, что-то вроде управляющего. Евреи так и выживали две тысячи лет – как управляющие. Но не как самостоятельные игроки. Рабинович стал почти что главой и основателем «Иерусалима-на-Днепре», но он не догадался никому продаться, чтобы кто-то сильный и могущественный был заинтересован в его здравии и благополучии. Нет, в его смерти тоже никто не был заинтересован – не буди лихо, если оно тихо. Опасность была в том, что, если кто-то из подручных Семена Рабиновича приходил к кому-то из суперов и говорил: я буду вам служить верно и преданно, у этого супера появлялась прямая заинтересованность поднять этого человека и поставить его на место Сени. А Сеня так и оставался сам собой и говорить мог только за себя…
Сеня Рабинович никогда не удалялся дальше чем на тридцать минут быстрой езды от собственного самолета с включенным двигателем. Его самолетом был «Боинг-737BBJ» в бизнес-версии, который он мог не покидать неделями. Сейчас этот «Боинг», выкрашенный в нежно-кремовый цвет со стилизованным изображением меноры – семисвечника – на хвосте, приземлился в днепропетровском аэропорту.
Конечно, Семен прилетел не по своей воле – это вообще был уникальный случай, когда фактический глава государства почти в нем не появялся, управляя через надежных людей и по скайпу. Но выбора у него не было. Убийство Анжефа – еврея, и не из последних, которому он лично давал гарантии, делало его изгоем в еврейском мире и потенциальным смертником. Если он, конечно, не найдет убийцу – и не только исполнителя, но и заказчика. Причем реального.
А ему показалось, что его люди, оставленные на хозяйстве, не очень-то и ищут. И это не просто так показалось.
Его ждали. Вообще Семена охраняла его личная спецслужба, в которой работало больше ста человек, и он никогда не сообщал о своем прибытии более чем за час. Но его ждали. Пять машин, специально подогнанных для его личного кортежа, и еще несколько, на которых прикатили самые авторитетные люди области. В числе их был и личный раввин, который, вопреки обычаям, состоял сотрудником в Днепропетровской городской администрации и получал зарплату.
Сойдя с трапа самолета, Семен подозрительно осмотрелся. Он заметил, что кого-то не хватает…
– Где Фельдман?
– Миша наш заболел, – выступил вперед один из ближайших сподручных Рабиновича, Жора Статских, – беда тут у нас.
Сеня раздраженно махнул рукой и проследовал в машину.
Три совершенно одинаковые машины, во время движения произвольно меняющиеся местами, – неплохая мера защиты, только она одна способна снизить шансы покушающегося в три раза. Но не сейчас. Беспилотник Gray Fox, «Серая лиса»[83], работающий на высоте в несколько миль, отследил машину, в которую сел Семен Рабинович, и пометил ее лазером. Пометил даже конкретно то место, на которое сел Рабинович…
А когда машины тронулись, БПЛА последовал за ними.
– Б…, что тут у вас происходит? – раздраженно спросил Рабинович, когда телохранитель захлопнул за ним дверцу «Мерседеса-Пульман». Будучи в сущности очень скаредным человеком, Сема приобрел эту машину, только когда стал фактически главой государства… точнее, остатков государства Украина. Если Фельдман еще в начале нулевых пересел на бронированный джип, то Рабинович до событий 2014 года был потрясающе беспечен.
И нагло-хамоват. Без мата не обходилось практически ни одно его высказывание.
– Нашего друга убили…
Интонация, какой было произнесено «друга», предполагало едкую иронию.
– Кто?
– Русские. Снайпер – их человек. Он сейчас свалил.
– Вот только мне эти майсы рассказывать не надо, да? – раздраженно сказал Рабинович. – Кто на самом деле?
– Расследование…
– Да по… мне на расследование!
Сеня достал телефон, натыкал номер.
– Миша… ага, где ты? В Меноре ждешь? Ну, жди, я еду. Давно не виделись…
Нажал на отбой и усмехнулся. Русские. Нет… его этим не купишь… русские. Бред какой.
В общем-то, все было уже понятно, вопрос в цене. Единственный способ снова собрать Украину целиком или почти целиком – отдать территорию России. Вопрос был лишь в цене. Контакты с русскими были уже давно, еще со времен АТО – дальновидный Сеня приказал потихоньку помогать ополчению. Не своими руками, конечно, но помогать. И поддерживать контакт с Москвой. Здесь он не был оригинален, эта максима политики была изобретена в Великобритании, потом по наследству перешла в США. Формулировалась она следующим образом: мы большая страна и не можем позволить себе проиграть. Поэтому мы не против и не за – кто-то из нас будет против, а кто-то – за.
С Израилем, как они планировали раньше, не получилось ничего. Более того, потом они обнаружили, что Израиль тайно лоббирует во властных кругах США антиукраинские и пророссийские темы. Почему – один умный еврей из Хайфы объяснил им: должно быть только одно еврейское государство. А евреи всего мира должны помогать ему, а не создавать свои еврейские государства. А то не поймешь, кому надо помогать… да и сказано где-то в Торе, что, когда будет второе еврейское государство, это предтеча нового Исхода.
Оставалась Россия. По этой причине рванул за границу Тищенко: он узнал про сделку с Россией и понял, что будет частью цены. России выгодно снова поднять на поверхность дело киевских снайперов: ведь если будет доказано, что безоружных демонстрантов убивали не только сотрудники «Беркута», но и провокаторы, нанятые рвущимися к власти людьми из оппозиции, это моментально подорвет всю легитимность санкционного режима, все достигнутые договоренности по Украине. Как можно продолжать поддерживать Украину и требовать что-то от России, когда всплыла такая грязь? Как можно верить кому-то или чему-то в Украине, если организаторы демократической революции сами наняли снайперов, чтобы стреляли в спину своим сторонникам? Как после этого вообще иметь дело с Украиной?
