— Я бы выразился изящнее, но ситуацию ты обрисовал верно, — мрачно заметил Мэнлиус. — Он явно не хочет, чтобы мы продолжали путь.
— Думаешь, он решил переметнуться на другую сторону?
— Скорее всего. И, похоже, его не слишком заботит, что мы поймём. Вот что заботит меня, так это наш магистр. Куда он подевался, что мастер Ураниус решился на самостоятельную игру?
— Он говорил, что магистр отправился проверять донесения шпионов в Доминионе, но я не очень-то этому верю. Разве обязательно отправляться лично?
— Либо магистра убили, либо захватили в плен. В любом случае мы остаёмся без защиты. Но если магистра захватили в плен, его могут использовать, чтобы вынудить нас на обмен.
— И что мы будем делать в таком случае?
— Для начала нужно подумать о том, что будет делать старший мастер. Если он решился на свою игру, он попытается убрать нас, чтобы обмена не состоялось.
— Чёрт…
Повисло тягостное молчание. Оба молодых человека почувствовали, как на их плечи свалилась слишком большая ответственность. Хуже всего оказалось понимание того, что угроза может таиться даже в родной организации.
— Слушай, Алэйр, нам точно нужно во всём этом участвовать? — мрачно спросил Адриан. — Нас хотят убить даже в родном ордене. Мне это не нравится.
Мэнлиус так же мрачно посмотрел на соратника: «Да, приятель, я тебя хорошо понимаю. Сколько раз я задавал себе этот вопрос во время путешествия. Сколько раз жалел о том, что вообще осмелился ответить Вэриниусу или хотя бы согласиться на эту безумную авантюру. Мне она не нравится. Ни на сколько. Вот только я не могу сейчас всего этого сказать».
Молчание затянулось. Соратники смотрели друг на друга, словно испытывая собеседника взглядом. Рыжему с трудом удалось найти дальнейшие слова.
— Если ты хочешь уйти, я притворюсь, что ничего не видел.
Адриан скривился и посмотрел на город за окном:
— И вот так просто отступить? Я не смогу посмотреть в лицо своему отцу потом. Впрочем нет, на старого идиота мне наплевать. У меня своя гордость.
— Тогда к чему был твой вопрос?
Ответом было молчание. Мэнлиус выдавил подобие улыбки и сменил тему.
— Нам потребуются союзники, — изрёк, наконец, рыжий. — Но мы должны понимать, что в сложившейся ситуации любой союз будет временным.
Адриан поколебался, потом чертыхнулся и предложил:
— Как бы мне это не нравилось, но я могу попросить о помощи своего отца. И только посмей сказать, что мы не можем ему доверять.
Мэнлиус удивлённо посмотрел на него, но потом покачал головой.
— Должны ли мы втягивать в эти дела родных?
— Чёрт…
— Я собираюсь попросить о помощи командора. Он, наверное, сейчас поблизости, занимается обеспечением охраны. Ещё стоит поговорить с Гендианусом. Может он предложит каких-нибудь толковых ребят.
— Мы не можем втягивать в дела ордена родных, но втягиваем посторонних. Потрясающе, — язвительным тоном заметил блондин.
Мэнлиус поморщился, но не мог не признать его правоту.
— Ещё мы можем связаться с Аэтиусом и осторожно поинтересоваться, что происходит в ордене. Однако поскольку мы владеем только Энергосвязью, придётся использовать ретранслятор.
— Который наверняка под наблюдением.
— У нас нет особого выхода. Нужно как-то действовать… Чёрт!
— Что? Ох блин…
Мэнлиус пулей выбежал из палаты. Адриан бросился за ним.
— Стой! Стой, тебе говорят! Да погоди ты!
Однако рыжий его не слушал. Он вспомнил, что они позабыли о долге и оставили подопечную без своего внимания. Молодые люди неслись по коридорам госпиталя, переворачивая на ходу всё и вся. Посетители, больные и сотрудники госпиталя возмущённо кричали им вслед. Адриан тоже кричал Мэнлиусу, призывая его остановиться, но тот не слушал, слишком обеспокоенный своей ответственностью.
В конце концов, блондин остановился и ухмыльнулся, подумав: «Если человек хочет опозориться, то пускай. Иногда людям надо позволять добиваться своих целей, чтобы они сами оценили последствия. Это будет уроком рыжему придурку. Ну а что если он прав? Тогда и подсуетился он правильно». После этого блондин пошёл уже спокойно, на ходу помогая людям и извиняясь за коллегу.
Тем временем Мэнлиус добрался до женского крыла. Дальше пройти не получилось, потому что стражница-паладин заступила дорогу.
— Что это вы вытворяете, молодой человек?
Мэнлиус с размаху чуть не налетел на неё, но каким-то чудом нашёл в себе силы вовремя остановиться.
— Адепт Алэйр, орден Звёздного Света, — тяжело дыша, представился он, подняв руку ладонью вверх и показав голограмму ордена. — Я являюсь телохранителем Нерты Олкандер и должен осмотреть её палату. Так же я должен убедиться, что безопасность обеспечивается должным образом.
Стражница удивлённо приподняла брови.
— Вы беспокоитесь о безопасности, устроив весь этот погром?
Мэнлиус почувствовал себя так, словно на него вылили ведро холодной воды. Он медленно повернул голову, но потом тут же отвернулся. При этом пришлось тщательно сдерживать так и просившуюся глупую извиняющуюся улыбку. Вместо этого он попытался добавить взгляду жесткости.
— Я не виноват, что ваш госпиталь подчиняется вашим собственным процедурным нормам. Мне приходится спешить, потому что жизнь нашей подопечной находится под угрозой постоянно.
— Ну-ну — ухмыльнулась стражница. — Неплохо. Тем не менее, я не могу вас пропустить в женское крыло. Я пошлю сообщение матери-настоятельнице и директору.
— Что здесь происходит? — прозвучал смутно знакомый Мэнлиусу голос.
Парень снова нервно повернул голову и заметил того самого священника, который встречал их за стойкой.
— Это парень устраивает что-то странное, отец Аквилла, — сообщила стражница. — При этом он заявляет, что устроенный им беспорядок в интересах госпожи Олкандер. Зная репутацию этой дамы, я так не думаю.
— Ох, вот как, — спокойно улыбнулся Клаудис. — Ну, я думаю, он искренне беспокоится за безопасность нашей гостьи. Разве вы не должны беспокоиться так же?
— Ей итак выделена охрана, отец Аквилла, — с сузившимся взглядом ответила стражница. — Мне не совсем понятна ваша позиция.
— Моя позиция в том, что не стоит подключать начальство к мелочным конфликтам, — продолжая улыбаться, ответил священник. — Вам нужна лишняя суета и бюрократическая возня в последствии?
— Хм… но я уже вызвала директора и мать-настоятельницу….
— Ох, тогда это проблема. В таком случае придётся задержаться и сгладить конфликт.
Мэнлиус потрясённо слушал разговор. Он замер из-за вдруг поднявшегося страха. На сей раз это был страх позора. Парень отчётливо осознал, насколько необдуманно поступил. Теперь кровь прилила к лицу, а сердце бешено забилось. Мысли привычно спутались и парень испугался ещё больше, понимая, как влип. Он даже не догадался позвать командора, который наверняка тоже был заинтересован в обеспечении безопасности.
— Раз начали дело, его надо закончить — ободряюще похлопав его по плечу, произнёс Клаудис. — На мой взгляд, вы поступили правильно. Наши сотрудники иногда слишком преданно придерживаются протоколов, чтобы проявлять гибкость.
— Отец Аквилла! — возмущённо воскликнула стражница.
— Что? Я останусь при своём мнении! Мы ещё обсудим этот вопрос с директором и командором собора.
— Может, ещё хочешь обсудить бардак со мной, Клаудис? — разнёсся над помещением подобно львиному рыку новый женский голос.
Мэнлиус вздрогнул и покосился в эту сторону.
В проходе стояла высокая монахиня, в самой позе и стати которой парень почувствовал нечто военное. По какой-то причине она не прихватила головной убор, и её длинная грива ярко-золотистых волос делала женщину похожей на львицу. Лицо было ромбовидным, довольно красивым, но с резко очерченными скулами и пугающей сталью во взгляде. Женщина держалась спокойно, но сохраняла какую-то свою особенную гордость. Рыжий понял, что если сойдётся с ней в схватке, ему не сдобровать. Даже Адриан вряд ли сможет что-то противопоставить.
