Рыжий и Сухарь справились быстро, Мишель даже и не заметила, пребывая где-то в другом мире. Но когда на нее забрался Шрам, ей стало по-настоящему плохо. Он укусил ее плечо так, что она не смогла сдержать крика.
– Давай, сучка, ори, я хочу, чтоб ты сопротивлялась.
И он стал насиловать ее, одновременно избивая. Мишель пыталась вырваться, но это было невозможно. Тут краем глаза она заметила, что Леон зашевелился. Мишель радостно улыбнулась. Ее муж перевернулся, встав на колени. Он повел вокруг затуманенным взором и двинулся на Шрама. Двое других уголовников были заняты драгоценностями, которые они пытались поделить, и Леон почти добрался до Шрама, но тот услышал, как под коленями ее мужа хрустнул гравий.
– Эй вы, уроды! – закричал он напарникам. – Не видите, что у вас тут творится?
Сухарь подскочил к Леону и сбил его на землю ударом ноги. Подскочивший Рыжий начал пинать его ногами.
– Нет! – закричала Мишель, забившись в истерике. – Нет, нет! Леон, Леон, нет!
Вскоре Леон затих, и каторжники оттащили его тело ближе к своим пожиткам, чтобы можно было не спускать с него глаз, деля награбленное.
Марго Мартино как раз заканчивала подводить глаза краской для век, когда услышала крик Мишель. Девушка выкрикивала имя Леона. Но Марго решила, что это не более чем крик страсти. К тому же снизу всю ночь раздавались какие-то звуки. Она уже привыкла к бурным любовным актам Мишель и Леона и не удивилась бы, узнав, что они предаются страсти прямо на ступенях внутренней лестницы. Она отстранилась от зеркала, чтобы рассмотреть свою работу со стороны. Косметика легла вполне сносно. Даже на ее взыскательный вкус выглядело весьма неплохо. Ее лицо напоминало скорее искусно нарисованную картинку, нежели живую плоть. Она пододвинула поближе хрустальный бокал, чтобы вылить в него содержимое двух бутылочек, когда услышала страшный крик. Сначала ей показалось, что это крик раненого животного, но крик не прекращался, становясь пугающе похожим на человеческий.
Марго, напуганная, выбежала на веранду и кинулась к спальне Мишель и Леона. Дверь была распахнута, лампа все еще горела, но кровать была пуста. Кричала наверняка Мишель. Марго, забыв о своей прическе, ринулась вниз, созывая слуг. Она побежала в спальни рабов. Ее нога запнулась обо что-то массивное, и она полетела на пол, больно ударившись плечом. Удар вышиб из нее дух, и она долго не могла прийти в себя. Но она потрясла головой и обернулась, чтобы посмотреть, обо что же она запнулась. Ошибки быть не могло – перед ней лежало неподвижное тело Джолли, жены дядюшки Проспера. Рука Марго вдруг сделалась липкой и влажной. Ее глаза, привыкшие к полутьме, разглядели нож, торчащий в груди женщины.
– О, Боже мой, – прошептала Марго. – Джолли, Джолли! – Голос ее перешел на крик. – Джолли! – Она начала трясти бездыханное тело, словно это могло вернуть служанку к жизни.
Марго вскочила на ноги и побежала куда глаза глядят, она распахнула ближайшую дверь и застыла в ужасе. На полу лежала Джинни, молоденькая негритянка. Кровь была повсюду, на ее лице, на одежде, на плитах пола. Со стонами ужаса и бессилия она бегала от комнаты к комнате, и повсюду было одно и то же – мертвые, обезображенные тела. Последняя комната, куда она заглянула, принадлежала дядюшке Просперу и его жене. Запах крови забивал ноздри. Марго с трудом сдерживала рвотные рефлексы. В неровном свете луны она увидела тело повара. Словно собака, он забился в угол, умирая. Марго зажала рот руками. Из многочисленных ножевых ранений на теле Проспера до сих пор сочилась кровь. Его глаза были открыты, и в них навсегда застыло выражение ужаса. Колени Марго подогнулись, и она опустилась на колени.
– Дядюшка Проспер, – шептала она, – как же так?..
Слезы градом катились по ее щекам. Она протянула ладонь и закрыла глаза маленького человека; Несмотря на переполнявший ее страх, Марго Мартино чувствовала закипающую в крови ярость. Как можно так жестоко и безжалостно резать людей?!
– Нет, – простонала она, и, уловив нотку истерии в своем голосе, взяла себя в руки. – Я не должна разваливаться на части. Нужно собраться. Нужно делать что-то. Нужно действовать.
Мозг ее начал усиленно работать. Мишель и ее племянник где-то на улице, и им угрожает опасность.
Она выбежала из комнаты Проспера и помчалась во двор. Там, за верандой, между двух мраморных колонн висел тяжелый медный колокол. Марго схватилась за веревку, подвешенную к языку колокола, и стала раскачивать тяжелую железяку. Колокол ударил, разливая сочный звон на много миль вокруг. Вибрация, словно током, пробила тело женщины. Она все звонила и звонила, не останавливаясь, пока не почувствовала, что руки ее содраны о грубую веревку. Но даже тогда она не перестала бить в колокол. Кровь начала течь по запястьям.
– Что случилось?
Она резко обернулась на голос, испуганная, но увидела Джека, молодого мощного негра, жившего на конюшнях. В руках он держал тяжелый древний мушкет. Марго испугалась еще больше, решив, что началось восстание рабов:
– Тише, тише, мадам Мартино, я просто охотился на опоссумов неподалеку, только и всего.
Марго бросилась ему на шею, рассказывая взахлеб о происшедшем.
– Джек, какой ужас! – Она встала на ноги, пытаясь успокоиться. Она махнула рукой в сторону дома, и Джек уже собирался пойти туда, но Марго остановила его. – Нет, не ходи туда, там… там… там все мертвы. Их убили, Джек.
Лицо негра побледнело, а руки задрожали. И неудивительно, ведь он любил Джинни, и перед Рождеством они хотели обвенчаться.
– Ты ничем не можешь помочь им, Джек. Они уже мертвы. Но Мишель и Леон, возможно, еще живы.
– Месье Леон, – прошептал Джек.
– Я слышала крик Мишель. Она где-то в саду. И Леон, вероятно, с ней.
– Где, мадам Мартино, в каком направлении?
Марго попыталась сконцентрироваться.
– Мне кажется, она кричала из лабиринта.
– Оставайтесь здесь, мадам.
– Нет, я должна пойти.
Вместе они побежали к лабиринту. Они уже приближались к входу, как вдруг из лабиринта выбежали три человека, вероятно, их спугнул звон колокола.
Первый, невысокий крепыш, держал в руках фонарь, и у всех троих за плечами виднелись тяжелые мешки со скарбом. Марго узнала в мешках свои скатерти и сразу догадалась о том, что скрывалось внутри. Кроме того, она разглядела кандалы на ногах.
– Джек, – закричала она, – стреляй в них!
Беглые заметили высокого негра и пожилую женщину. Они также увидели, что негр вооружен. Первый от страха выронил фонарь.
– Бежим отсюда! – закричал высокий, и они со всех ног кинулись прочь от людей.
– Стреляй же, стреляй, Джек! – кричала Марго. Джек опустил мушкет.
