кравчучки, я вбежал в подъезд, вытащил газеты из дедова почтового ящике. Влетев в квартиру, понял, что наконец включили отопление, и стало жарко, отчитался перед дедом о прибыли, сказал, что продавец у меня хороший, и спрятал деньги в том Шмелева, подумав, что мать, знай она, какими суммами я ворочаю, забилась бы в истерике.
Я бросил газеты, свернутые трубочкой, на диван, кравчучки отнес на балкон, разложил в ящике остатки товара.
— Дед, у тебя какой размер обуви?
— Сорок четвертый. А зачем тебе? — насторожился дед, разворачивающий газеты.
Я протопал на кухню, нарезал хлеб.
— У меня продавец голый совсем, ему носить нечего, — ответил я, обваливая хлеб в яйце. — Нет случайно ботинок, которые ты не будешь носить, или они тебе малы? Я бы купил по бросовой цене.
Зашкворчали гренки на сковородке. Влад, наверное, с голоду пухнет, но молчит. Так хоть голод перебьет, а там, глядишь, накопит денег, отъестся. Шестьдесят тысяч в месяц — неплохая зарплата по нынешним временам, когда на предприятиях ее не выплачивают. Тем более это живые деньги, он их получает каждый день.
Дед рассмеялся.
— Пашка, ты как скажешь! Открой шкаф. Внизу стоит коробка, там ботинки, дубовые совсем. Еще на работе подогнали, а я их носить не могу, жмут. И не вздумай расплачиваться со мной! После того, что ты для меня сделал, я твой вечный должник. Это ж надо — через полстраны летел! Искал…
Оставив вторую партию гренок на сковородке, в спальне я сунулся в шкаф, заглянул в коробку, вытащил ботинки, которые, наверное, еще немцев видели. Вроде целые, не потрескались нигде. Да, дубовые, но дареному коню в зубы не смотрят. Сорок третий размер. Куртка у Влада есть, теплая обувь тоже — не пропадет.
— Спасибо! — Я завернул гренки в упаковочную бумагу, взял берцы и рванул на улицу.
Влад замерз и зашел ждать меня в подъезд. Я выдал ему зарплату, затем протянул коробку с берцами. Он вытаращился неверяще. Посмотрел на меня, на них. и спросил самое дурацкое, что мог:
— Это мне? И сколько я должен?
— Нисколько. Они все равно деду жмут, а тебе будут как раз.
К метро мы шли молча. Чувствовалось, Влад хочет мне что-то сказать, но не решается. Наконец обернулся и проговорил:
— Ты вернул мне паспорт. Я ведь могу уйти и не вернуться. Вместе с ботинками, а они денег стоят, ты мог бы продать их тысяч за пять.
— Они лежат без дела. А так принесут тебе пользу, ты не заболеешь воспалением легких. Чувствуешь разницу?
Мы съездили на вокзал, потом вернулись, я вручил гренки Владу и рванул домой. Было без десяти шесть, время тренировок, но что-то я утомился, и никуда идти не хотелось.
Как только клацнула, закрывшись, дверь квартиры, дед крикнул:
— Пашка, тебе звонила какая-то Алла Витальевна, просила срочно с ней связаться.
Заскребли загрудинные кошки. Я замер напротив телефона, не решаясь набирать тетку Чумы. Хватит плохих новостей! Что она мне скажет? Что Юрка убежал бомжевать на вокзал, вынеся из квартиры все ценное? Может, проигнорировать ее просьбу? Так все равно теперь буду об этом думать.
Номер Аллы Витальевны я уже запомнил и набрал по памяти, крутя диск нарочито медленно.
— Да! — бодро сказала она.
— Здрасьте, это Павел, вы…
— Павел! — радостно воскликнула она. — Прости, что голову тебе морочила. Не знаю, что ты Юрке сказал, но его как подменили! Мусор, говорит, давайте вынесу! А чем вам помочь? Это он-то!
— Ну, прекрасно же! — Губы сами собой растянулись в улыбке. Хоть у кого-то что-то хорошо!
А еще, выходит, мое внушение подействовало. Значит, я становлюсь сильнее. А может, просто в момент внушения Юрка был ослаблен транквилизаторами?
— Приходи к нам на тортик! — сказала Алла Витальевна. — У меня знакомая работает на кондитерской фабрике, самый лучший возьму. Спасибо тебе, Павел!
— Да не за что! Очень рад, что хоть немного повлиял на Юрино решение. Как освобожусь, обязательно наберу вас и скажу, когда смогу заглянуть.
— Ждем! И Юра ждет! До свидания.
— До встречи!
Я положил трубку и закрыл глаза, чувствуя, как щекочет спину капля пота. Привык, что новости в последнее время только плохие, но, похоже, жизнь налаживается!
— Все, поговорил? — уточнил дед.
— Ага, — ответил я.
— Ну Пашка, ну жучара! Иди сюда, тут про тебя в газете написали!
Глава 26
Не думал, не гадал он
Мои новые знакомые были на школьных турниках: Алекс, Лекс-крепыш и Егор. Олега среди них не наблюдалось. Наверное, сделали крайним сына мента, отец которого то ли отказался помогать в расследовать убийство Лёхи, то ли просто не мог ничего сделать и развел руками. А может, он и дома еще не был, учитывая объем работы.
Начал моросить дождик, и я ускорил шаг. Парни заметили меня, когда уже накинули капюшоны и собрались расходиться. Меня интересовал Алекс, с которым я сегодня уже встречался.
— О, здорово! — воскликнул Егор, подумал немного и сказал: — Ты как будто вместо Лёхи появился. Не так пусто с тобой.
Я молча вытащил из-за пазухи газеты, которые только что купил, одну протянул Алексу.
— Что это? — проворчал он, прочел название газеты: — «Правда». Нафига это мне?
— Ты фотографии посмотри.
Парни встали позади него: Егор справа, Лекс слева.
Все так же хмурясь, Алекс глянул на первую страницу и вдруг просиял, межбровная морщина разгладилась, но не до конца.
— Оба-на, Пашка, это же мы! — Он ткнул в цветную фотографию на полстраницы под заголовком «Кровавая баня у Дома Советов».
Фотография четкая, яркая: возле выхода из метро была расстелена простыня. Наклонившись, Алекс прижимал к стене сидящего пострадавшего, похожего на
