– Угу лишает! – поддакнула Мелисса и тут же заохала: – О трёхликая! Моя голова!
– Пить меньше надо было, чтобы голова теперь не болела! И не болтать до утра, а спать! – ничуть не сжалившись над подругами, огрызнулась Лорел, продолжая безжалостно греметь ящиками.
– Угу, уже поняла, – проигнорировав справедливый выпад Лорел в связи с тем, что крыть было нечем, Кэссиди тяжко вздохнула и продолжила подыгрывать Пенелопе. – И ещё я поняла, что чем дольше я живу, тем всё больше убеждаюсь, что ни одно доброе дело не остается безнаказанным! – ворчливо-патетично провозгласила она, и снова нарочито тяжело вздохнула. После чего, добавила голосом, преисполненным мировой печали: – Ах как же это больно и грустно осознавать!
– У-у – у-у! – дважды отрицательно покрутила головой Лорел, которая в этот момент заканчивала крепить свечи с помощью их же воска к блюдцам. – И разжалобить меня вам тоже не удалось! Трехликая богиня, скажет мне кто-нибудь, наконец, где ваш серебряный кубок?! – поинтересовалась она, отставив в сторону блюдца с надёжно прикрёпленными к ним свечами, и заглянула в ближайший ещё не обследованный ею шкаф. – Ага, вот и он! Отлично! И здесь же есть также бутылка вина, до которой вы вчера не добрались! Спасибо, трёхликая!
– Лорел, я тут подумала, – предприняла Кэссиди очередную попытку увильнуть от необходимости в ближайшие несколько минут покинуть уютную постель, – что возможно ты поступаешь слишком жестоко с несчастным влюблённым певцом серенад!
– Ты так думаешь, потому что ещё не слышала этот ушераздирающий октет! – хмыкнула Лорел. – И потому что не тебя Афи вот уже два дня подряд будит своими мозг выносящими серенадами! И не к тебе в дверь и стены барабанят соседи, требуя немедленно перестать мучить несчастных животных!
– И мы сочувствуем тебе, – участливо заверила её Пенелопа. – И мы поможем тебе! – пообещала она. – Но не сегодня и не завтра! А в понедельник! Потому что ни сегодня, ни завтра он не явится! Выходные же! – напомнила Пенелопа.
– Он явится! – уверенно заявила Лорел. – Если Афи что-то вбил себе в голову, то его не переубедить! А он вбил себе в голову, что ему нужен всего один шанс, всего одно свидание и я пойму, что мы созданы друг для друга!
– Лора, а тебе, что жалко? Ну и дай ему это свидание, – широко зевнув, предложила Кэссиди. – Пусть парень убедится, что не прав!
– Поддерживаем! Очень хорошая идея! – дружным хором объявили широко зевающие Пенелопа и Мелисса, и столь же дружно перевернулись на другой бок.
– Хорошая попытка! – хмыкнула Лорел, оторвавшись на мгновение от кубка, в который она нашептывала заклинание. – Но неудачная! Во-первых, я, как и наше правительство, с террористами переговоров не ведут, – твёрдо, четко и безапелляционно объявила подругам Лорел. – И, если вы не знаете, почему нельзя вести переговоры с террористами, то гугл вам в помощь. А во-вторых, вы мне обещали! И обещали помочь сегодня утром, а не в понедельник!
– Обещали?! – искренне изумилась Пенелопа.
– Кажется, да, пообещали, – нехотя призналась Кэссиди. – Я что-то такое смутно припоминаю. Хотя, хоть убей, понять не могу, как мы могли такое пообещать?!
– Это потому что вечером! – глубокомысленно заметила Пенелопа. – Вечером просто всегда кажется, что вот завтра, как только проснёшься утром, то бджик и горы свернёшь! А потом утром просыпаешься, и думаешь, да ну их эти горы. Пусть себе стоят! Они же меня не трогают, и я не буду!
– Вот поэтому-то и говорят, что утро мудренее вечера, – многозначительно с далекоидущим намеком изрекла Мелисса.
– Полностью поддерживаю всех тех, кто так говорит! Истину говорят! – поддакнула Кэссиди. – Утро вечера мудренее! А значит…
– И я, кстати, тоже полностью поддерживаю, – насмешливо хмыкнув, перебила её Лорел, сообщив о своей поддержке подозрительно елейно-сладким голоском. – И напоминаю, что когда вы мне обещали помочь с ритуалом, то было уже, и Кэсси в этом не даст мне соврать, около пяти тридцати утра! То есть, обещание вы мне дали не вечером, а утром! Поэтому подъём! Если, конечно, вы трое всё ещё хотите, чтобы я вам дала списать мою домашку по рунической магии, – всё тем же елейно-сладким голоском проворковала Лорел и, наклонившись, аккуратненькой, тоненькой струйкой высыпая из пачки соль, начала очерчивать вокруг себя круг.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Эх, чего только не сделаешь ради дружбы, – тяжко вздохнула Пенелопа и тут же стала выбираться из постели.
– Угу, – согласилась Мелисса, скатившись с огромного водяного матраса, служившего им с Лорел постелью, на пол. – Великое это дело – дружба! Я надеюсь, у вас есть Алка-Зельтцер? – простонала девушка, схватившись за голову.
– У нас есть кое-что получше, – заверила её Кэссиди. – Пару глотков настоя из листьев лесады…
– Листья лесады? – удивилась Мелисса. – Впервые слышу. Что это за трава такая или это дерево?
– Это дерево, которое растёт только в Феерии, поэтому ничего удивительного, что ты не слышала о лесаде. Однако она очень эффективно выводит яды из организма смертных. Вернее, моя крёстная утверждает, что из организма смертных лесада выводит яды ещё эффективнее, чем из организма фейри. Это связано с тем, что у фейри более быстрый метаболизм и, поэтому их организм быстрее усваивает яды, – объяснила Кэссиди подруге, и осторожно ступая, словно шла по минному полю, дабы не провоцировать лишний раз свою головную боль на показательные выступления, прошкандыбала до шкафа с настойками. Взяв в руки пузырёк, девушка прямо с него накапала себе на язык.
– Гадость, конечно, редкая, – поморщилась она. – Но результат того стоит! Ещё пару минут и буду как новенькая.
– Ну тогда через пару минут я жду тебя возле себя. Извини, но я до тебя не дойду, так как умру по дороге, – простонала Мелисса.
– А потом ко мне, пожалуйста, – жалобно проскулила Пенелопа.
– Трехликая, с кем я только связалась! А я ведь предупреждала! – закатила глаза Лорел, которая в этот момент усилием воли как раз замкнула начертанный с помощью соли круг.
– Рисуешь себе кружки, вот и рисуй! – огрызнулась на неё Мелисса.
– С кружком я уже закончила, и поэтому теперь собираюсь приступить к созданию внешнего защитного контура, – менторским тоном известила подругу Лорел, которая в этот момент как раз начала заниматься тем, что расставляла чайные блюдца с прикрепленными к ним свечами по четырём углам комнаты.
– Ничего себе ты серьёзно подходишь к делу, как будто бы и впрямь собралась изгонять демона! – хихикнула Кэссиди.
– Я просто делаю всё так, как научил нас декан Каролинг, – всё тем же менторским тоном парировала Лорел.
– А я о чём, – хмыкнула Кэсси. – Такое впечатление, что ты и впрямь решила изгонять демонов, а не астропроекции влюблённого в тебя бедняги!
– Бедный Афи! – нарочито жалостливо вздохнула Мелисса.
– Угу, – поддакнули хором Кэссиди и Пенелопа. – Бедный, бедный Афи!
– Вам его жалко, потому что вы ещё не слышали его серенад, это, во-первых! А во-вторых, внешний защитный контур я создаю вовсе не для того, чтобы удержать в комнате астропроекции Афи, если они вдруг вырвутся из внутреннего круга, как это было бы с демонами, а для того, чтобы ни один звук, прозвучавший в этой комнате, не покинул её стен. Или вы хотите, чтобы вас, как и меня, со всех сторон атаковали разъяренные соседи?
– Да, ладно тебе драматизировать, Лора! – закатила глаза Пенелопа. – Несчастный влюблённый Ромео является по утрам, дабы исполнить своей любимой, но недостижимой, как далекая и холодная звезда, Джульетте серенаду! Семь утра, конечно, – это сильный перебор, но всё остальное – это же так мило и романтично, – девушка мечтательно закатила глаза. Настолько мило и романтично, что, думаю, наши соседи, даже, несмотря на то, что их разбудят в субботу в семь утра, настолько умиляться, что ругаться не будут. Эх, Лора! Не ценишь ты своего счастья! Вот если бы мне кто-то пел серенады… – и девушка опять мечтательно закатила глаза.
– Мои соседи не умилились! И поверь мне на слово, ваши тоже не умиляться! – проворчала Лорел. – Кстати, как вы себя чувствуете, горе-собутыльницы? Настой из лесады уже подействовал?
