— Но, Ваша Честь. — Подала голос какая-то женщина. — Посылать ее туда, где служат исключительно мужчины… разве это допустимо?
— Значит, в ее интересах сохранить свой пол в тайне. — Спокойно ответил судья. — Господа, уверяю вас, такое решение действительно правильно. Вчера помолившись светлым богам перед сном, я ждал помощи от них, мудрейших, в этом нелегком решении. Идея сия — единственно верная. Мы не можем послать ее в тюрьму или отрубить руку, мы же не варвары. Но мы можем передать ее в руки судьбы, которая сама распорядиться ей. Вы согласны?
Послышалось одобрительное бормотание и кивки.
— Мисс Джелли, вы согласны с наказанием? — Обратился к Мише судья.
— А у меня есть выбор? — Грустно усмехнулась девушка.
— Конечно, можете оплатить штраф в размере двадцати тысяч греней.
* * *
Темнота, окутавшая камеру, скрывавшая в себе запах сырости и отчаянья, отлично справлялась со своей главной задачей — довести до того состояния, когда человек будет уже не способен на эмоции. Даже слезы, которые бы могли принести немного облегчения.
В общем, все так, как и должно быть за решеткой.
На лавке, заменявшей кровать, сидела девушка, уткнувшись в колени, которые были подтянуты к груди.
Ее даже домой вещи собрать не отпустили, сказав, что это лишний повод сбежать. Сказав: много чести.
Боги… подумать только… преступница! Это клеймо позора не стереть и за пять лет.
Пять лет, ха! А потом что? И вообще, будет ли это «потом»? Если учесть, куда она отправиться совсем скоро, ответ очевиден. А может так даже лучше, все же жить по уши увязнув в местной «справедливости»… не вариант.
Талида…
Бедная Тали. Естественно, она не поверила ей. Все эта воспеваемая во все времена «любовь», смысл жизни и единственное счастье на земле. Что ж… теперь, обдумав все, Миша пришла к выводу, что не стоило ей даже пытаться в красках расписывать то, какой ее муж ублюдок. Это разобьет ее ранимое сердце, и вместо одной, будут страдать две…
Ее, Мишу, уже все равно ничего не спасет, и эта правда ничего не изменит. Она, собственно, никому и не нужна в этом городе.
Девушка свернулась калачиком на лавке, а за стенами камеры уже занимался рассвет. Начинался новый день, который станет началом ее новой жизни.
* * *
— Равняйсь! — В тренировочном зале раздался ор, от которого каждый из мальчишек, стоящих в ряд, подскочил и вытянулся в струну. — Смирно! Вольно!
Перед рядом из новобранцев прошел здоровенный мужчина. Коротко стриженные волосы добавляли его лицу, изуродованному большим шрамом, еще большую грозность. Только глубокие карие глаза смягчали его образ, отчего мужчину можно было назвать на свой манер красивым. Хотя это слово явно употреблено не по адресу. Бывалый берсеркер теперь был призван воспитывать молодняк, на который с первых же минут произвел однозначно отталкивающее впечатление.
— Я — старший сержант Кравц, для вас — товарищ старший сержант. Все уяснили?
— Так точно! — Хором ответили новобранцы.
— Оу, прошу прощения. — Послышался тихий голос за спиной сержанта.
Мужчина повернулся одним резким движением, наклоняясь над прибывшим новобранцем, который теперь сжался и виновато улыбался. Неровно стриженные белые волосы свисали из-под черной фуражки, а синие глаза, которыми теперь сопляк невинно хлопал, могли поспорить чистотой с алмазами.
— Я не понял, сосунок. — Прорычал тихо, и оттого еще более угрожающе, старший сержант. — Тебе нужно особое приглашение? Ты что, дама на свидании, чтобы тебя ждали? — По строю прокатился смешок. — Тишина! Имя, новобранец.
— Михаил Джелли. — Отрапортовал парень.
— Причина опоздания, новобранец. — Не меняя тона, спросил Кравц.
Миша сглотнула, уводя взгляд в сторону.
Так, причина, причина… Не могла же она сказать, что прятала грудь под многочисленными бинтами и одеждой, которая на два размера больше?
— Понимаете, сэр…
— Я тебе не «сэр», сосунок, а товарищ старший сержант.
— О конечно, конечно…
— В строй! — Рявкнул мужчина, и Миша тут же метнулась в конец строя. — Обратите внимание на Михаила Джелли, девочки. Теперь ваша подруга заслужила ночное дежурство.
«Проклятье» пронеслось в беловолосой голове «Стоило только появиться. Везение — не иначе.»
— Если такое повториться опять, — продолжал сержант, — тогда вы все вместе будете отправлены на полевые работы. Запомните: здесь не дом, а я — не ваша нянька. Стоит ошибиться одному — пострадают все. Вы теперь в одной команде из двадцати пяти недочеловек, которых мне предстоит привести в порядок. Так сказать, придать глине форму. Сделать из вас мужчин. И не говорите, что я не предупреждал: любая оплошность наказуема. И главное, что вы должны запомнить — не смейте жаловаться. Будет только хуже. Второе: вам предстоит обучаться здесь бок о бок пять лет, так что советую прижиться, потому что гниения внутри роты я не потерплю. Хотите выжить — научитесь сначала доверять друг другу. Конечно, лишь тем, кому следует доверять. Остальные сами отсеются со временем. Третье и самое главное, что вы должны запомнить так это то, что вам выпала огромная честь стать частью армии Великой империи Эливиар. Кто-нибудь из вас знает, что значит великая армия империи?
— Так точно, товарищ старший сержант!
— Да неужели. — Недобро усмехнулся мужчина. — В таком случае… ты. — Он указал кивком головы на длинного рыжего парня. — Расскажешь мне, что знаешь об этом.
— Великая армия империи первая и единственная, кто победил войско Тени, одержав победу в Великой битве тысячу лет назад. Наши солдаты сражались против армии, которая не знала раньше поражений и…
— Достаточно! Что за бабушкины, мать их, сказки? Великая битва, армия. Что ты мямлишь? Мы не одерживали победу в этой битве. Ни ты, ни я, ни любой из вас не был там и не знает, что произошло на самом деле. Но одно я могу вам сказать твердо, что вы бы полегли там в первую же минуту. Кто-нибудь из вас видел хоть одного из народа тени? Никто?
— Я, товарищ старший сержант. — Нерешительно проговорил неуклюжий мальчик, на вид — лет семнадцать, не больше.
— Да?! Очень интересно. — Усмехнулся сержант, подходя к парню, который увлеченно рассматривал пол. — Ты сражался с ним?
Гогот прокатился по ряду из новобранцев.
— Нет, товарищ старший сержант, но я видел его. Говорят, что те, кто выжил в те годы, были прокляты и теперь обязаны нести бремя рабов… Я видел одного такого и… его хозяина. Это был Пума.
— Хм, очень хорошо. — Проговорил серьезно Кравц. — Что ж, парень не солгал. В отличие от вас, сопляков, мне приходилось в свое время наблюдать их чуть ли не каждый день. И знаете, что я вам скажу? Эти твари не способны проигрывать, все это бред насчет того, что победила великая армия. На самом деле мы просто под благословением богини Теос, которая и прокляла этих тварей.
