большие потные объятия.
Я бросаю взгляд на огромную ширму позади него и вижу свое потрясенное лицо и покрасневшие щеки, когда он притягивает меня для поцелуя.
Он прижимается своими губами к моим и объявляет мой рот своим. Зал взрывается такими громкими возгласами, что у меня болят уши. Я знаю, они все смотрят это на огромном экране. Я знаю, что должна смутиться и отстраниться, но я этого не делаю. Это слишком приятно.
Его хватка на моей талии крепче, когда он удерживает меня на месте. Это грубый настойчивый поцелуй, который заставляет меня растаять в его объятиях.
Так возбуждает, что самый желаемый мужчина в Новой Зеландии берет мой рот на глазах у всех.
Его большие руки поднимаются к моим щекам, и он обхватывает мое лицо своими грубыми ладонями, когда наши языки сплетаются, а напряжение нарастает.
Толпа наэлектризована. Люди кричат и подбадривают нас бурными аплодисментами. Фейерверки взлетают с крыши стадиона и взрываются в небе, когда он просовывает свой язык глубже.
Его поцелуй вызвал фейерверк. Настоящий, не метафорический, честный фейерверк.
Черт возьми. С этим мужчиной я не могу даже…
В глубине души я знаю, что это потому, что они забили, но такое чувство, что это из-за этого поцелуя.
Когда он отстраняется, у меня кружится голова, и я хватаюсь за его толстое предплечье, чтобы не упасть.
Он поднимает меня, наклоняется, пока наши глаза не оказываются на одном уровне, а затем заглядывает мне глубоко в глаза. У меня перехватывает дыхание. Я теряю дар речи. У меня нет ничего.
— Приходи ко мне после игры.
Я просто облизываю губы и киваю.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Зоуи
К концу игры у меня пропадает голос.
Mostly Grays в основном возвращаются и выигрывают со счетом 145:17, а Акеа набрал более половины очков. Каждый человек на трибунах вскакивал на ноги и кричал, вопил и умолял его продолжать. Но он боролся только за то, чтобы произвести впечатление на одного человека на сорокатысячном стадионе…
На меня.
С каждым разрушительным подкатом и сильным игроком, которого он выставлял, мои крики становились все громче, пока в горле не охрип настолько, что голос вообще пропал.
Я спешу в раздевалку с широкой улыбкой на лице. Моя походка подпрыгивает, и я не могу не улыбнуться всем празднующим фанатам, мимо которых я прохожу.
Может быть, регби не так уж и плохо.
На этот раз я собираюсь действовать более профессионально. Я не собираюсь поддаваться очарованию Акеа. Я собираюсь отказаться от чего-либо сексуального.
Я говорю себе все это, но я уже такая мокрая.
Этот поцелуй потряс меня до глубины души, и он до сих пор сотрясает меня.
Я показываю свой пресс-пропуск охраннику и проскальзываю в заднюю часть стадиона, куда болельщикам вход воспрещен. Здесь тише, и я могу немного легче думать. Мне приходит в голову идея.
Мир не знает Акеакамаи. Он не дает интервью. Он не общается с журналистами.
Но он поговорит со мной.
Я познакомлю мир с легендой, с великим человеком, скрывающимся за всем этим. Мир хочет знать. Я хочу знать.
Я хочу знать все об этом человеке, который превратил меня в настоящую фанатку Акеа.
Поднимаясь в раздевалку, я достаю телефон из сумочки и начинаю записывать свои мысли.
— Стадион выкрикивал его имя. Акеа! Акеа! Акеа! Сорок тысяч человек — все в гармонии. И все благодаря ему. Салуни установил рекорд по количеству очков в тот день, став первым игроком в истории, набравшим более пятидесяти очков на стадионе "Маркус". Это было потрясающее зрелище, и у меня было…
— Мисс Эллис. — Голос застает меня врасплох, и я испуганно бросаю телефон в сумочку.
— Мистер Рейнольдс. — У меня кровь стынет в жилах, когда я снова вижу его. Комиссар лиги. Человек, который застукал меня в сауне с Акеа. Старый придурок-членобойщик.
— Пожалуйста, пройдемте в мой кабинет, мисс Эллис. Я хотел бы перекинуться с вами парой слов.
— Со мной? — Мой голос звучит еще хриплее, когда я заглядываю через открытую дверь в его кабинет. — Почему вы хотите поговорить со мной?
Он выдавил улыбку. — Зайдите в мой кабинет, и вы узнаете.
Я хватаюсь за свою сумку и бросаю взгляд в конец коридора в том направлении, куда направлялась. Двери в раздевалку скоро откроются, и я не хочу, чтобы Акеа был разочарован тем, что меня там нет.
Но это комиссар лиги. Я далеко продвинусь в Новой Зеландии, если буду на его стороне. Итак, я вхожу внутрь.
Он улыбается, закрывая дверь, и предлагает мне сесть перед его столом.
Это великолепный офис с окном, выходящим на стадион. Наземная команда находится на поле, убирая с травы все серпантины и конфетти.
— Я хотел бы извиниться перед вами, мисс Эллис, — говорит он, садясь напротив за большой письменный стол.
— Извиниться? За что? — Я нервно тереблю свою сумочку, пока слушаю. Во всем этом есть что-то не так, и у меня появляется нервное ощущение внизу живота.
— Тебе не нужно быть застенчивой со мной. На днях я зашел в сауну. Я видел, что Акеа делал с тобой.
— Он ничего не делал со мной, — говорю я, защищаясь. — Мы проводили частное интервью. Он был настоящим профессионалом.
Он качает головой, наблюдая за мной. — Я видел полотенце на полу. Я видел, как… он был очарован тобой.
— Полотенце упало, когда открылась дверь и он встал. Это был безобидный несчастный случай.
— Вам не нужно оправдываться перед нападавшим, мисс Эллис.
— Нападавшим? — Я удивленно вскидываю голову. Акеа из тех мужчин, которые берут то, что хотят, но в глубине души я знаю, что он никогда бы на меня не напал. Он никогда бы не причинил мне вреда.
— Все видели, как он лапал тебя во время игры, — говорит он твердым голосом. — Ради всего святого, ты была на большом экране. Добавьте к этому инцидент в душе, когда он напал на вас, и я не удивлюсь, если у вас останутся стойкие эмоциональные шрамы. — Он понижает голос и поднимает брови. — Может быть, на сумму в два миллиона долларов?
У меня отвисает челюсть. — Вы… пытаетесь меня подкупить?
Он откидывает голову назад и делает вид, что оскорблен, но мы оба знаем, что здесь происходит. Он очень ясно говорит об этом.
— Конечно, нет, — говорит он, качая головой. — Я просто говорю… женщина, которая прошла через эмоциональное бремя, которому Акеакамаи подверг тебя, заслуживает небольшой выплаты, чтобы помочь облегчить некоторые страдания.
Я просто сижу ошеломленная.
Два миллиона долларов решили бы все мои финансовые проблемы, но
