Киммериец проснулся от какого-то непонятного шума. «Кто-то идет, — оскалился он. — Если это создание собирается отведать моей плоти, ему сильно не посчастливится! Ибо я полон сил и уверен, что одолею любого, даже самого мощного противника».
— Ну, выходи, чудище! — воскликнул он, разбудив тем самым Нику.
— Что случилось? — сонно пробормотала она.
— Враг близко, — северянин сделал глубокий вдох, — я ощущаю его гнилостный запах. Что ж, все указывает на то, что после столь славной ночи меня ждет добрая битва!
Монстр не заставил себя ждать. Это оказался огромный взлохмаченный серый пес, глаза которого горели красным огнем, а с длинных острых клыков капала желтая ядовитая слюна.
— Спрячься, — бросил киммериец девушке, становясь на пути рычащего чудовища. Вот, наконец-то, все происходит так, как должно. Я защищаю прекрасную девушку, а не она меня! Спасибо тебе, Кром, что отобрал у Ники ненужную ей чародейскую власть!..
Он, крепко держа меч обеими руками, приблизился к адскому псу. Началась безумная пляска смерти. Двое, человек и чудовище, боролись, дабы решить, кому из них жить, а кто должен умереть. Их спор затягивался. Клинок вновь и вновь пытался вонзиться в плоть пса, но никак не достигал своей цели.
— Это не зверь! — вдруг воскликнула девушка.
На краткий миг Конан отвлекся, и челюсти пса сомкнулись на его бедре. Отрава, капающая с клыков, влилась в кровь человека. Киммериец содрогнулся от неожиданной слабости. «Кром, что со мной?!» — он повалился па землю.
Теперь чудовище уставилось на беззащитную Нику. Медленно, шаг за шагом, оно приближалось к девушке. «Нет, ты меня не получишь!» — подумала та, читая в безжалостных глазах врага свою судьбу.
Бросив взгляд на пса, она сделала то, на что никогда бы не решилась в любой другой ситуации. Она сошла с красной дороги, оказалась посреди теней. Мне самой пути назад не найти, осознала она, оглянувшись, — но зато тут страшилище меня точно не достанет!
Меж тем гигантских! пес, обойдя киммерийца, прыгнул вслед за Никой в призрачную тьму, полную видений. Он осознавал, что рискует умереть, но не мог ослушаться приказа, который дал ему Шулух. Он обязан привести девушку к своему господину и уничтожить Конана! Что ж, киммериец уже на пути на Серые Равнины, а за Никой еще придется погоняться…
Они исчезли, растаяли во мраке, оставив киммерийца наедине с болью. Муки телесные плотно переплетались с душевными, порождая ужасную смесь, от которой любой другой человек уже нашел бы свою гибель. Но только не Конан. Кром и впрямь сочувствовал своему сыну, ибо ничем другим невозможно объяснить то, что киммериец выжил. Яд стал частью его, вошел в кровь — и уничтожил сам себя. Суровый северный бог защитить своего любимца, которому суждено самому стать бессмертным.
— Ника… я иду к тебе.
Варвар попытался встать, но ноги не слушались его. Он не понимал, что с ним творится. Его разум заволокло густым туманом, в котором, однако, словно свеча темной ночью, горел огонек. Ника, — через эту тоненькую ниточку Кром сумел не дать киммерийцу умереть. Те, чувства, которые Конан, испытывал к девушке, не дали ему погибнуть. Он выжил, чтобы быть с ней.
— Я существую, — пробормотал он, дотрагиваясь до меча, от которого веяло отрезвляющим холодом.
Когда он окончательно пришел в себя, то не увидел рядом своей подруги. «Куда же она опять делась? — встревожился он. — Неужели пес убил ее? — он вздрогнул от такого предположения. — Нет, она жива, хоть и в опасности! Я чувствую это. И я спасу ее!»
— Ника! — воскликнул он, вставая на ноги.
Она сошла с дороги, — откуда-то киммерийцу было это известно. Но стоит ли следовать за ней? Разве возможно отыскать ее среди этого хаоса теней и отражений? Не проще ли явиться на Совет Магов и потребовать помощи у них? Уж чародеи-то, наверняка, смогут спасти его возлюбленную. «Если же они не согласятся помогать добровольно, я всегда сумею их заставить: для этого у меня есть клинок!» — самоуверенно думал юный варвар.
Но трезвый голос рассудка говорил, что заставить магов силой будет невозможно. Они могут и убить наглеца!..
— Так что же мне предпринять? — растерянно прошептал он.
Конану никогда не было свойственно долго размышлять, он всегда предпочитал действовать, руководствуясь предчувствием. Вот и сейчас, позабыв об опасностях, он поступил так, как подсказывало ему чутье. Он, порезав руку об лезвие меча, сошел с пути. Капельки крови принялись падать на землю отражений, и… киммериец с изумлением обнаружил, что сам стал создателем новой красной дороги!
— Невероятно, — зачарованно пробормотал он. У пути, проложенного Лехтоном от лабиринта
до того места, где заседал Совет Магов, появилось ответвление.
— Выходит, — он недоверчиво посмотрел на свое творение, дорогу, уходящую далеко за горизонт, — здесь достаточно чего-то пожелать очень сильно и пожертвовать немного собственной крови, и твоя мечта становиться реальностью! Вот это здорово!
Едва он осознал главный принцип междумирья, как все стало ясно и просто. Северянин научился управлять этим переставшим внушать ужас местом. Сумел одержать победу там, где спасовали маги!..
Он тогда и предположить не мог, как жестоко ошибается. Конечно, дорога вела его к Нике, но самым длинным путем, по которому он будет идти к ней целую вечность, — такова была шутка этой реальности.
…Конан так и стал бы одним из многих странников, бродящим среди тумана, в плену межреальности, если бы не Шулух. Черному магу мало было того, что его противник сбился с пути. Он жаждал физической гибели киммерийца.
Страх, поселившийся в злом чародее, заставил его совершить необдуманный поступок. Злой волшебник счел возможным натравить на Конана своих наемников. Еще Лехтон подмечал непонятную привязанность Шулуха к живым людям, которыми тот охотно окружал себя. Правда, он никогда не брезговал и чудовищами с магическими ловушками. Просто они казались ему менее эффектными средствами, чем обычные воины. Киммериец доказал, что пора ему встретиться с лучшими бойцами, которые когда-либо рождались в Хайбории! Колдун довольно ухмыльнулся, радуясь предстоящему поединку, в котором Конану, как он надеялся, суждено умереть…
* * *
— Варвар, — окликнул киммерийца здоровенный бугай, непонятно откуда появившийся на его пути, — примешь ли ты смерть добровольно, или желаешь помучиться? Конан хмыкнул.
— Сколько раз мне задавали такой вопрос и всегда получали один и тот же ответ! — Зловещая, не предвещающая ничего хорошего улыбка появилась на его лице. Он радовался предстоящему бою. Как хорошо, когда твой противник не маг и не страшилище, а обычный человек из плоти и крови, такой же, как ты.
