Рейтинговые книги
Читем онлайн Блошка банюшку топила, вошка парилася - Алексей Синиярв

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10

Трофимыч широкой лопатой разгребал от снега дорожку к бане. Заметив сменщика, он воткнул лопату в сугроб и снял рукавицы.

— Заяц пролетел. Толстожопый. Во, — Тимофеич развел по-рыбацки руки в стороны.

— Это уже подсвинок, — сказал Кондрат. — Разбалывались, едрена. Петли надо ставить. Ко мне ночью косуля выходила. Во-он сюда. К сосенке. Эх, пожалел, ружьишко бы. Жаркое под носом скочет. Кто у нас сегодня?

— Триумвират.

— Ой, спокой дорогой. Я и забыл, что среда, — обрадовался Кондрат. — Хоть спать заваливайся.

По средам баню снимали директора. Втроем.

Неспешно, размеренно парились до полуночи и разъезжались по домам. На столе оставалась пустая бутылка дорогого коньяка, тарелка с недоеденным лимоном и разломанный шоколад.

Бизнесмены не заказывали проституток, не привозили друзей и родственников, не орали песни и не бегали нагишом вокруг бани с индейским кличем. Это были руководители крупных предприятий и фирм. Один из них, в прошлом году, выставил свою кандидатуру на пост мэра. Но из столицы примчался в собственном вагоне лидер известной партии, два часа криком кричал на местном стадионе, клеймил, призывал, обличал, обещал, угрожал и, по этому ли, по другому ли, но мэром города стал владелец ресторана Кушниренко, по прозвищу Плюшкин. Кстати, член той же крикливой партии.

Клиенты были спокойные, вежливые, солидные. Платили за месяц вперед, бронировали один и тот же день и то же время. Было так, что и не приезжали, но баня стояла «готовая» и время не продавали, даже если были заказы.

— Интересно бы послушать, о чем они там базарят, — сказал Кондрат.

— О деньгах. О чем же еще?

— Не скажи. На работе о деньгах, тут… Надоест.

— Это нам надоест. А у кого мошна туга, о ней и интерес.

— В рифму. Ты смотри, Александр Трофимович, доходы мы даем ого-го, а зарплатку нам — шиш! Надо бы вопросец поднять. Заострить. На собрании.

— Так и подними, Петрович. Заостри.

— Да что я, лапоть серый. Двух слов толком не свяжу.

— А кто свяжет? Михалыч?

— Не. Славку склонять будут. Он же накосячил. Ты давай. Обоснованно, представительно. А мы поддержим, словцо вставим. Можно сказать, зубы здесь кладем за гнутые копейки.

— Ты не застал, здесь этот работал… Татарин. Как его… Ренат, Равиль? Память, уже... Нет? Тоже было заикнулся. Наиль ему и слова не дал сказать: «Не устраивает — до свидания». Показал на дверь.

— Мы же все вместе… Летчики, знаешь что удумали, — переменил Кондрат тему. — Со второго этажа, с балкона в сугроб прыгали. И яйца не боятся отморозить, парашютисты. Сук заказали, аж по двое на брата. Так потом голые блядей на себе вприпрыжку возили, вокруг бани.

— Летчик высоко летает, много денег получает.

— Гондонов Шурка вымела кучу. Под подушку наблевали.

— Да уж, молодежь, не задушишь, не убьешь. Я с тобою, Кондрат, вот как раз о косяках и поговорить хотел, — неожиданно серьезно сказал Трофимыч. — Накосячил, говоришь, Славка. А с чего он накосячил? Скажи-ка дядя?

— Я знаю чего он накосячил? Винище жрать надо меньше! Ты его не знаешь, да? Мимо рюмки не пройдет. Рожа, как фонарь на переезде.

— Петрович, — примирительно сказал Трофимыч, — нас здесь — хер да маленько. Считай, все свои. Ну не оставляй ты ему. Ну, бухает. Ну, такой он. Что делать? Выгонят же. А кто придет? Будет тело непотребное, стукачок.

— Мне не надо — я не пьющий, — сказал Кондрат. — Если осталось от клиентов…

— Не оставляй, — перебил Трофимыч, — спрячь. Он же не останавливается, если есть. Ну, выпьет немного, это не страшно. Но не пузырь же в одну харю.

— Горбатого, — махнул рукой Кондрат, — сам знаешь. Слушай, Трофимыч. Вот если Гунде предложить здесь бильярд поставить. Но за отдельные деньги. И чтобы нам процент шел. Мы же предлагаем. Это же справедливо, как ты думаешь?

— Дарю идею, — сказал Трофимыч. — Подари идею.

Вскоре, после ухода Трофимыча, приехал Наиль, снял кассу, посетовал на плохие дороги. Кондрат в который раз осторожно высказал, что, дескать, не царское это дело директору заниматься снабжением, мол, и других забот предостаточно. И тут же, как бы между прочим, предложил машину березовых дров, сославшись на знакомых, что работают на нижнем складе и могут привезти без всяких формальностей хоть завтра.

Цена Наиля устроила и Кондрат повеселел. В цене сидела и его законная доля отката.

К снабжению Кондрат присматривался давно.

Баня требовала все больше. Ассортимент разросся, только веников предлагалось шесть видов: березовый; дубовый; эвкалиптовый; можжевеловый; березовый свежезамороженный (зимой); смешанный, с добавлением трав, мяты и черной смородины. Шел разговор о закладке второй бани и строительства просторного холла с тренажерами, бассейном, финской сауной. В планах была огромная джакузи под открытым небом и инфракрасная сауна, баня по—черному и мотель.

Прибрать к рукам снабжение такого комплекса — это означало помимо зарплаты иметь еще две, а с умом…

Эти мысли не давали Кондрату покоя и волновали кровь.

* * *

Как только деньги были пересчитаны и приняты, Кондрат заторопился в баню. Шура была конкурентом по сбору пустой тары и надо было поспешить.

По привычке, осматривая первым делом холодильник, Кондрат обнаружил в морозилке заледеневшую бутылку водки. На втором этаже под диваном он нашел пачку презервативов и новенькие массажные шлепанцы на толстой литой подошве.

Водку, как и презервативы, Кондрат продавал клиентам. Втридорога. От удачного начала дня он, в переизбытке чувств, хлопнул себя по ляжкам, притопнул… и поскользнулся. Падая, Кондрат ухватился за дверной косяк и полуоторвал декоративную планку. В глубине косяка что-то блеснуло.

Покряхтывая и растирая поясницу, Кондрат сходил за ножом, отжал наличник и увидел глазок небольшого аппарата, похожего на объектив видеокамеры. От аппарата в простенок тянулся проводок. Кондрат аккуратно прижал наличник на место и присел на скамью.

«Кому это надо? — подумал он, — Гунде? Чьё это, зачем?». Кондрат вспомнил недавний разговор с Трофимычем. «Здесь, в бане… Лучше и не придумать. Не видел, не знаю, — решил он. — Ничего никому не скажу». «Сказал бы словечко, да волк недалечко», — вспомнил Кондрат слова деда. Дед хоть и знал пословицу, но все же не уберегся. В 1949 дед «загремел» в края далекие, леса широкие и оттуда уже не вернулся.

«А если и в администраторской? Такое же? — мелькнуло у Кондрат в голове.— „Зачем?“ — успокоил он себя, — Кто мы? Мышки. Тараканы, паучки. А в бане кто только и с кем только не бывает. Ларец Марии Медичи».

Потирая ушибленный бок, Кондрат вернулся к себе, решил вздремнуть, вытащил подушку, и было прилег, но зазвонил телефон. Голос Кондрат узнал сразу. Это был Тагир.

Тагир всегда приезжал один.

Свой новый, набитый электроникой БМВ он где-то оставлял, и в баню всегда приезжал только на такси. Дело было не в выпивке. У Тагира хватило бы денег договориться с гаишниками. Такси было безопасней. И неприметней. К тому же Тагир никогда не заказывал баню заранее, а звонил или после полуночи, или уже глубоко ночью. Клиент он был, можно сказать, в прямом смысле слова, желанный. Расплачивался аккуратно, администратору всегда оставлял сто долларов и пятьдесят уборщице, если заказывал проститутку. Хотя убирать после него было нечего. Кроме суши в ресторанных упаковках Тагир ничего не ел.

Чаще всего, он был один. Садился лицом к дверям, на стол клал пистолет, два мобильных телефона и до утра пил под бесконечный разговор с администратором дешевое «Советское» шампанское.

Все знали, что Тагир был «владельцем заводов, газет, пароходов», как писал пролетарский поэт, и даже радиостанции и местного телевизионного канала. Пару раз по нескольку месяцев он отсидел в следственном изоляторе, но ни разу до суда не дошло. Уголовные

дела в отношении Тагира то возбуждали, то прекращали, что не мешало ему летать за границу и снова возвращаться.

Тагир коллекционировал страны. И континенты. И города.

«А в Буркина-Фасо был?» — как-то спросил любопытный Степа. «И в Буркино-Фасо тоже», — ответил Тагир. «А в Антарктиде?» «Был. И на Северном полюсе тоже». «А в Техасе?» — не унимался Степа. «Не был в семи штатах: Небраска, Невада, Орегон, ну в общем еще наберется. Вот, в Лондоне не был. В Ливерпуле был, по переходу на Эйби роуд босиком прошел, а в Лондоне по-настоящему не был. Так, проездом».

Что такое «по-настоящему» Тагир не объяснил. Рассказы его были интересными, забавными и смешными. Он и проституток заказывал лишь для того, чтобы скоротать ночь разговорами. По справедливости сказать, и слушать Тагир умел, как никто. Ему по-настоящему были интересны люди. Он знал про администраторов больше, чем они знали друг о друге. И все потому, что они сами рассказывали Тагиру о себе то, что не рассказали бы другим. Каким он был в той, реальной дневной жизни, они не знали. Сюда, в лес, Тагир приезжал скрываться от того, что было за забором бани.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Блошка банюшку топила, вошка парилася - Алексей Синиярв бесплатно.

Оставить комментарий