— Не заставляй меня своей ложью делать это, — пригрозил он.
Она посмотрела вниз, туда, где кончик меча уткнулся в ее тело, провела взглядом по всей его сверкающей длине, пока их глаза снова не встретились.
— Ты знаешь, мы уже никогда не сможем быть друзьями после этого, — произнесла она с вызывающим спокойствием.
Ругательства сорвались с его уст. Меч взлетел и обрушился вниз, обрубив край стола рядом с ее головой. Это был стол, за которым они завтракали, и кружки от удара перевернулись. Одна из них покатилась, брякнулась на пол и остановилась недалеко от нее. Она подобрала кружку, провела пальцем по краю изнутри. Облизнув палец, убедилась, что это вкус пива. Поморщилась и отбросила кружку в сторону.
— Горечь, — презрительно скривилась она. — Должно быть, это твоя.
— Я найду его. — Он кипел от злости. — У меня есть такие возможности, если б ты только знала! Тебе не спрятать его от меня.
Она головой указала ему на дверь:
— Поди прочь, Кел.
Его губы искривились в желчной улыбке. Затем он запрокинул голову и рассмеялся.
— Жало Демона будет моим, — заверил он ее, овладев собой, — Я надеялся, что смогу сберечь силы, если попрошу его у тебя. Я надеялся, что ты из чувства вины за то, что отказалась от меня как мать, проявишь щедрость. Я думал, что ты станешь беспокоиться о моей безопасности, когда узнаешь, что я солдат, и отдашь мне действенное оружие. — Он вздохнул и убрал меч в ножны. — Теперь я вижу, что был глупцом, считая, что я тебе небезразличен.
Она медленно поднялась на ноги.
— Прощай, сын, — печально сказала она. — Я в самом деле любила тебя. И какая-то часть меня продолжает любить тебя даже после этого. — Она дотронулась до опухшей щеки. — Но я знаю, ты мне не веришь.
Кел широкими шагами устремился к выходу, решительно взялся за железное кольцо на двери, но вдруг замешкался. На мгновение ей показалось, что он хочет что-то сказать. Но затем его плечи опустились, голова упала на грудь. Она с трудом сдержалась, чтобы не подойти к нему: что-то в глубине души подсказывало ей, что не следует этого делать. Кел уже выбрал свой путь. И она не сможет пойти вместе с ним. Возможно, он тоже это понял и, выпрямившись, не говоря ни слова, потянул за кольцо, чтобы открыть дверь.
Снаружи послышался крик и промелькнула чья-то тень.
Кел с силой захлопнул дверь так, что затряслись стены. Быстрым уверенным движением он задвинул засов. Снова обнажил меч и ринулся к черному ходу. Но прежде чем он добежал до двери, кто-то пинком открыл ее. Солнце ослепительно сверкнуло, отражаясь от доспехов и выставленных клинков. Все ставни в таверне распахнулись, и оказалось, что дом окружен вооруженным отрядом. Входная дверь трещала в петлях и наконец разлетелась вдребезги.
Огромный солдат вырос в дверном проеме, одной ручищей он обхватил Кириги за шею, в другой держал короткий меч, приставленный к ребрам юноши. Самидар увидела за его спиной много других людей, повозки каравана, которые она наблюдала ранее. Значит, это была ловушка, спланированная засада. Но зачем?
Кел описал мечом в воздухе сияющую звенящую дугу и внезапно застыл, удерживая оружие обеими руками. Он обводил взглядом помещение. Враги — с трех сторон, позади него — кухня. Там находится еще одна дверь, но она всегда заперта на три засова. Все равно за ней наверняка тоже кто-нибудь караулит, он в этом не сомневался.
— Бросай свое оружие, разбойник, — скомандовал великан. Он сильно встряхнул Кириги. — Или ему не поздоровится.
— Матушка! — прохрипел Кириги, почти задохнувшись.
— Молчи, сынок, — быстро сказала она. — Не шевелись.
Верзила кивнул, очевидно в ответ.
— А она сообразительная, — обратился он к Келу, — давай и ты соображай. Тридцать человек окружили этот свинарник. И я знаю, ты ведь не хочешь, чтобы с твоим младшим братом что-нибудь случилось.
Улыбка на лице Кела была поистине дьявольской. Он бросил мимолетный взгляд на мать.
— Отправь его в преисподнюю, мне это понравится, — ответил он. После чего леденящий душу крик вырвался из его глотки и он бросился прямо на тех, кто стоял у черного хода.
— Держите его! — прорычал громила, и прежде чем Самидар смогла пошевелиться или крикнуть, она заметила, как напряглись мускулы руки, державшей меч. Клинок наполовину вошел между ребер Кириги. Глаза юноши крепко зажмурились, он вздрогнул и прикусил губу, по подбородку потекла кровь.
Его убийца резко высвободил клинок и отбросил мальчика в сторону.
Самидар пронзительно закричала и метнулась через комнату к своему сыну. Она опустилась рядом с ним. Кириги с трудом перевернулся. Он приподнял голову и посмотрел на нее, в глазах его стояли слезы боли и удивления.
— Сынок! — зарыдала женщина. — Не умирай, не покидай меня!
Она заключила сына в объятия, прижала его лицо к груди, стала раскачиваться из стороны в сторону.
Слабеющей рукой Кириги погладил ее по щеке.
— Матушка, — голос звучал тихо, еле слышно, — не плачь.
Он попытался глотнуть, но изо рта еще сильнее потекла кровь. Самидар вытерла ее.
— Как больно, — простонал он, — как…
Его тело обмякло в ее руках.
Она снова стала кричать изо всех сил, трясти его, приникая губами к драгоценному рту.
— Нет, нет, — стенала она, вновь и вновь целуя сына. Он смотрел на нее, но эти синие цвета моря глаза уже не видели ничего. Нежным движением она прикрыла ему веки.
Оглушенная горем, она еле различала доносившиеся звуки борьбы. В ушах стоял звон от ударов стальных клинков. Грохот переворачивающейся мебели, крики, тяжелое дыхание, вопли раненых — все это было как во сне. Кел сражался, словно демон, используя мастерство, которому с таким трудом научил его отец. Атаковавших было слишком много, но они лишь толпились, мешая друг другу. Келу оставалось просто махать во все стороны при каждом шаге.
Она не знала, скольких уже он убил. Но тот единственный, кто имел для нее значение, сейчас лежал у нее на руках.
Кел пробивал себе путь к короткому коридору, что вел к задней двери. Это имело смысл, если бы он смог добраться до конюшни, а там и до своей лошади. Но вместо этого он развернулся и исчез в маленькой спальне, принадлежавшей матери, захлопнув за собой дверь.
— Ломайте! — приказал командир-гигант, и несколько солдат стали плечами толкать дверь. — Да разбейте же ее! Не будьте слабаками! — орал он на своих людей, раззадоривая их.
— Он заперся изнутри на засов! — крикнул кто-то в ответ. Но через мгновение дерево затрещало, и дверь поддалась, сорванная с петель.
— Что за чертовщина? — воскликнул один из солдат.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});