— В чем дело?
Кивок на дверь. Иду выяснять, что же там случилось. Понятно! Жилплощадь занята. В Олиных покоях поселился жеребец. И уже парная кучка благоухает посреди ее гнездышка. Возвращаюсь. По дороге любуюсь незнакомыми созвездиями. В небе лодочкой качается месяц. Вот дьявол! Он на самом деле качается! Упадет еще…
Мотаю головой и вхожу в полукапсулу. Оля оттеснила Гилву в ту половину, которую я использую как спальню, расталкивает мебель по углам, готовя себе новое спальное гнездышко. Выпускаю воздух из дивана и пары кресел, сразу становится свободнее. Гилва, стоя в дверном проеме с любопытством наблюдает за происходящим. Наконец, Оля ложится. В справочнике написано, что лошади спят стоя, но Оля — только лежа. Бросаю на пол рядом с ней поролоновый мат.
— Разве моя кровать недостаточно широка? — интересуется Гилва. Что ж, проигрывать тоже нужно с красивым лицом.
— Видите ли, Оля — очень ревнивая натура. Кроме того, у меня есть девушка. Паола.
Оля трется головой о мое бедро и начинает мурлыкать. Мурлыкающая лошадь — это зрелище стоит того, чтоб на него посмотреть. Чешу ее за ухом.
— Богдан, я вас не пойму. Вы относитесь к ней как к человеку. Но ведь именно вы… Ладно, это ваши проблемы.
Гашу общий свет и закутываюсь в одеяло. Гилва при свете ночника читает хроники.
— … захватываешь выше локтя, и поворот корпусом. Нет-нет, силы не надо. Противник сам хочет упасть. Ему нужно только чуть-чуть помочь. Еще раз…
Оле наши занятия жутко не нравятся. Не верит она Гилве. Не верит — и все. Пока мы бросаем друг друга через бедро, отрабатываем захваты и подсечки, не спускает с нее глаз. А Гилва схватывает все приемы на лету. Два-три повторения — и можно переходить к следующему.
— Все! Перерыв, — говорю я и сажусь под дерево. Гилва садится рядом. Оля тут же пристраивается с другого бока. — Гилва, ты уже прочитала хроники. Что об этом думаешь?
— Лабиринт Корвина проходило не так много человек. Но, все же, больше двух. То, что книги, переданные тебе Лабиринтом, написаны от лица Корвина и Мерлина, наводит на размышления. Идем дальше. Ты обладаешь магией, но используешь ее как-то очень своеобразно. В тебе не чувствуется школы. Ты самоучка. Это с одной стороны. Но физически ты очень слаб. Для эмберита, я имею в виду. Я в растерянности.
— Понятно. У меня к тебе просьба. Я должен отлучиться, возможно, на несколько дней. Ты не присмотришь за Олей?
— Богдан, ты просто ребенок! Чем ты занимался два последних часа?
— Обучал тебя самозащите.
— Вот именно! Бесплатно и безвозмездно. А теперь клянчишь как бедный родственник.
— Извини. Отведу Олю в деревню.
— О, демоны Обода! Ты ни черта не понял! Конечно, я потру щеткой шкурку твоей подружке, но ты должен был обставить это как плату за обучение. Пойми! В этом мире информация — единственная ценность. Что для нас деньги? Для того, кто умеет управлять отражениями, деньги — ничто. Информация — все. Это власть, это уважение, это мерило всего. А ты разбрасываешься ею, будто знаешь все на свете. Так нельзя. Тебя не будут уважать. Ты разрушаешь идеалы, обесцениваешь ценности. В конце концов, выгодно обменять информацию — это искусство. Художник месяцами пишет портреты, и вдруг приходит фотограф, щелк-щелк — нате! В натуральную величину! Живей живого! Но это не искусство. Ты понял аналогию?
— Спасибо, Гилва. Я знаю еще несколько приемов нападения без оружия, но если хочешь их освоить, придется поработать учителем фехтования.
Гилва смеется приятным, грудным смехом.
— Ты делаешь успехи. Когда начнем?
— Сначала я должен разыскать Паолу. Для этого нужно пройти Лабиринт. Не знаю, сколько времени займет обратная дорога.
— Оля, отойди! — резко командует девушка.
— Сиди, Оля. Гилва, у меня нет секретов от Оли.
— Зато у меня есть. Богдан, ты можешь доверять мне, — говорит Гилва, когда Оля отходит. — Я не очень сильна в магии, но я родилась во Дворах Хаоса. Заклинания трансформации — мы осваиваем их прежде, чем учимся ходить. Я распознаю его с закрытыми глазами. А у тебя такой характерный почерк. Я не требую, чтоб ты сказал, куда и насколько отправляешься. Но, если я буду знать, где ты, смогу придти на помощь в трудную минуту.
— Гилва, честное слово, я…
— Не перебивай. Это великолепная идея — влюбить в себя девушку, потом превратить ее в лошадь. Такому скакуну можно смело доверить свою жизнь — пока она не знает, кто ее заколдовал. Я все это говорю к тому, что мне ты можешь доверять чуть больше.
— Ты хочешь сказать, что… Оля — это Паола?..
— Так ты этого НЕ ЗНАЛ??? Ты на самом деле любишь Паолу???
Минуту сидим молча.
— Срань! — с выражением произносит Гилва. — Ты с Паолой, а у меня снова ножны без меча.
— У нас говорят — «я снова у разбитого корыта…» Как вернуть ей человеческий облик?
— А как ты превратил ее в лошадь? Побегай вокруг домика.
— Я ездил на любимой девушке… Она не простит.
— Что б ты понимал! Гордиться будет. Но не сразу.
— Срань! — говорю я. — Вот срань! Чтоб я сдох!
— … если б не Гилва, ты до сих пор прыгала бы на четырех копытах.
— Пока я прыгала, все были довольны. Я не просила возвращать мне человеческий облик.
— Как разговариваешь с господином, девка! — рявкает Гилва. Словно пощечину дала.
— Брэйк! Тихо! Иначе обоих выгоню! — вот странно, Гилва пугается не меньше Паолы. — Объясни, почему ты не хочешь показаться родителям?
— Я столько ночей наедине с господином провела. Бок о бок спали. Если господин на мне не женится, мне домой дороги нет.
— Шантаж, — замечает Гилва.
— Я не прошу господина жениться на мне! Я только говорю, что мне домой нельзя, — взвивается Паола.
— Но я обещал твоим предкам сообщить, как только найду тебя. Хорошо. Тебя нашел не я, тебя нашла Гилва и наняла служанкой. Сейчас вы едете в деревню и успокаиваете родителей.
— Отпадает, Повелитель. (Надо же, я Повелителем стал!) Мне опасно появляться в деревне.
— Почему?
— В тех местах проходила война между Логрусом и Лабиринтом. Если меня узнают… Я, конечно, буду обороняться, и прольется очень много крови.
— Кто тебя узнает?
— Достаточно того, что меня знает Паола.
— О-о-о боже!!! — взвыл я. — Паола, слушай внимательно. Во-первых, мне нужна послушная жена. Во-вторых, образованная. В третьих, будешь брать уроки фехтования и рукопашного боя у Гилвы. В четвертых, никаких скандалов! Слушаться Гилву как меня. Все ясно?
— Тебе нужен ангел во плоти. А попка не слипнется? — комментирует Гилва.
— Господин знает, на что может рассчитывать, — гордо отзывается Паола.
Наконец-то понял, что мне это напоминает. Как-то я перевозил обезьян. Обесточил электрику и отдал им грузовой трюм. Сначала там жили три шимпанзе, потом подсадили еще двух. И началось распределение ступеней на иерархической лестнице. Ступени, они хоть и невидимые, но выверялись с точностью до миллиметра. Две самки вида гомо сапиенс с лихвой заменяют пятерых обезьян.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
