Только под вечер удалось сбросить нам боеприпасы и паек. Ночь была веселой, с перестрелкой. Духи лезли со всех сторон. Умерли еще двое ребят. На третий день борты, наконец, сели. Ни одного убитого не оставили духам! Представляешь, что творилось, а у меня ни одной царапины!
— Родители шибко молятся, — подал голос его товарищ.
— Да, — согласился рассказчик. — Когда был дома в отпуске, отец мне так и сказал: «Ты, сынок, уж там поосторожней. Нам с матерью без тебя не жить. Один ты у нас. А мы постараемся бога умолить, чтоб ты цел остался».
— Умолили! — констатировал товарищ. — Завтра дома будешь.
Дорога опять стала забирать в горы. Откосы придвинулись к трассе. Бетонка врезалась в склон. Красная рассеченная дорогой гора нависла, заслоняя солнце.
Из-за поворота навстречу выскочил желтый автобус. Шофер резко притормозил, пытаясь свернуть на обочину, чтобы дать возможность проехать воинскому автобусу, но неожиданно у встречной машины заглох мотор, и она наглухо перегородила дорогу. Сквозь стекло автобуса было видно молодое усатое лицо водителя, маленькая круглая шапочка на кудрявой голове, блестящие погремушки в кабине. К окнам прильнули смуглые лица пассажиров.
— Мирные жители! — злобно сказал товарищ рассказчика. — Никогда не знаешь, достанет этот мирный автомат или нет. Сегодня он мирный, а завтра всадит тебе в спину нож.
Из-за того же поворота показался караван верблюдов. На шее каждого из них висела лента из ковровой ткани с бахромой и расшитая цветным бисером, на голове возвышался яркий султан, по бокам морды свисали также расшитые бисером цветные пояски и шнурки. Это убранство не мешало многим верблюдам быть облезлыми и грязными. Они гордо вышагивали, равнодушно взирая на окружающее. На верблюдах громоздились короба с шерстяными покрывалами для шатров, мешки с провизией, каркасы шатров и прочий скарб.
— Видишь караван? — быстро и горячо заговорил товарищ солдата-рассказчика. — Я тактику бабаёв только перед дембелем раскусил. Когда мы заходим по курсу на караван, они сгоняют верблюдов в кучу и сами подвязываются под ними. Пулемет не берет — на каждом верблюде по полтонны тюков. Терпеливые животные! Стоят, не шелохнувшись, даже если шерсть на них загорится. Остается только реактивные снаряды применить. Один раз удачно шарахнули. Когда все кончилось, такое увидели! Красно-фиолетовое мясо, потроха!
Ольга осуждающе заметила:
— Жалко животных!
Но демобилизованный жестко отрезал:
— Если на верблюдах бабаи, то это уже не животные, а средство передвижения противника.
Подгоняемые погонщиками животные не спеша огибали воинский автобус справа и слева. Один из них остановился и прижался мордой к окну, возле которого сидела Ольга. И тут неожиданно другой верблюд провалился в расщелину между горой и обочиной дороги. Раздались рев животного, крики погонщиков, шум падающих камней… Все в автобусе, прильнув к стеклам, с сочувствием наблюдали за попытками погонщиков вытащить верблюда из расщелины. И никто не заметил, даже сопровождавший автобус офицер и двое автоматчиков, как из коробов, укрепленных на боках верблюдов, по-кошачьи вылезли вооруженные душманы.
В мгновение ока они окружили автобус и открыли прицельный огонь из автоматов. В считаные секунды были убиты все мужчины. Уцелел лишь подросток, которого мать при первом выстреле свалила на пол в проход и закрыла своим телом.
Ольга, вцепившись в поручень сиденья, с ужасом смотрела на развороченные пулями и залитые кровью лица ее попутчиков, еще недавно живых и веселых. Выбив дверь автобуса и держа наготове автомат, в салон ворвался рыжий душман. Увидев мертвых солдат и офицера, он удовлетворенно рассмеялся и взглядом победителя окинул белые от ужаса лица женщин.
— Быстро выходи! — скомандовал он и для большей убедительности своих слов взмахнул автоматом.
Пленников оказалось восемь человек: кроме женщины с сыном и Ольги еще две медсестры, поехавшие на аэродром за медикаментами, и три работницы пищеблока, откомандированные начальством туда же за посылками. Душманы всех связали и стали сажать в те же самые короба, из которых они только что вылезли.
Рыжебородый заметил на пальце Ольги золотое кольцо с лазуритом.
— Откуда у тебя это кольцо? — спросил он, схватив ее за руку.
— Дуканщик Мирзо подарил во исполнение обета перед Аллахом, — ответила Ольга, с удивлением отмечая, что страх покидает ее.
Рыжебородый засмеялся.
— Знаю я, кто тебе подарил это кольцо. Пошли со мной.
Ольга успела шепнуть стоящей рядом женщине:
— Передайте Игорю, что я буду ждать его!
Рыжебородый подвел Ольгу к самому крупному верблюду, намереваясь посадить ее в короб, но она неожиданно выскользнула из его рук и бросилась бежать по дороге к желтому автобусу. Однако душманы оказались проворнее и, несмотря на отчаянное сопротивление, все же запихнули ее в короб и закрыли крышкой. Рыжебородый сел на верблюда, ткнул его короткой палкой, и тот, вскочив на ноги, резво побежал в горы. Следом двинулся караван с пленниками. Один из душманов прямо с верблюда пустил автоматную очередь по бензобаку воинского автобуса. Раздался взрыв.
А желтый автобус проворно развернулся и покатил в обратную сторону — туда, откуда приехал.
Обнаружил пылающий автобус патрульный вертолет. Офицер, сидевший рядом с пилотом, по рации связался с дежурным.
— Соловьев, ЧП! — закричал он взволнованно. — Духи наш автобус расстреляли, горит вовсю! Высылай наряд, срочно!
— А пассажиры? — ахнул дежурный. В том автобусе ехали его жена и сын. — Убиты?
Офицер дал знак пилоту снизиться над горевшим автобусом. В салоне ему удалось разглядеть трупы.
— Вижу пять трупов. Мужчины в военной форме. Очевидно, конвой с офицером…
— …И двое дембелей! — подсказал дежурный, чувствуя, как холод проникает в его сердце. — Жаль ребят… Наряд выехал! Пошлю тебе на смену вертолеты со Скифом во главе. Его жена тоже была в этом автобусе.
Через минуту воинская часть напоминала растревоженный муравейник. Одна за другой боевые машины с десантниками выезжали через контрольно-пропускной пункт.
Скворцов в это время в кабинете полковника Павлова получал очередную порцию наставлений.
— Скиф, ну ты как маленький! — горячился полковник. — По дуканам жену водил — ладно, ничего не говорю. Но к колдуну зачем? Два коммуниста и комсомолка…
— Спортсменка, комсомолка, красавица… — голосом Этуша из «Кавказской пленницы» произнес Скиф.
Полковник от неожиданности расхохотался.
— Молодец! Здорово копируешь! — С трудом вернув себе серьезный вид, он продолжил: — Ты же прекрасно знаешь, что за нами присматривают! Кого только тут нет на нашу с тобой голову: и политработники, и контрразведка…
— Даже? Ну, в шпионы нас с Васильком трудно записать. Душманы за наши головы большие деньги предлагают.
— Вот именно! А вы ходите по разным сомнительным заведениям…
Резкий сигнал на пульте связи прервал их разговор.
— Что случилось, Соловьев? — спросил полковник.
— ЧП! — с трудом скрывая дрожь в голосе, доложил дежурный. — Духи перехватили наш автобус по дороге на аэродром. Патрульный вертолет обнаружил его только что. Автобус горит. Пятеро солдат с офицером убиты, остальные исчезли. Думаю, их увели с собой в качестве заложников. Я уже от вашего имени распорядился, чтобы приготовили два вертолета на смену патрульному. Скифа не могу найти.
— Он у меня!
Полковник отключил связь и, вздохнув, повернулся к Скифу.
— С Ольгой что-то? — сразу понял Скиф.
— Духи перехватили автобус по дороге на аэродром.
— Убита? — Лицо его побелело.
— Перебит конвой с офицером и двое дембелей. Не повезло пацанам. Остальных, видимо, захватили в плен. Тебя ждут на вертолетной площадке твои орлы и два вертолета.
Полковник еще что-то говорил, но Скиф его уже не слышал. Выбежав из здания штаба, он помчался к вертолетной площадке.
В вертушки уже загрузились десантники, и они были готовы взлететь в любую секунду. Ждали только Скифа.
Огибая хребты и зависая в глубоких каньонах, отряд прочесывал межгорные впадины. Скиф, повернувшись к пилоту, старался перекричать рев двигателя:
— Не спеши! Они не могли так далеко уйти. Давай назад — на бреющем.
— Опасно! — прокричал ему в ответ пилот. — Я плохо знаю рельеф местности.
Тем не менее он снизил вертолет и полетел почти над самой землей. Скиф внимательно смотрел по сторонам.
— Черт возьми, как сквозь землю провалились! Главное — не дать духам проскользнуть через перевал. Там не достанем… А ну возьми правее.
Пилот направил вертолет правее и вошел в узкое ущелье, которое, в свою очередь, расходилось на несколько еще более тесных разломов. Теснина, провал, бездна… Слева в ущелье лежала тень, справа острый гребень хребта четко вырисовывался на синеве неба. Скалы чередовались с зелеными склонами. От снежных пиков в никуда обрывались голые отвесные скальные стены. Среди зеленых живописных, казавшихся безобидными склонов тянулась тонкая лента тропы. В ущелье извивалась река, слепившая глаза солнечными бликами.
