Всегда удобнее, если натурные съемки ведутся в ограниченном количестве мест — и чем их меньше, тем лучше. Это существенно экономит время и деньги, а переснять неудачный дубль не составляет труда. Особенно Адама устраивало то, что он сможет жить у себя дома, вместо того чтобы снимать номер в отеле по соседству со съемочной группой. Он слишком ценил уединение по окончании рабочего дня.
Его мысли сами собой возвращались к сегодняшней вечеринке. Он и так и сяк пытался втянуть в разговор помощника режиссера Леза Брауна, но это ему не удалось. Лез только мялся, бормоча что-то невразумительное, а потом и вовсе ретировался в туалет.
— Не обращайте на него внимания! — посоветовала Бет Дженкинс, подплывая к Адаму в обольстительном открытом платье. — Он такой зануда! Вы ведь знаете, как его прозвали? Лез Отверженный.
Адам рассмеялся. Бет воспользовалась случаем и будто невзначай взяла его под руку. Она, впрочем, и не думала заигрывать — Адам заметил, что Бет то и дело стреляет глазами в сторону террасы, где стоял Оли Уэйд Оуэн.
Замедлив скорость, чтобы обогнуть церковь, Адам усмехнулся. Если красивая актриса и липнет к нему, то лишь по одной причине — этим она надеется вызвать ревность у кого-то другого.
Но там была еще и Джемма… Милая Джемма Рейли. Наконец ему встретилась такая же застенчивая женщина, как он сам. Адам долго наблюдал, как она слоняется возле бара с бокалом в руках, держась в стороне от тусовки. Накануне они перебросились словечком, и Адам сразу почувствовал к ней симпатию.
— Готовитесь к завтрашним великим свершениям? — спросил он, решившись к ней подойти.
— Я всегда готова, — отшутилась она.
Адам вгляделся в ее побледневшее лицо и уловил в глазах Джеммы неуверенность.
— Нервничаете?
— Да! — вдруг вырвалось у нее.
Она и сама, кажется, удивилась, что выдала свою тайну.
— Но вы же превосходная актриса, — заверил ее Адам. — Я видел вас на репетициях — вы просто чудо! Уверен, у нас получится замечательный фильм.
Она одарила его улыбкой:
— Вы очень добрый.
— Нет, просто честный.
— Но я… Видите ли, это моя первая роль в кино, и я умираю от страха, что всех подведу.
Зрачки у нее расширились.
— Никого вы не подведете! — возразил Адам.
— А вдруг окажется, что я не такая уж хорошая актриса?
Адам не верил своим ушам. Перед ним стояла воплощенная леди Сомнение. В таких случаях рецепт только один — ложь.
— Но на съемках каждый чувствует то же самое.
— Правда? — недоверчиво спросила Джемма.
— Естественно! Я тут разговаривал с Бет Дженкинс. Она дрожит и вся на нервах. Вот никогда бы не подумал!
— Не может быть! Бет — и боится?!
Адам кивнул, удивляясь своему вдохновенному вранью и стараясь продержаться как можно дольше. В конце концов, это продолжение его литературного таланта.
— Она сказала, что ни на одних съемках ни в чем не была уверена заранее, но волнение обеспечивало блестящую игру.
— В театральной школе со мной было то же самое, — призналась Джемма. — Я тряслась перед каждым спектаклем.
— Могу поспорить, вы всегда играли бесподобно! — предположил Адам.
— Ну, откуда мне знать, — слегка покраснев, ответила Джемма.
— Если бы все вокруг сомневались в ваших способностях, вы бы здесь сейчас не стояли. Кино — слишком дорогое предприятие, чтобы приглашать бездарностей, — заметил Адам, но, увидев, как с ее щек схлынул румянец, тотчас пожалел о своих словах. — Поэтому вам абсолютно не о чем беспокоиться. Тереза только что мне вас расхваливала. Наш проект уже у нас в кармане. А все потому, что вы в нем задействованы!
Джемма тяжело вздохнула и, сказав спасибо, тихонько коснулась его руки.
Проезжая сумеречными проселками, Адам вспоминал лицо Джеммы и ее волнение. Он надеялся, что хоть немного ее успокоил, и дал себе обещание, что и впредь будет поддерживать Джемму, если у нее сдадут нервы.
Той же ночью Джемма проснулась от странного ощущения сырости. Она рывком сбросила одеяло, выскочила из постели и, включив ночник, вскрикнула: по подушке расползлось огромное мокрое пятно. Джемма перевела взгляд на потолок — с него капало.
— Боже мой! — воскликнула она, поспешно всовывая ноги в туфли и вытаскивая из чемодана первый попавшийся джемпер.
Откуда такая напасть? Неужели потолок вот-вот обвалится? И ей суждено погибнуть, прежде чем она успеет оставить свой след в кинематографе?
В коридоре послышались голоса, и Джемма распахнула дверь номера.
— У меня не комната, а настоящий бассейн! — вопила Бет.
Джемма невольно обратила внимание, что Бет тем не менее успела причесаться и подкрасить губы и ресницы.
— У меня вся постель отсырела, — пожаловалась Софи.
Она была в пикантной пижамке с медвежатами, но, как и Джемма, в подобных обстоятельствах не сочла нужным позаботиться о макияже.
— Все живы? — поинтересовался спустившийся с верхнего этажа Оли. — Трубу прорвало. Все кругом затопило.
— Какой кошмар! — ужаснулась Бет.
— Видели бы вы наши комнаты, — утешил ее Оли.
Только теперь Джемма заметила, что его джинсы напитались водой, а ко лбу прилипли мокрые пряди.
На лестничной площадке показалась мрачная Тереза.
— Собирайте вещи, и побыстрее! — велела она.
— В свой номер я больше не зайду! — заявила Бет. — Я там утону.
Оли покачал головой и бросился ей на выручку. Джемма вернулась к себе и начала лихорадочно упаковывать вещи, комкая их как попало, и через несколько минут снова была на лестничной площадке.
— Что же, черт побери, нам делать? — чесал в затылке Лез Отверженный, ероша и без того стоявшие торчком волосы. — Где мы будем спать?
— Понятия не имею, — отозвалась Тереза. — Должны же у них быть свободные номера…
Лез только покачал головой:
— Здесь все под завязку.
— Что же нам теперь делать? — захныкала Бет. — А как же мой сон красоты? Я не смогу работать, если хорошенько не высплюсь!
Джемма тем временем отвлеклась, засмотревшись на Оли, выжимавшего волосы. Его футболка тоже промокла насквозь, и Джемма поспешно отвела глаза: момент, чтобы любоваться кумиром в мокрой одежде, был выбран неподходящий.
Наконец появился менеджер отеля, безостановочно молотивший воздух руками, как ветряная мельница крыльями.
— Леди и джентльмены, покорнейше прошу прощения! Надеюсь, никто не пострадал?
— Я пострадала! — выступила вперед с виду совершенно невредимая Бет.
— Ах, боже мой! Никогда себе не прощу, если моя любимая актриса понесет урон в стенах моего заведения! Что с вами, моя дорогая?
