Как мы воспринимаем контекст, репутацию и интонацию – вопросы индивидуальные, обобщать нельзя. Кто-то прочитает оговорку блогера о спонсорстве и расслабится: «Спасибо, что рассказал, ценю твою честность». А кто-то окажется более тревожным и обязательно усомнится в искренности: «Да ты это специально говоришь, чтобы мы тебе поверили! А на самом деле…». Тут уж ничего не поделаешь. Но подумать об этом – обязательно.
Как еще влияет контекст
Реальный случай: на улице в Москве стоит женщина. Рядом с ней стенд, на стенде брошюры. Женщина обращается к проходящим людям: «Скажите, вы верите в Бога?». Люди проходят мимо: кто-то не обращает внимания, кто-то отмахивается. Отдельные вступают с ней в спор. Звучат слова «сектанты», «убирайтесь». Когда женщина обращается ко мне, я тоже прохожу мимо: сейчас не то время, чтобы говорить о вере. Это лично для меня. Может быть, следующий прохожий сразу же обратится в ее веру,
но я – нет.
Проходит несколько месяцев, я листаю «Инстаграм». Знакомая выкладывает видео, где эффектная девушка пронзительно поет про небо. Слушаю и понимаю, что это не просто песня, а прославление Христа. Читаю текст под видео: «Это служение в таком-то протестантском храме в Москве. Спасибо моему любимому такому-то за то, что делится своей верой».
Как это служение? Я открываю «Википедию», читаю о протестантизме. В России это не самое распространенное течение, но в мире к протестантам себя относит каждый десятый. В США – каждый второй. Дания, Гренландия, Исландия, Норвегия, Финляндия – почти все протестанты. Я ищу в «Ютубе» протестантскую церковь, и следующие полчаса у меня проходят под проповеди. Не сказать, что я после этого уверовал, но теперь в моей голове есть представление об этом направлении христианства. Вероятно, мое представление поверхностное или даже ложное. Но час назад его не было вообще.
Почему в одном случае я прошел мимо, а в другом сам начал читать «Википедию»? Ответ снова в контексте. Женщина обратилась ко мне на улице, когда я совершенно точно не хотел говорить о боге. И обратилась она так, как ко мне бы обратились сектанты – а я в секту не хочу. Это был неблагоприятный контекст.
А моя знакомая создала другой контекст: не обратилась ко мне, а сказала как бы «в пространство». Не было давления. Я изучил ее публикацию в удобное для себя время. «Википедию» я открыл лишь тогда, когда был к этому готов. И так как я был знаком с девушкой, доверия к ней было больше, чем к миссионеру на улице. Всё это – вопросы контекста. Вот еще примеры несостояв-
шейся коммуникации из-за сломанного контекста:
Папа хотел поговорить с сыном об ответственном сексуальном поведении. Тот самый «мужской разговор». Но сам отец не отличается верностью маме, и сын об этом знает. Его отношения с отцом нельзя назвать ни доверительными, ни даже уважительными. В вопросах секса ребенок в гораздо большей степени доверяет мнению видеоблогера Алишера Моргенштерна.
Разбился пассажирский самолет, 200 погибших. В соцсетях – слезы, все ставят на аватарки свечки, ругают власть, пилотов, высшее образование, Аэрофлот и лично президента. За месяц до этого
в типографию отправилась книга «Самолет – это безопасно». Магазины смекнули, что ставить эту книгу на полки в ближайший месяц не следует. Но в соцсети всё равно попали фотографии со склада издательства. На издательство накидываются с критикой: «Как вы можете в такое время издавать такие книги! Бойкот!»
Премьер-министр, окруженный пенсионерами и журналистами
в Крыму, отвечает на вопль женщины из толпы. Женщина жалуется, что не было индексации пенсии. Премьер отвечает, что денег нет
у всех. Найдем деньги – сделаем индексацию. И сразу после этого: «Вы держитесь здесь! Вам всего доброго, хорошего настроения и здоровья!» Плохая фраза сама по себе? Да вроде хорошая фраза… Но она вошла в политическую историю страны именно благодаря сломанному контексту: рыхлая, холеная власть в плотном кольце охраны, окруженная негодующим народом. «Хорошего настроения» в этом контексте звучит по-издевательски. А ведь хорошее настроение – отличная, невероятно полезная штука.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
К контексту можно отнести всё, что происходит вокруг написанного или сказанного текста. Вот то, над чем приходится думать чаще всего и что в наибольшей степени влияет.
Место и время. Наше сообщение уместно на этой площадке? Читатель за ним пришел? Ожидал ли он что-то подобное здесь?
Однажды я консультировал бизнес-издание по вопросу выхода в «Тикток». Меня спросили, как засунуть в формат коротких видеороликов финансовую аналитику. Как упростить, чтобы влезло? Но упростить – дело нехитрое. Вопрос – зачем? В год, когда я пишу эти строки, «Тикток» – это вечеринка: танцы, шутки, фокусы, интриги, школьники, музыка и мемы. Это не то место, чтобы говорить о финансах. Это примерно то же, что пытаться изложить вопросы финансов в порнороликах: и порно не получится, и про деньги не расскажешь.
Со временем всё меняется: давным-давно «Инстаграм» тоже был площадкой для друзей, где делились фотографиями из отпуска. Сейчас это интернет внутри интернета, тут люди получают что угодно: и развлекаются, и покупают, и ведут бизнес, и даже учатся. Со временем мир изменится: если вы читаете эту книгу в 2025 году, возможно, «Тикток» уже давно стал площадкой для задорной финансовой аналитики под музыку.
Что происходит вокруг. Что в новостях? О чем говорят друзья? Наше сообщение не окажется неуместным в этой ситуации? Может быть, вчера произошла какая-нибудь катастрофа, а мы сегодня на эту тему запланировали статью? Не воспримут ли нас враждебно? Как когда Европа умирала от коронавируса, а у одной компании вышла статья «Советы для путешествия по Европе».
Если ситуация безвыходная и не написать нельзя, то можно хотя бы учесть контекст: «Ребята, я понимаю, что сейчас все говорят о коронавирусе. Но есть еще один важный вопрос…»
Отношения с говорящим. Что наш читатель думает о том, кто пишет? Есть ли какие-то ожидания? Что ему говорит о нас предыдущий опыт общения? Не думает ли он заранее, что мы хотим его обмануть, нажиться? Нет ли у него предвзятости?
Во время моей работы в «Тинькофф-журнале» была проблема с такими отношениями. У нас выходили статьи о финансовой грамотности. Сами по себе статьи нормальные, но то и дело мы встречались с агрессией в комментариях: «Вместо того, чтобы умничать, вы бы посмотрели, как живет Россия! Это из-за вас, банкиров, мы голодаем…»
Мы к банкирам не имели отношения. Банк нам не диктовал темы статей и не заставлял продавать кредиты. Наоборот: мы пытались помочь людям не брать кредиты на «Айфоны». Но у многих читателей при виде слова «Тинькофф» срабатывало в голове:
«Олег Тиньков – банкир – кредиты – бандиты разоряют народ». В итоге человек писал гневный комментарий, не прочитав статью. Могли ли мы как-то воздействовать на такого человека? К счастью, такими были не все читатели, а лишь отдельная, особенно тревожная группа. Со временем они либо перестали
нас читать, либо изменили свое мнение.
Общий тон. Как человек стоит? Во что он одет? Как говорит? Он уверен и спокоен или нервничает и дергается?
За этим интересно наблюдать, когда человек выступает перед камерой. Из-за камеры люди волнуются больше обычного, голос становится выше. Человек больше давит на связки, его движения становятся более резкими, интонации – неестественными. Текст тоже передает интонацию: можно написать по-свойски,
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
а можно «с табуреточки». У меня есть коллега, которая испытывает глубокое презрение к своим читателям, хотя и тщательно это скрывает. Получается так себе…
Как это выглядит
Огромную роль в контексте играет внешний вид: текста, сайта, человека. Подбор фона, шрифта, цвета и композиции может говорить о содержании красноречивее, чем само содержание. И если не угадать с визуальным, можно перечеркнуть все смысловые усилия. Писали-писали, а потом влепили заголовок не тем шрифтом и всё перечеркнули.
