Я откинулась на подушки и попыталась отдышаться, но сердце колотилось так быстро, что не давало вздохнуть. Пес бы побрал этих изнеженных барышень! Толку иметь средство передвижения, если не иметь возможности самостоятельно им пользоваться?
Взгляд застыл на кожаном сиденье. Я со злостью ударила ладонью по одеялу и тихо выругалась.
— Давай, тряпка. Соберись, — приказала себе, рассматривая коляску почти так же, как глядела когда-то на стену скалодрома, которую мне нужно было покорить.
Ничего. Тогда не сдалась, и сейчас не отступлю. Я подтянула коляску ближе, развернула ее с помощью рычажка, а потом резко перекинула тело на сиденье и выдохнула. В глазах потемнело. На лбу выступила холодная испарина, руки мелко дрожали, но внутри все просто пело от счастья. Я сделала это. Справилась. Смогла.
— Ничего. Дальше будет легче, — утешила себя, а потом взяла с тумбочки горящую свечу и подъехала к шкафу. — Ну что? Кто тут у нас такой голосистый?
Дверцы открылись с противным скрипом, темное нутро пахнуло лавандой, и я уставилась на заполняющую шкаф одежду. Платья, платья, платья… Неужели Белла не носила ничего другого? Где блузки, костюмы, жакеты?
Я наклонилась ближе, отодвинула вещи в сторону, и попыталась нащупать заднюю стенку. Та оказалась сплошной, без швов и щелей. Выходит, искать нужно не здесь. Может, в комнате есть потайной ход? Я закрыла дверцы и медленно поехала вдоль стен, простукивая их и прислушиваясь к раздающимся глухим звукам. Нет. Никакого тайного хода. Взгляд снова зацепился за шкаф. Как бы его отодвинуть? Сама я не справлюсь, но и просить кого-то слишком рискованно. Как объяснить слугам, зачем мне это нужно?
Хотя, если подумать, причину найти несложно.
Я снова посмотрела на шкаф. А уже спустя пару минут улыбнулась и облегченно выдохнула. Что ж, предлог найден, осталось только дождаться рассвета и позвать парочку работников.
***
— Леди Изабелла, темного утра.
Присси опустила на столик поднос с завтраком, и шустро раздвинула шторы. В комнату хлынул яркий солнечный свет, а я посмотрела на засверкавший позолоченными завитушками туалетный столик, и задумалась. Странное приветствие. Помнится, Хольм поздоровался также. У них тут что, черная магия в почете? Непонятно. Нужно срочно найти какие-нибудь книги по истории этого мира, и все выяснить. Вчера я слишком устала, пытаясь приноровиться к слабому телу и к окружающей действительности, но сегодня пришла пора узнать, куда меня забросила судьба, и познакомиться с особенностями новой родины.
— Темного, — неопределенно пробормотала вслух, наблюдая, как служанка достает из-под кровати судно.
Все-таки ужасно неудобное это дело, внезапно оказаться инвалидом, и зависеть от чужой помощи в самых интимных вещах. «Ничего. Это временно, — постаралась сказать себе как можно тверже. — Рано или поздно я встану на ноги, а пока нужно просто потерпеть».
— Миледи.
Служанка помогла мне совершить необходимые утренние процедуры, и застыла рядом с кроватью в ожидании указаний. Правда, выглядела по-прежнему настороженной, и избегала смотреть в глаза.
— Присси, подкати кресло.
Горничная опасливо зыркнула в мою сторону, но просьбу выполнила.
— Подстрахуешь?
Я приподнялась, а Присси обхватила меня за талию и помогла перебраться на сиденье. Новенькая черная кожа отчетливо скрипнула. Я поправила ноги, поставив их на подножку, нажала рычажок, и покатила к неприметной дверце. Как и предполагала, за ней оказалась умывальня.
Внутри было светло и просторно. Под потолком плавали магические светильники, за небольшой перегородкой виднелся старомодный ватерклозет, мраморная раковина повторяла форму стоящей у стены ванны, а на массивных бронзовых крючках висели длинные пушистые полотенца. Ничего не скажешь, комфортно.
Я подъехала к раковине и нажала кнопку висящего над ней нагревателя. Тот деловито загудел, пару раз фыркнул, и из крана потекла теплая вода. Она наполнила ладони, а я смотрела на прозрачную струю, и не могла справиться с ощущением неправильности происходящего. Возможно, если бы меня перенесло в этот неведомый мир в собственном теле, мне было бы легче принять перемены, но то, что я теперь не я, а хрупкая, болезненная Изабелла, чертовски выводило из себя. Ну правда! Нас даже сравнивать бесполезно: смуглая, спортивная, коротко стриженная брюнетка и нежная, похожая на дорогую фарфоровую куклу, длинноволосая блондинка. Полные противоположности. И характерами, судя по всему, тоже. А отсюда возникает вопрос. Стоит ли притворяться нежной фиалкой Беллой, или лучше быть собой?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Миледи, вам помочь?
Голос Присси заставил меня очнуться и отложить размышления на потом.
— Нет, я справлюсь, — ответила служанке, а потом быстро умылась и вернулась в комнату. Пора было начинать осваиваться в новом мире.
— Присси, в доме есть библиотека? — устроившись за столом, спросила у горничной.
— Да, миледи.
Присси наполнила чашку чаем и сняла крышку с большого круглого блюда. В комнате запахло свежей сдобой.
Я окинула взглядом румяные булочки, лежащие на тарелке, и почувствовала, как рот наполнился голодной слюной. Хотя, чему тут удивляться? Вчера ведь толком так и не поела. Не считать же едой ту размазню, которой меня пытались накормить?
Выпечка оказалась невероятно вкусной. Куда там нашим современным пекарням! Я быстро умяла одну булочку, с сожалением покосилась на оставшиеся, и заставила себя остановиться. Не стоит увлекаться. А то, не успею опомниться, как сама превращусь в сдобную плюшку.
Я посмотрела на Присси и спросила:
— Принесешь мне какие-нибудь книги по истории Дартштейна?
— Простите, миледи, я не могу, — замялась девчушка, и острые углы ее странного чепца дрогнули.
— Почему?
Служанка стиснула руки, зыркнула исподлобья, и ничего не ответила. А до меня медленно дошло.
— Подожди, ты не умеешь читать?
Горничная кивнула, и ее щеки густо порозовели.
— Ладно. Хорошо, я потом сама спущусь. Поможешь мне одеться?
Мне хотелось как-то сгладить собственную бестактность, и я поторопилась перевести разговор.
— Какое платье желаете надеть, миледи?
— Что-нибудь простое, и без рюшечек.
Ни к чему мне пока все эти романтичные финтифлюшки. В них чувствуешь себя слишком уязвимой. Сейчас бы привычные джинсы и футболку…
Присси достала из шкафа светло-голубое платье с высоким воротником-стоечкой, и помогла мне одеться. Получилось у нее так ловко, что я и опомниться не успела, как уже любовалась собственным отражением в небольшом зеркале. Что и говорить, нежный оттенок удивительно шел блондинке Белле. А вот я прежняя выглядела бы в этом небесном платьице бледной немочью. Моя «цыганистая» внешность требовала большей контрастности. Да и душа тоже, чего там лукавить? Мне нравились яркие, жизнерадостные оттенки — красный, малиновый, желтый, зеленый. В общем, самые попугайные цвета, как любила говорить тетя Фима.
— Что-нибудь еще, миледи?
Присси потупилась, стиснула руки и спрятала их под фартук, но я успела заметить, как побелели костяшки ее пальцев. Неужели так сильно боится?
— Пока можешь быть свободна. Да, и чуть позже позови слуг, нужно будет передвинуть шкаф.
— Хорошо, миледи, я все сделаю, — быстро закивала служанка. — Если что-то нужно, вы только скажите.
— Хорошо. Договорились.
Я улыбнулась и отставила недопитую чашку. Не знаю, как Белла, а я не очень любила чай. Вот кофе — другое дело. С ним мир по утрам казался не таким неприветливым, и жизнь расцветала яркими красками. Все бы отдала за маленькую чашечку эспрессо!
Присси шустро выскользнула за дверь, а я подождала, пока стихнут торопливые шаги, и подъехала к шкафу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Что же с тобой не так? — задумчиво пробормотала вслух и снова вспомнила тетю Фиму.
Та постоянно беседовала то с духами, то с трансцендентными сущностями, то еще с какой-то неведомой «живностью». Неужели и я пошла по ее стопам?
— Да нет, не может быть. Просто у меня форс-мажор, а поговорить, кроме как с собой, не с кем. И доверять никому нельзя, — пробормотала все так же вслух, а потом открыла дверцы шкафа и внимательно, миллиметр за миллиметром, осмотрела его внутренности.
