Лена поморщилась: для этого ей не нужно было позволение управляющего. Разумеется, глобальный ремонт она затевать не станет: не для того сюда приехала – однако хоть немного уюта этому кабинету придаст. Но только в перерывах между основной работой.
– А где компьютер? – поинтересовалась она. Николай Борисович закрутил головой, словно пытаясь отыскать его в кабинете, потом пожал плечами.
– Так Володя ж никогда не доверял технике: все вручную, все на память, – напомнил Лене он, как будто она могла об этом забыть. – Компьютер у нас один на приеме клиентов, а второй – у менеджера по закупкам. Если бы я заранее знал о вашем приезде, обязательно распорядился бы приобрести еще один...
В его голосе проскальзывало тщательно скрываемое недовольство незваным гостем в лице директорской дочки, но Лена не желала ни слышать претензий по этому поводу, ни спорить, портя себе и так не самое радужное настроение.
– Пока что я воспользуюсь своим ноутбуком, – сообщила она, – а потом посмотрю по отчетам, есть ли у нас ресурсы для дополнительных трат, – заявила она и, пройдя к столу, аккуратно пристроила на свободное место сумку с ноутбуком. Как хорошо, что она взяла его с собой из Москвы, хотя родители и немного обижались из-за того, что она отнимала их общее время на компьютер. Зато теперь он придавал Лене столь необходимую уверенность: мощный и быстрый, он никогда еще не подводил свою хозяйку, и в надежности его защиты Лена была уверена.
– Весьма радует ваш трезвый подход к вещам, Елена Владимировна, – одобрил Николай Борисович и следом перешел на деловой тон: – Мне сейчас нужно по своим делам отлучиться; вы здесь останетесь или, может, вас в клиентскую зону проводить, чтобы вы там огляделись и со всем познакомились?
Оглядываться и знакомиться Лена пока что не планировала.
– Предпочту сначала навести порядок на столе, – ответила она и немедля сняла с него какую-то металлическую трубку. Той здесь явно было не место. – А перед личным знакомством хочу изучить список сотрудников и их личные дела. Как я могу это сделать?
Такое решение явно пришлось Николаю Борисовичу не по нраву, потому что он как-то резко дернул шеей, но после все же кивнул на вторую, закрытую, дверь в комнате.
– Там у нас хранятся самые важные документы, Елена Владимировна, но ключ я с собой не взял: не думал, что пригодится, – сообщил он. – Вы как со столом разберетесь, мне позвоните, и я все бумаги вам предоставлю. Номер мой у вас есть? Или запишите, я продиктую.
Лена заверила, что номер Николая Борисовича у нее имеется, а вот дела сотрудников потребовал предоставить незамедлительно.
– Не думаю, что это займет много времени, зато после мне не придется отрывать вас от более важной работы, – заявила она, и Николай Борисович, несмотря на вполне ожидаемое бурчание, согласился.
Когда он вернулся с ключами, Лена уже сгребла со стола все старые бумаги и сложила их на диване рядом со своим рюкзаком. Их она просмотрит позднее: вряд ли там могло заваляться что-то важное. Зато рабочее место наконец можно было назвать таковым, что не преминул отметить отцовский заместитель.
– Ох и скоры вы на расправу, – то ли одобрительно, то ли осуждающе заметил он и вставил ключ в замочную скважину запертой двери. – Надеюсь, к сотрудникам вы все же будете более благосклонны, иначе придется нам с вами вдвоем машины чинить.
Лена не сочла необходимым отвечать на эту колкость, потому молча последовала за Николаем Борисовичем в архивную комнату. Здесь она тоже пару раз была и готовилась встретить все такой же беспорядок, стеллажи с папками и, быть может, сейф для самых важных документов – отец очень любил порядок в делах, но не умел сохранять порядок в вещах – однако права оказалась только в отношении сейфа: тот действительно имелся. Новый и наверняка с самой современной системой защиты, он идеально вписывался в остальную обстановку комнаты, изрядно Лену удивишую. Хороший диван, книжные стеллажи из темного дерева, небольшой стол того же комплекта и, что самое неожиданное, камин. Электрический, правда, но все же эти элементы интерьера куда больше соответствовали жилой комнате, нежели подсобке рабочего кабинета, и Лена, очевидно, не сумела скрыть своих чувств, потому что Николай Борисович глубоко вздохнул и развел руками.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Часто остаюсь в сервисе с ночевкой, Елена Владимировна, вот и создал себе некое подобие уюта, – объяснил он. – Надеюсь, это не станет поводом для моего увольнения? Поверьте, вся мебель куплена исключительно на собственные деньги.
Лена поморщилась и заметила, что это не ее дело и что Николай Борисович может по-прежнему отдыхать в своем кабинете, когда ему заблагорассудится, но и Лена должна иметь доступ к любым необходимым ей документам в тот момент, когда они ей понадобятся.
– Само собой разумеется, – согласился как будто немного повеселевший Николай Борисович и предупредил следующее Ленино требование: – Я уже распорядился, чтобы для вас сделали второй комплект ключей от всех помещений сервиса, а заодно и от сейфа. Завтра он будет вас ждать на рабочем месте. Свои ключи, извините, отдать не могу: я за их сохранность несу ответственность перед серьезными службами.
Лена немного помолчала, переваривая информацию. С одной стороны, природная подозрительность немедля подкинула мысль о том, что ночью во время Лениного отсутствия Николай Борисович оперативно подчистит архив, избавившись от компромата. С другой стороны, здравый смысл вывел заключение, что отцовский помощник мог сделать это еще до того, как Лена приземлилась в Екатеринбурге: папа не стал откладывать сообщение о ее визите в долгий ящик. Или, например, катать Лену по городу, собирая все пробки и давая время сделать то же самое своему помощнику. А поскольку логика все же победила, Лена согласилась подождать до завтра, ограничившись сегодня личными делами сотрудников.
– Создам электронную базу в специальной программе, – сообщила она, вспомнив, что такой базой пользовались в ее институте. – Это очень удобно, когда речь заходит об отпусках, отгулах, больничных, страховках и прочих вещах.
Николай Борисович повел плечами, что, очевидно, значило «чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало». Однако вслух одобрил Ленину идею и попросил сообщить, если программу вдруг потребуется оплатить.
Вообще-то финансовая сторона автосервиса всегда была прерогативой владельца, но Лена удержала мигом встопорщившийся гонор: успеет еще поблистать им, если Николай Борисович окажется замешан в махинациях. А если нет, не стоило доводить его до желания уволиться из-за самодурства директорской дочки: все же сервис под его руководством приносил неплохой стабильный доход. К тому же, сосредоточив финансы в своих руках, Лена может лишить мошенника возможности продолжать свои темные дела и застопориться в самом начале своего расследования. А это никак не входило в ее планы. Потому она только сдержанно поблагодарила Николая Борисовича за отзывчивость и в ответ получила стопку из пары десятков папок-скоросшивателей, на обложке каждой из которых стоял номер и было написано имя того, чьи документы лежали внутри. Это отец завел в «Автовладе» такой порядок, и Лена когда-то даже помогала ему собирать необходимые данные и подшивать их в дела. Вот, например, она точно знала, что лежало внутри папки с номером два, заведенной на Милосердова Николая Борисовича: это было кристальной чистоты дело. Диплом об отличном окончании Свердловского института народного хозяйства, заявление о приеме на работу, написанное красивым размашистым почерком; резюме от предыдущего работодателя со сплошь хвалебными оценками и благодарности – Лена даже решила отложить изучение этой папки на конец, а потому положила его под все остальные дела.
Следующими были документы также знакомого Лене автомаляра Селиверстова Максима Геннадьевича и охранника Дуденко Михаила Глебовича: они оба трудилась в «Автовладе» уже невесть сколько лет. Это, конечно, не снимало с них подозрений, но все же более логичным казалось искать мошенников среди новичков: при отце-то никаких махинаций в сервисе не было. Потому Лена вернула дело Николая Борисовича на его законное место поверх всех папок, а потом перевернула стопку и взяла уже самое последнее дело. Глянула на обложку – и замерла, не веря собственным глазам. На ней значилось имя: Корнилов Дмитрий Юрьевич, и Лена ни на секунду не допустила мысли о том, что в «Автовладе» работал полный тезка ее бывшего одноклассника, продавшего ее за десяток килорублей.
