— Странная ты, — причитала Анна, поднимая с пола вещи, но ее усилия перечеркивала неугомонная Ди, — Что ты скажешь Адаму по возвращении?
— Он не узнает!
— С ума сошла? Ты связывалась по коннекту с ним?
— Что это?
— Устройство, — женщина собрала волосы в хвост, подошла к лаковому комоду и передала мне в руки круглое кольцо, в диаметре сантиметров пятнадцати. То самое, по которому связывался супруг в самый первый день, — У наших ребят с собой всегда есть связь. Зачастую они не используют ее, но если сами захотят узнать, как там дома дела…
— Оно ведь могло бы повредиться после взрыва? Это правдоподобная версия молчания.
И тут женщина схватила меня за руку и потянула присесть с ней за небольшим кухонным столиком. Она заговорила тише, подавшись вперед. В металлическом голосе чувствовалось раздражение.
— Знаешь, я признательна тебе за порыв помочь моему ребенку, но какого черта с тобой происходит? Ты рвешься в Диалон, позабыв о том, что замужем. Ты идиотка или действительно в доме Мира ничего не рассказывают о суровой реальности?
— Нет, я ничего не знаю о суровой реальности, — сдаюсь, говоря спокойно и одергиваю руку, за которую крепкой хваткой держалась Анна, — И я не забываю, что замужем. Адам последний, кого я могла бы обидеть.
Девушка устало облокотилась на стол и осмотрела засыпанный крупой пол.
— У Ди нет игрушек, а я не в силах даже смести это. Думала разорвет бокс и гори оно все… Ты говоришь, что Адам последний кого ты обидишь, но близкие всегда страдают первыми. Даже если ты считаешь, что делаешь все во благо.
— Не осуждай, — попросила я, — Когда и куда мне подойти?
— К девяти вечера. Будет темно и освещение у Витрума теперь не работает. Его не успеют подчинить. Направляйся по прямой к воротам. Сканер тебя пропустит, а на выезде будет ждать груженый обоз. У него открытая грузовая часть. Садись туда. Местные в курсе, что тени ездят так. Они не против, гнать не станут, но и ждать тоже.
— Тайком?
— А как ты думала? Наше дело маленькое — узнать время. Не бойся, ты ведь отважная, да?
Я не ответила на провокацию. Суровый голос Анны смягчился, она посмотрела на мои перебинтованные руки, встала с места и ушла в комнату. Вернулась с черными обрезанными на пальцах перчатками.
— Пригодится, — женщина бросила их мне на колени, хитро улыбнувшись, — Да, и не забудь закрыться куском брезента, а по пути молись, чтобы по вам не посыпались пули.
— Пожелай мне удачи!
— Удачи, Эмбер. Не забудь, обратно обоз уйдет в девять на следующие сутки. Найди, где переночевать и старайся не говорить чья ты супруга.
— Я не буду ни с кем говорить. Давай свой список и жди назад с лекарствами.
— А ты осмелела за последние несколько дней, — с иронией заметила Анна, передав мне сверток, — Другая Эмбер.
— Я ведь даже не помню, какая я.
— Да, — выдохнула, покачав головой, — Может оно и к лучшему.
Я была убеждена, что только к лучшему, потому как все, что я узнавала о прошлом — убивало меня. Одна Эмбер мыслит так, а другая жила совсем на другой стороне. Если обе встретятся, что будет?
Прошлое пугало и манило. За этим я направилась в Диалон.
Пришлось разбить коннект, подтверждая теорию повреждения средства связи. Анна должна была врать, что я осталась с ее дочкой на время ее поездки. На первые сутки может получится, а дальше по обстоятельствам. Возможно, Адам не объявится в эти дни? Он не заслуживает подобного отношения. Но у меня не оставалось времени ждать…
Своей одежды, подходящей для Пустоши, не нашлось. Я воспользовалась гардеробом подруги. Размер более-менее сошелся. Она отдала мне синюю юбку в пол, удобную обувь и хлопковую рубашку. А еще платок, чтобы пользоваться им еще и как маской. В пустыне нередки песчаные бури. После шести совсем стемнело. А к девяти над Витрумом горели огни станций. К этой красоте я пока не привыкла и даже оступилась, пошла шла через военную часть к воротам.
Разрушений после снаряда в темноте, без освещения, было невозможно разобрать, однако в стеклянном доме все говорили о том, что мы лишились детской площадки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
У ворот заработал сканер. Он считал с меня информацию, а затем, ворота с шумом открылись. За пределами бары и правда стояла груженая машина. Рядом двое мужчин, а сзади забиралась немолодая женщина. Все просто — тени едут в кузове, оставаясь тенями даже для водителя.
— Помочь? — предложила я незнакомке. Та как-то скромно улыбнулась, и передала мне в руки сумку.
— Если можно, подержите, пока заберусь?
— Конечно.
Так мы и познакомились с Ханой. Ей пятьдесят шесть. Отправилась к дочери, работающей лекарем в Диалоне. Но Хана не из базы и, тем более, она не жительница Витрума. Эта женщина из местных поселенцев. Она научила меня выбирать место получше, чтобы на какой-нибудь кочке на меня не слетело что-нибудь тяжелое из груза. А также нужно хорошо накрыться, чтобы меньше дышать пылью. Помимо нас в кузове ехало еще пять человек. В основном женщины, среди которых был только один мужчина и тот в годах. К полуночи я задремала. Брезент шумел, а машину качало из стороны в сторону. Мои руки наконец-то перестало жечь огнем. Самое время, чтобы отдохнуть.
Под утро стало невыносимо холодно. Изо рта шел пар, а я свернулась клубочком в своем закутке, пытаясь отогреться теплом собственного тела. Бесполезно. На меня смотрела Хана. Она тоже не спала. И взгляд такой стеклянный, как будто сквозь. Попутчица напугала меня, пока вдруг не заговорила, достаточно громко, чтобы перебить шум машины, и недостаточно, чтобы разбудить остальных теней.
— Не высовывайся до остановки.
— Это почему?
— Опасно! Если станет шумно, не любопытствуй. Зажмись и не двигайся.
— Ладно, — согласилась я, ожидая, что предостережение меня не коснется.
Очередная кочка и на меня припала тяжелая сумка. Я попыталась ее сдвинуть вбок, но поняла, что пока она частично на мне — становится теплее. Хотя бы не так обдувает ветер от скорости машины.
Брезент оторвался со стороны угла, как раз надо мной и гулко шлепал по кузову. Благодаря этому я могла видеть небо и станции. Яркие огни не всегда статичны. Иногда они перемещаются и исчезают в занимающемся у горизонта рассвете.
Удар. Как будто скрип металла. Затем еще один и тут уже россыпь бьет по кузову, отчего машину клонит влево, а затем вправо. На меня падает еще один мешок, закрывая обзор к Хане и остальным. Становится страшно, но все молчат. Затем удары стихают. Все повторяется примерно через пол часа и так несколько раз. Дорога к Диалону и впрямь опасна! Здесь куда больше обстрелов от дикарей, чем на пути к Витруму.
У меня и мысли не возникло высунуться. Захотелось еще глубже спрятаться за сумками, чтобы шальная пуля не коснулась меня.
Пыточная дорога закончилась только к полудню. К этому времени хотелось есть, пить и в туалет. Все и сразу. Но потребности отошли на второй план, как только Хана позвала меня и приоткрыла брезентовый тент.
— Мы приехали, Эмбер. Выбирайся, здесь конечная стоянка.
Она подала мне руку, оттянула в сторону с ног тяжелую сумку и помогла встать. Я огляделась по сторонам.
— Что это?
Машина остановилась на каменной площадке у небольшой реки. Она больше походила на канаву с ржавой водой, протекающей узкой змеей вдоль пустыни. Вдалеке возвышались ярко-красные скалы не больше пятиста метров до вершины. Они, словно стена, встали ровно за широкой площадкой построек, в центре которых острыми клиньями вверх торчали из земли останки когда-то огромного пустынного госпиталя.
— Госпиталь Диалона, — вздохнула полная женщина, — Был им когда-то. А теперь руины.
— Ужасное зрелище…
Мы спустились с кузова машины, затем я уточнила у водителя, когда и во сколько обоз отправится назад. Он сказал приблизительно завтра к вечеру. Понятие растяжимое, но, если потребуется, я простою в ожидании несколько часов. Опаздывать нельзя, иначе шансов выбраться отсюда останется мало.
